Император Пограничья 1 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

«Он сам превращает свои фантазии в реальность, — с горечью подумал Михаил. — Озлобленные аристократы вполне могут сговориться и низвергнуть этого безумца. И поделом ему будет…»

Меж тем Аристарх Никифорович продолжал бушевать, размахивая пылающими руками. Огонь плясал вокруг него жутковатым ореолом, заставляя графа щуриться от жара. Он не сомневался, что если дойдёт до драки, сможет защититься, но тогда долгие годы службы пойдут насмарку. А этого очень бы не хотелось. Не зря же старательно работал на то, чтобы занять место возле трона.

— Каждый чёртов смутьян должен сдохнуть! — верещал Веретинский. — Даже если придётся с землёй сравнять всю деревню! Выжечь её дотла вместе с жителями!

Сабуров сглотнул вязкую слюну, лихорадочно подыскивая слова, чтобы успокоить разбушевавшегося правителя. Сейчас любая искра могла привести к непоправимым последствиям.

— Всенепременно, ваше сиятельство, — мягко протянул он. — Непокорные будут наказаны по всей строгости. Положитесь на меня, я улажу этот вопрос без лишнего шума. Всё произойдёт тихо и незаметно, никто даже не…

Договорить ему не дали. Князь вдруг взмахнул рукой, и огненный шар сорвался с его пальцев, пролетел в дюйме от уха графа и с шипением впечатался в каменную стену, оставив обугленное пятно. Церемониймейстер застыл, не смея шелохнуться, но внутри него атакующее заклинание готовилось сорваться в любой момент.

— Тихо и незаметно? — прошипел Веретинский, сверля его безумным взглядом. — Нет уж, любезный. Я хочу, чтобы все видели и трепетали. Чтобы каждая собака в моих землях усвоила, чем грозит непокорность. Мне нужна голова Платонова. Нужна немедленно!

Михаил сглотнул, понимая, что спорить бесполезно. Да и опасно — старик окончательно слетел с резьбы и мог спалить всё вокруг к чертям собачьим. Оставалось лишь покорно склонить голову и ретироваться, пока князь не передумал. Или вступить в противоборство. Нет, не время.

— Слушаюсь, ваше Сиятельство, — пробормотал граф, пятясь к двери. — Будет исполнено в лучшем виде.

Веретинский что-то прорычал в ответ, но Сабуров уже не слушал. Он выскользнул в коридор и, только отойдя на приличное расстояние, перевёл дух. Безумие князя нервировало его до чёртиков. Того и гляди спалит к чертям собственный дворец вместе со всеми обитателями.

«Эх, ну и влипли мы, — тоскливо подумал граф, шагая прочь. — Ладно Платонов, с ним-то всё ясно. Избавимся по-тихому и дело с концом. Но вот князь… Похоже, недолго ему осталось на троне сидеть. Как бы нам всем за компанию с ним не сгореть».

Вконец расстроенный, церемониймейстер направился к выходу. Следовало срочно связаться со своими людьми и обсудить, как половчее организовать устранение боярина. И молиться, чтобы князь не натворил глупостей раньше времени.

Иначе быть беде. Очень большой беде…

Следующим утром я первым делом отправился обыскивать избу старосты. По моей просьбе Борис сторожил её всю ночь, чтобы никто не успел ничего разграбить или скрыть улики. Охотник встретил меня на пороге, зевая и потирая опухшие от недосыпа глаза.

— Утро доброе, боярин. Никто не совался, — отрапортовал он. — Сторожил, как договаривались.

Я одобрительно кивнул и прошёл внутрь. Обстановка была скудная, под стать хозяину. Грубо сколоченные лавки, печь с прогоревшими кирпичами, образа в углу — ничего примечательного. Но интуиция подсказывала, что здесь может найтись что-нибудь интересное. Раз у покойника имелся магофон, который так-то он бы не мог себе позволить, значит, здесь наверняка есть что-то стоящее.

Методично простукивая стены и половицы, я вскоре наткнулся на подозрительно гулкий участок пола. Поддев доску ножом, без труда отодрал её, открывая взгляду потайную нишу. Внутри обнаружились увесистый кошель, видавший виды револьвер и несколько тускло мерцающих кристаллов.

— Ого, вот это улов! — присвистнул подошедший Борис, заглядывая мне через плечо. — Никак, Савелий целое состояние припрятал.

