Чудесный сад жены-попаданки (СИ) - Деева Лина

— Он изменил мне на нашей свадьбе, — перебила я пугающе ровным тоном. — Я не вижу смысла притираться к этому человеку.

Леди Джейн охнула. Немного помолчала и аккуратно начала:

— Но, Мэриан, ты уверена?..

— Полностью.

В разговоре повисла новая пауза, которую нарушила собеседница.

— Дорогая, я понимаю тебя и сочувствую, но мужчины… Они все такие. Такова уж их природа, с которой нам, женщинам, нужно просто смириться.

Я набрала в грудь воздуха, собираясь высказаться по поводу «мужской природы» и того, что понятия «мудак» и «предатель» — внегендерные. Но, к счастью, успела сообразить: настолько революционные высказывания от «Мышки Мэриан» не объяснить даже чужим влиянием. И потому прикусила язык, хотя сказать мне было что.

— Постарайся не обращать внимания на подобное, — между тем посоветовала леди Джейн. — Живи своей жизнью. Ты теперь занимаешь такое высокое положение в обществе, перед тобой открыты все двери.

«Да толку от них», — хмуро буркнула я про себя. А вслух высказала единственный аргумент, который подходил под образ Мэриан:

— Мне противно, когда он дотрагивается до меня.

Однако у леди Джейн был ответ и на это.

— Постарайся скорее забеременеть, дорогая. Уверена, после этого лорд к тебе остынет. Правда, есть риск, что он вообще отправит тебя куда-нибудь в деревню и лишит прелестей столичной жизни.

— Это не риск, — быстро возразила я. — А, наоборот, то, чего бы мне хотелось.

— Это оттого что ты расстроена, — с убеждением сказала леди Джейн. — В столице столько развлечений: балы, театры, галереи! А визиты? Приёмы? Ах, милая, вспомни нашу жизнь в деревне! Приезды в сюда — это как глоток свежего воздуха.

В памяти всплыли волнение и восторг, с какими Мэриан въезжала в город. Как она жадно смотрела из-за плеча Джорджианы на каменную мостовую и ряды трёхэтажных домов с красочными витринами, на пёструю толпу, разносчиков всякой всячины, двухместные экипажи с ругающимися извозчиками. Незнакомые, резкие запахи, шум, громкие голоса, будто здешние жители не умели разговаривать обычным тоном — всё это настолько отличалось от привычной деревенской жизни!

«Сначала ей здесь понравилось».

А потом был бал дебютанток.

Я едва заметно передёрнула лопатками и произнесла:

— Может, вы и правы, маменька.

— Разумеется, права. — Леди Джейн качнула головой. Расслышать облегчение в её голосе труда не составило. — Не позволяй чужим забивать тебе голову всякими глупостями. Вряд ли эти люди желают тебе добра. Лучше спроси у меня или папеньки, если в чём-то сомневаешься. Мы тебе точно дурного не посоветуем.

Угу, вы посоветуете терпеть и рожать. И радоваться за сестёр.

Чтобы ненароком не выдать своё отношение, я взяла позабытую чашку и сделала глоток. Чай предсказуемо остыл, и леди Джей гостеприимно (а может, желая поскорее сойти со скользкой темы) предложила:

— Давай налью тебе свежий?

— Да, пожалуйста. — Я очень постаралась, чтобы благодарность выглядела не наигранной. И вновь взяла на себя роль слушательницы об успехах Кэти и Джорджи, параллельно думая о своём.

Я не хотела заводить любовника и потом проходить через судебный ад.

Я совершенно точно не хотела рожать: даже моего эгоизма не хватало на то, чтобы откупиться от Каннингема ни в чём не повинным ребёнком.

Но и жить в столице в одном доме с этим человеком желания не было.

Вот если бы он отправил меня в ссылку, в деревню, да куда-нибудь подальше… Леди Джейн внушает, что это скучно, но лучше скучать, чем постоянно ждать подвоха и ходить по минному полю.

Вопрос в том, как вынудить Каннингема так поступить. Точно не попросить: он откажет гарантированно. Из принципа.

А что, если…

— Бери ещё бисквит, дорогая.

Я рассеянно улыбнулась леди Джейн и, взяв пирожное, закончила мысль.

Что, если мне стать совершенно ужасной женой, которую лорд всеми фибрами захочет отправить из столицы?

