Аргумент весомей пули (СИ) - Корнев Павел Николаевич

Ёрш фыркнул.

— Да как не встречали? Частенько видимся.

— Ага, — подтвердил Вьюн. — Она в ватаге Шалого теперь.

Я уставился на парней с откровенным недоумением.

— В ватаге Шалого? Это как?

— А вот так. Под ним теперь не только монахи ходят, он ещё всяких лихих людишек для охоты на чернокнижников привлёк. — Ёрш стрельнул глазами по сторонам, подался ко мне и негромко произнёс: — Мы с него имеем почти столько же, сколько в порту поднимаем. Прикинь!

Я озадаченно присвистнул.

— Дела!

— Лисичек из школы Призрачных волков помнишь? — спросил Вьюн. — Они тоже с Шалым. Мы за ними вроде как ухлёстываем, на танцы водим и всё такое. Поэтому и Беляну видим. Шалый её контракт у торгашей выкупил.

— На несколько месяцев только, — поправил приятеля Ёрш. — До конца года.

Новости изрядно удивили, но оговорки босяка я не упустил и уточнил:

— Вроде как ухлёстываете? В смысле?

Парни страдальчески поморщились.

— Связь с Шалым через них поддерживаем, — пояснил Ёрш. — Не, так-то пробовали клинья подбивать, да они ни в какую.

— Вроде как у них кто-то серьёзный появился, — сказал Вьюн и вздохнул: — А жаль…

— И где они обитают?

— В доме с дельфинами в Рыбацком квартале.

Мне это название ровным счётом ни о чём не сказало, но босяки объяснили дорогу, благо располагался тот квартал неподалёку от порта. Ещё они растолковали, как пройти к ближайшей купальне — а то я хоть и сполоснулся на яхте морской водой, но после трёхдневного блуждания по джунглям так легко в порядок себя было не привести.

Парни утопали договариваться с нужными людьми, а я приметил крутившихся перед таверной мальчишек и попросил буфетчика принести бумагу, чернила и перо. Записка вышла короткой, всего лишь в несколько слов.

«Договорился. Буду в доме с дельфинами, Рыбацкий квартал»

Если получится вытащить Беляну в город, предупредим Шалого, в какой именно гостинице на ночь остановимся: возникнет нужда — найдут. Но сильно сомневаюсь, что возникнет. Мало патроны с территории порта вывезти, нужно ещё и надёжный склад подыскать. Да и на ночь глядя Франт в лагерь возвращаться точно не станет. Так или иначе всё до завтра отложится.

Выложив за доставку сообщения на борт «Чёрной каракатицы» гривенник, я рассчитался за обед и отправился в купальню. Вымылся и простирнул форму, заодно навестил цирюльника: побрился и постригся. Вроде как даже стал похож на цивилизованного человека, а то дикарь дикарём.

Но таким приподнятым настроение у меня пробыло недолго. Скисло сразу, как только двинулся прочь от порта по замощённой каменными плитами дороге, которая вела прямиком к драной пирамиде здешних демонопоклонников. Пусть в солнечных лучах зловещее сооружение и не испускало багряное сияние, во рту вновь появился металлический привкус крови, а ещё почудился плеск тяжёлых вязких капель и…

Я решительно тряхнул головой, прогоняя наваждение, ускорил шаг.

Обрёл гармонию с небом, что называется, на свою голову!

Впрочем… переживу. Чай, не кисейная барышня. Главное, самому кровушкой по жертвенному камню не расплескаться.

Глава 22

12–20

Дом с дельфинами и в самом деле украшали дельфины. Мозаичные. На стенах.

Если когда-то в Рыбацком квартале и жили рыбаки, то отнюдь не простые труженики моря, а владельцы яхт и баркасов — округа оказалась застроена теснившимися друг к другу каменными особняками в заморском стиле, хоть и обветшалыми, но весьма добротными. При этом меня не оставляло впечатление, что наиболее респектабельная публика уже перебралась отсюда в места получше, а на смену ей пришёл народец, быть может, и столь же небедный, но куда более резкий и опасный. Проще говоря — в Рыбацком квартале было не протолкнуться от ухарей и прочего разряженного жулья. И заявились эти молодчики туда не на заработки, о нет — они там жили. Пили кофе и что покрепче на верандах закусочных, курили на перекрёстках и маячили в открытых окнах, важно шествовали куда-то по своим людоедским делам.