Я пересчитал деньги — 130 рублей и горсть серебра. Солидная сумма по меркам деревни, наворованная у местных жителей за годы мошенничества. Кристаллов Эссенция оказалось немного: два малых и один средний.

Задумчиво поскрёб подбородок. Похоже, это все сбережения Рындина. Зачем ему столько денег и ресурсов?.. Так, что там в его магофоне вчера проскакивало? Кажется, «хочу уже поскорее свалить из этой дыры», да. После казни было не до подробного изучения чужой переписки, а сейчас время есть.

Пролистав сообщения, я хмыкнул. Ну конечно! Бежать отсюда планировал, подлец. Бывший староста подыскивал себе домик в пригороде Владимира. Скопил уже почти всю необходимую сумму — 150 рублей. Деревянные избы там, конечно, можно было найти и подешевле даже в три раза, но Савелий отчего-то возжелал хоромы в приличном районе. Видать, на старости лет решил пожить в своё удовольствие.

А кристаллы, скорее всего, припас на чёрный день. Или вознамерился продать уже после переезда, по куда более выгодной цене, чем сбывал Гривину здесь, в Угрюмихе.

Я вновь посмотрел на кошель с деньгами. За каждым рублём здесь стоял чей-то тяжкий труд, чья-то кровь, пролитая в схватках с Бездушными. По справедливости, эти средства нужно бы вернуть селянам. Вот только кому конкретно и сколько? Сколько каждый потерял на махинациях старосты за эти годы? Такие разборки только рассорят людей между собой, нарушив хрупкое равновесие, только установившееся в Угрюмихе.

— Знаешь что, Борис, — я повернулся к охотнику. — Эти деньги у деревни украдены, ей и послужат. Обдумаю, как их с толком потратить на общее благо, и объявлю всем своё решение. Чтобы хоть какая-то польза вышла от этих наворованных средств.

— Я вам так скажу, барин… — Борис почесал в затылке. — У нас тут с лечением беда. Вот эту бы проблему решить. К бабке Агафье хоть и ходим, да только попробуй угадать, помогут её припарки и отвары тебе или вовсе с ног свалят. Федота вон едва не угробила своими травками в позапрошлом месяце. А ежели что-то срочное? В город ведь не поедешь… У Настасьи в том году роды были тяжёлые, еле выходили её. Был бы человек в деревне знающий… настоящий лекарь, а?

Я задумчиво кивнул. А ведь дело говорит — нормальный врач деревне и впрямь не помешает. Да и помещение для него оборудовать придётся… В голове уже начал складываться план.

— Здраво говоришь, я хорошенько обдумаю эту идею и посмотрим, что можно сделать.

Собеседник резко повеселел, видимо представив, как в Угрюмихе появляется симпатичная медсестричка в накрахмаленной униформе.

Покачав головой, я убрал находки в сумку и потянулся к своему собственному кошельку. Охотник ведь рисковал жизнью вместе со мной возле пещеры с Сумеречной сталью. Пора было рассчитаться.

— Держи, Борис, — я протянул ему горсть монет. — Это твоя доля за Стригу и Бздыхов. Как и уговаривались.

При виде тускло блеснувших монет у него отвисла челюсть.

— Тринадцать рублей? — выдавил он ошарашенно. — Батюшки-светы, да я сроду столько в руках не держал! Это ж целое состояние!

— Треть от реальной стоимости той Эссенции, что мы нашли. Так бывает, — улыбнулся я, — когда заезжий купец не накладывает мохнатую лапу на полученные трофеи. Считай, аванс за хорошую службу. Дальше — больше будет. Главное, исправно работай.

— Не сомневайтесь, Прохор Игнатьич! — расплылся в улыбке Борис. — Я завсегда за вас горой стоять буду. Не пожалеете, что меня в дружину свою определили!

Получив заслуженную награду, воодушевлённый охотник отправился к себе. А я задумался о предстоящих делах. Много чего предстояло сделать, чтобы возродить Угрюмиху из руин. И начинать следовало прямо сейчас.

Собрав сельчан на площади, я обрисовал им уже конкретные планы на ближайшее будущее. Первым делом нужно было наладить добычу ресурсов — Реликтов, Эссенции, обычной древесины и камня. Без этого о серьёзных улучшениях можно было даже не мечтать.

Однако чтобы успешно собирать ресурсы, следовало повысить боеспособность охотников. Снабдить их добротным оружием, защитой и припасами. Обучить премудростям ратного дела. Словом, сделать из вчерашних мужиков настоящих бойцов.