Я спрятала довольную усмешку за чашкой с чаем. Похоже, у меня складывался новый план.

Глава 8

— Через два дня я даю приветственный бал, на котором вы впервые выступите в роли леди Каннингем. Поэтому будьте любезны вести себя так, как приличествует этому высокому статусу.

— Не волнуйтесь, — прощебетала я в ответ, и Каннингем, не будь дурак, наградил меня подозревающим взглядом.

Весомо заметил:

— Я рассчитываю на вас, Мэриан.

На что получил лучезарнейшую из улыбок.

Я тоже весьма рассчитывала — и на себя, и на плывущий в руки шанс наглядно продемонстрировать лорду, какой просчёт он совершил, женившись.

И начать собиралась с денег.

Понятно, что подобные приёмы не готовятся за пару суток — этот, по всей видимости, был задуман одновременно со свадьбой. Организацией занимался специальный бальный комитет, что, впрочем, не помешало мне навести максимальную суету, вылившуюся в незапланированные расходы. Так я в последний момент решила заменить золотистые драпировки на голубовато-серые, обосновав тем, что этот цвет мне больше идёт. Отказалась от услуг поставщика мороженого: якобы слышала от маменьки, что он разбавляет молоко водой. Отправила обратно букеты для украшения, уверенно объяснив, что до вечера приёма они подвянут. Последнее, кстати, уже не было выдумкой: в цветах я, спасибо двум годам работы флористкой, разбиралась прекрасно.

— Вы понимаете, что это новые траты? — каждый раз вопрошал Каннингем, которому на меня неизменно жаловались комитетские дамы.

И я каждый раз делала невинные глаза и отвечала:

— Я просто хочу, чтобы всё было на уровне, достойном рода Каннингем.

А поскольку гордость высокородного лорда была категорически против, чтобы в нём заподозрили скупца, он играл желваками и выписывал очередной чек.

«То ли ещё будет», — мысленно усмехалась я, готовясь к своему главному выступлению — к балу.

Как всякая благовоспитанная девица, Мэриан Броуди знала правила этикета. Тем не менее предполагалось, что о тонкостях поведения замужней леди и хозяйки дома она узнает уже после свадьбы от старшего поколения. Свекрови у меня не было: родители Каннингема почили в Бозе пять лет назад от какой-то неведомой инфлюэнцы. А от предложения леди Джейн помочь «крошке Мэриан» делом высокородный зять вежливо отказался, объяснив, что не желает понапрасну утруждать новоявленную родственницу. Та, разумеется, обиделась, верно считав истинную причину отказа. Но когда Каннингема волновали чьи-то обиды? Так что леди Джейн пришлось ограничиться подробнейшей лекцией, которую я выслушала со всем вниманием.

Однако, если бы моя собеседница знала, как будут использоваться её советы, наверняка схватилась бы за сердце.

«Итак, хозяйка дома обязана уделить внимание каждому гостю и всех между собой перезнакомить. Также она должна следить, чтобы все приятно проводили время, никто ни в чём не нуждался, и своевременно дёргать бального распорядителя, если что-то идёт не так. Следовательно, мне достаточно просто забить на организационные моменты и общение, а ещё лучше — просидеть весь праздник в каком-нибудь дальнем уголке. И конечно же, не попадаться на глаза Каннингему или родне Мэриан: разборки лучше отложить на потом. Или нарваться на скандал при всех?»

Обдумав мысль со всех сторон, я вздохнула: не потяну. Они-то ведь, по сути, будут правы со своими претензиями. А я не умею спорить, когда понимаю, что косяк на мне.

«Ладно. Значит, в начале приёма, когда я одна встречаю гостей у парадной лестницы, делаю это с лицом „вам здесь не рады“. А после обязательной кадрили с Каннингемом технично уматываю, например в оранжерею. Или лучше: постоянно слоняюсь на периферии, имитируя бурную деятельность. Во время бала никто не подкопается, а потом будет уже поздно».

И в вечер бала я разыграла план как по нотам. Гостей (за понятным исключением семьи Мэриан) встречала с пустым лицом, разговаривала с ними хоть и вежливо, но абсолютно равнодушно и по минимуму. Кадриль, которой по традиции начался бал, оттанцевала с позорной неуклюжестью (здесь мне почти не пришлось стараться). Каннингем, после того как ему дважды наступили на ногу, даже процедил: ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​