Вроде — тишина и спокойствие, но только задень кого, тотчас искры полетят!

— Не самое подходящее место для приличной барышни, будь она хоть трижды аспирант, — проворчал я себе под нос, с надменной ухмылкой поглядывая на всех местных обитателей сразу и ни на кого в отдельности.

Сам на неприятности не нарывался, ну а задирать младшего урядника пластунов Мёртвой пехоты, ещё и тайнознатца, дураков не сыскалось — добрался до нужного дома без приключений.

Двухэтажный особняк с мозаичным изображением волн и дельфинов на фасаде ничуть не уступал размерами соседним доминам, а какие-то размахом даже превосходил. Оконца понизу больше напоминали узенькие бойницы, ведущую во внутренний двор арку перекрывали добротные ворота. Сейчас одна из створок была приоткрыта, рядышком курил прислонившийся к стене усач в расстёгнутой до пупа рубахе, широких штанах и парусиновых ботинках. Его оружейный ремень оттягивали кобура с револьвером и ножны с абордажной саблей. Лицо — самое обычное, незнакомое. Встречаться прежде нам точно не доводилось.

— Куда прёшь⁈ — прорычал громила, выплюнул окурок и растёр его подошвой. — Проходи, здесь не подают!

— Пасть захлопни, — потребовал я. — Мне к Шалому.

— Не знаю такого! — отрезал привратник.

За спиной у него распахнулась боковая дверь, из неё в арку вышел брат Смурной. Одет хмурый крепыш оказался под стать усатому привратнику, только рубаха была застёгнута на все пуговицы под горло.

— По делу? — спросил монах.

Я врать не стал и качнул головой.

— Нет, но не свистеть же под окнами! Не босяк, чай.

Брат Смурной поглядел на меня с сомнением, но всё же разрешил:

— Проходи.

— Благодарствую! — усмехнулся я и двинулся через арку, попутно оттерев плечом и не подумавшего посторониться усача.

Внутренний двор оказался весьма просторным, посреди него росло раскидистое дерево, под густой кроной которого разместили стол. Прямо сейчас за ним Беляна, Ласка и Лиска пили вино и лакомились фруктами.

Черноволосая пигалица при моём появлении радостно взвизгнула, вскочила с лавки и вмиг оказалась рядом, ещё и кинулась с разбега в объятия. Пришлось даже закружить её, чтобы устоять на ногах. Распоротый бок резануло острой болью, но я девчонку не упустил и когда она подпрыгнула и вцепилась в шею, подхватил на руки.

— Лучезар, неси меня на ложе страсти! — потребовала Беляна и шепнула: — Второй этаж. — А после улыбнулась волчицам. — Продолжайте без меня!

Ласка и Лиска насупились. Ласка сунула в рот очищенный банан и мало того, что кончик оттопырил изнутри щёку, так девчонка ещё и подвигала рукой.

— Приятно провести время, Лучезар! — пожелала мне Лиска.

Беляна поперхнулась и прошипела:

— Неси уже!

Весила девчонка сущие пустяки — когда б не распоротый бок, я с ней на руках по лестнице мог бы даже взбежать, а так начал подниматься по ступеням безо всякой спешки.

— Хотел бы я сказать, что Дарьян скучает и умоляет его простить, — попутно заявил волчицам, — но это было бы неправдой. Он себе более опытную даму нашёл.

— Мы тоже кое-кого поопытней нашли! — фыркнула Ласка.

— А дружок твой кобель несчастный! — крикнула Лиска и наполнила опустевший бокал.

Беляна ещё сильнее прижалась и буквально выдохнула в ухо:

— Они Шалого охмурили.

Мне бы поразиться услышанному, да только было не до того: бок резало всё сильнее.

Но не ударил в грязь лицом, донёс Беляну до самой двери. Сообразил просто, что спектакль этот разыгран вовсе не для волчиц, а для прочих обитателей особняка, наблюдавших за нами из окон внутренних комнат.

— Пристают? — спросил я, перенеся девчонку через порог.

— Слюни пускают, — отозвалась Беляна, высвободилась и потребовала объяснений: — С боком у тебя что?

— Поцарапали, — отмахнулся я, но вновь обнять девчонку не вышло.

— Показывай! — потребовала она.