Это кто переродился? Трилогия (СИ) - Дрейк Сириус

Я улыбнулся. Все же несмотря ни на что этот Лаврентий мне импонировал. Да, с ним приходится рассчитывать каждый шаг, однако если враг, то такой как он.

Умный. Жестокий. Хладнокровный. И всегда добивается своего. До знакомства со мной, конечно же.

— Как-то совсем не вериться… — заметил я, не спуская взгляда с монеты. — Под его животом, говорите? И вы верите в эти сказки?

Покрутив монету в пальцах, Лаврентий задумчиво проговорил:

— Может, вы и правы… Сказки… Однако вам ли не знать, что в каждой сказке скрыта доля истины?

Я приподнял бровь. Это снова намек?

— Сами знаете, с тех пор как эпоха сказок окончилась, порталы стали нашей главной бедой. Магия же ежегодно приобретает новые, подчас самые жуткие формы. А уж если она Древняя…

Монета сделала еще один виток вокруг его пальца, и Лаврентий положил ее на стол. А затем пододвинул ко мне.

— Берите.

Я прирос к стулу. Он что, издевается?.. Но нет, судя по лицу Лаврентия, он был абсолютно серьезен.

Он отдавал мне МОЮ монетку⁈

Наши глаза встретились. Я сохранял каменное лицо, однако у Инквизитора поползла мерзкая улыбочка.

— Это провокация! — вскрикнул Иван. — Эй-эй! Не вздумай! Не трогай! Это вещдок! Вещдоки нельзя трогать!!!

И мысли не было, хотя… Вру, было. Сотни мыслей. А еще руки… Не сцепи я их на коленях, уже бы, наверное, держал бы монету, а то и горло Лаврентия.

— Что же вы? Наверное, никогда не держали в руках такую драгоценность? — проговорил Инквизитор, смотря на меня немигающим взглядом паука, который вот-вот поймает в сети надоедливую муху. — Берите.

— Это подарок? Спасибо, но я этого не заслуживаю. У меня уже есть шар из рук королевы. Мне большего не надо.

Внутри же у меня рвался вулкан. Моя монетка… Лежит на его грязном столе, еще мокром от слез других участников, которые сидели на этом стуле до меня…

— Что же вы? — спросил Инквизитор. — Вы нынче герой дня, Иван. Герой достоин подержать в руках такую малость.

Лаврентий встал и направился к выходу.

— Я на пару минут. Не скучайте.

Он скрылся за дверью, а я остался один на один со своей монеткой. Рука было дернулась схватить ее, но мне страшным усилием воли удалось остаться на месте.

— Та-а-ак, — протянул Иван. — Спокойно…

— Я спокоен, — проговорил я, но это была ложь. На лбу выступили капельки пота. Руки дрожали.

Им нужно было взять монету. Покрутить ее в пальцах. Пощупать. Ощутить все ее изгибы, все неровности, все канавки, все выступы, все грани рисунка. Коснуться крылатого профиля, потом перевернуть и погладить лицо моей Дарьи, что было выгравировано на «решке»…

Она так красива, изящна… Так блестяща, она свет моей жизни, тепло моего сердца…

Я вздохнул. Руки уже тряслись.

И чего сложного? Просто протяни руку и возьми ее! В конце концов, Инквизитор же сам разрешил, верно?

— Да…

Так возьми, возьми ее, глупец! Она же наша! Она принадлежит только нам! Она наша! Наша! НАША!

Я зажмурился, но огонь внутри не утихал. Внутренний голос просто взбесился…

Она наша! И никто не вправе владеть ею! Только ты! Они отняли у нас все — и Дарью, и Башню, и золото!

И теперь мучают обычной монетой! Негодяи! Убей! Убей их всех!

— Дыши… Дыши… — говорил Иван. — Выдыхай…

Я выдохнул. А затем, закрыв глаза, представил как монета лежит на моей ладони. Как она теплеет, а затем делится со мной своей скрытой силой, которую не способен осознать ни этот глупый Лаврентий, ни этот никчемный Марципаний, никто в этом мире…

Только я. Только я знаю, каково это, когда потоки первозданной энергии льются по моим венам, как…

— НЕТ!

Черт!

И я одернул руку. Оглянулся. Надеюсь, никто не заметил?

Хитер Лаврентий! И с Башней в окне, думаю, это тоже его идея. Все же большинство людей боится даже смотреть на нее, а вот я…

— Надо как-то отвлечься… А! Короче, слушай анекдот, — сказал Иван. — Заходит как-то в бар Магистр Кирова, Король Олаф и Верховный маг Марципаний…

Слушая его несмешные анекдоты и сопротивляясь зову, мне пришлось просидеть на этом неудобном стуле где-то минут сорок. Чувствовал я себя при этом как в кипящем котле, вокруг которого прыгает надоедливый бесенок.

— … а он такой: а я как будто из последних сил! Ну! Смешно же! Смешно!

— Заткнись уже… Я в норме.

Наконец дверь скрипнула, и я почувствовал себя спасенным. В кабинет вернулся этот хитрый лис. Сев обратно за стол, Лаврентий взмахнул рукой. Звякнув, монетка упала на пол.

Ударившись о мой ботинок, она легла «решкой». Мое сердце упало.

— Не-е-ет… — запищал Иван. — Это он случа…

Нет, это он специально! Сука, он ударил ее! Ударил мою монетку!

— Ох, какой я неловкий! — улыбнулся Лаврентий. — Не вернете ли мне МОЮ собственность?

Секунду стояла тишина. И за эту секунду я придумал сотню казней для Лаврентия.

— Мы погибли! — стонал Иван. — Не будет у меня нового тела! И даже старого! Нас выжмут как тряпку!

Сохраняя кислую мину, я взял салфетку и нагнулся. Монетка лежала прямо под стулом и сверкала мне так соблазнительно — буквально пела о том, как прекрасно будет сунуть ее в карман.

Я тяжело вздохнул. Но нет, милая моя. Не сегодня. Но жди. Мы обязательно встретимся вновь…

Подхватив ее салфеткой, я все равно почувствовал райское блаженство. Вот она. В моей руке…

Пока я нес ее до столешницы, прошла, казалось бы, целая вечность. Вечность, потонувшая в блеске, в сиянии, в сладостном тепле и…

Я положил ее обратно на стол. Разжать пальцы было нелегко, но я справился. Что-то во мне лопнуло, но я только улыбнулся — пошире, и прямо в хмурое лицо Инквизитора.

— Ваша монета хороша, спору нет, мессир. Но мне больше по вкусу кольца, — и с этими словами я откинулся на спинку. Я ненавидел себя за эти предательские слова, но, надеюсь, моя прелесть поняла, что они чистая ложь. — Итак, на этом все? Я очень спешу. Нужно переодеться в чистое, забрать шар, а потом и титул.

Инквизитор долго мерил меня тяжелым взглядом. Однако схватил трубку и, набрав какой-то номер, буркнул в динамик:

— Забирайте Обухова.

Дверь за моей спиной открылась, и я обернулся. Пара мужчин в белых халатах смотрели на меня с таким видом, будто собирались мною поужинать.

Лаврентий зажег сигарету.

— И сделайте все, чтобы этот наглый оборванец был достоин своего титула.

Следующий час прошел странно. Мне пришлось пройти довольно занудную процедуру, которую они назвали «медкомиссией». И при этом в раздетом виде.

— Воспринимайте это, Обухов, как посвящение в ряды лучших, — пояснил Лаврентий, стоя в сторонке, пока целый взвод врачей наворачивал вокруг меня хороводы. — А лучший должен быть здоров как бык.

Ощупав меня со всех сторон, проверив мне сердцебиение, давление, дыхание, слух и зрение…

— Закройте правый глаз и назовите самую нижнюю строчку!

— Сделано в Королевстве. Заказ №0000847. Печать офсетная.

…а также задав кучу странных вопросов, меня препроводили в комнату с креслом и каким-то аппаратом в проводах и лампочках. Чем-то он напоминал древний пыточный аппарат, правда, с несколькими позолоченными деталями. Рядом стояло повернутое кресло, а у мониторов работали двое врачей в белых халатах. Их очки плотоядно сверкали.

В ответ на мой вопросительный взгляд Инквизитор пояснил:

— Как новоявленный аристократ, Обухов, вам также придется пройти магическое освидетельствование: потенциал, предрасположенность, и прочее. Всего лишь формальность.

И он снова гаденько улыбнулся.

— Что-то мне никто не говорил про такую «формальность»… — протянул я, наблюдая как врачи что-то щелкают на приборной доске.

— С этого года каждый аристократ должен пройти проверку на «вшивость», — продолжил Лаврентий. — К тому же вы вскоре предстанете перед Ее Величеством, посему…

— На этот раз нам точно крышка! — заныл Иван. — Он прощупает тебя, как девку на танцполе!