Исчезновение в седых холмах - Сутягина Полина

– Фрагмент корабельной обшивки, – проследив его взгляд, заметил хозяин дома.

– Подарок?

– Самому себе. Взял на память, когда ремонтировались. Я уже знал тогда, что скоро возвращаюсь к сухопутной жизни. – Мистер Гаррет поднялся и, сняв с полки обсуждаемый предмет, который был чуть больше его ладони, бережно повернул в руке, демонстрируя Джону неровные, местами изъеденные края. – Следы моря…

– Служили во флоте? – Джон скользнул глазами по собеседнику, оценивая его крепкое телосложение, прямую осанку, выправку.

– Ходил в море, – вздохнул тот, но трудно было разобрать, присутствовало ли в этом чувство сожаления или простой ностальгии по молодым годам, – но не на военном корабле. Мы доставляли грузы через океан. Сейчас все больше этих паровых кастрюль… – усмехнулся мистер Гаррет. – Говорят, они вытесняют парусники даже на дальние расстояния. Мне повезло застать последние годы величия кораблей. Последний цветок всегда особенно ярок, вы не замечали? Взять, например, архитектуру… – Джон с удивлением посмотрел на собеседника, но тот продолжал, не замечая: – Закат готики породил самые вычурные и фантастические конструкции. Вот так и с парусами… Вы бы видели наш клипер! – И в чертах стареющего лица плотника проскользнуло что-то юношеское, почти мальчишеское. – «Ла Коруна» не шла по морю, она летела! А эти заклепанные корыта – смогут ли так быстро доставить груз через океан, а? Как считаете?

– Они определенно надежнее, – сдержанно высказал свое мнение Джон. Он полагал, что прогресс несет человеку удобство жизни, и не имел склонности к романтизации прошлого.

Завершив дела в доме плотника, Джон отправился назад в «Маргаритку», обедать. От всех этих странностей у него не на шутку разыгрался аппетит. И хотя утренний напиток определенно не являлся лучшим пунктом в меню мисс Слоу, сам завтрак был отменным, и теперь постоялец искренне надеялся на ничем не уступающий завтраку обед.

Борясь с волнами ветра, низбегающими по склону, Джон медленно поднимался, размышляя о том, что, пожалуй, стоит больше гулять и, может быть, даже снова заняться спортом. Уже подходя к «Маргаритке», он услышал звонкие удары топора и, несмотря на приятные запахи, манящие его из кухонного окошка, отпустил дверную ручку и пошел вдоль стены. Обогнув гостевой дом, изо всех сил сопротивлявшийся осенним ветрам, Джон оказался на заднем дворе. Здесь зеленел капустными кочанами и морковной ботвой небольшой огородик, а посреди него торчало залатанное со всех сторон новыми досками утлое строение, по всей видимости, приспособленное для обитания домашней птицы. Подле него ловко орудовал топором молодой парень. Весьма худощавый, но явно крепкий. Светло-русые волосы его, немного промокшие от пота, ерошил ветер, временами забрасывая несколько прядей на лоб, но юный дровосек не откидывал их, методично продолжая работу.

Джон некоторое время наблюдал за его уверенными четкими движениями, прикидывая, какую роль в его расследовании может играть этот юноша. Тем временем тот легким ударом вонзил топор в чурбак и принялся собирать дрова. Тогда Джон приблизился и поприветствовал дровосека.

– И вам доброго дня, сэр! – весело ответил юноша.

– Мне говорили, – продолжая изучать собеседника, сказал мистер Картвей, – что где-то за коттеджем идет тропинка к берегу.

– Совершенно верно, сэр, – и парень махнул рукой, указывая направление, – вот там, огибаете склон и по тропинке идете. Это не очень далеко.

– Я думал совершить променад после обеда. Но несколько опасаюсь заблудиться в незнакомом месте. Не будешь ли ты столь любезен проводить меня туда?

На мгновение Джону показалось, что во взгляде юноши что-то изменилось, будто порыв ветра сорвал покрывало невинной отстраненности и обнажил глубокий взгляд человека, который очень хорошо знает, зачем его зовут на эту прогулку. Быть может, лучше, чем собеседник… Это ощущение не понравилось Джону, он очень не любил быть предсказуемым. Но новый порыв ветерка вернул прежнего провинциального паренька, который живо кивнул и продолжил раскладывать бревнышки в поленнице.

Обед оправдал ожидания. Мисс Слоу, как обычно добродушно улыбаясь, подала гостям запеченную рыбу, фаршированную овощами, суп-пюре с сельдереем и рисовый пудинг в карамельной подливке на десерт. Разумеется, к этому был еще горячий домашний хлеб, нарезанная тонкими кусочками ветчина и домашнее, слегка подсоленное сливочное масло. Немного смущаясь, хозяйка вынесла яблочный сидр, посетовав, что в этом году он не так хорош, как в прошлом.

Увлеченный вкушением обеда, Джон тем не менее не оставлял наблюдений. Когда он вошел в гостиную, за дальним столиком в углу сидел еще один постоялец – щуплый высокий мужчина в очках и с гладковыбритым подбородком. Гости обменялись вежливыми кивками, и Джон занял тот же столик, что и утром, в надежде, что к нему присоединится миссис Кардис. Мужчина за дальним столом ел медленно и как будто без особого наслаждения, а лишь оттого, что это было необходимой каждодневной процедурой. Одет он был как-то уныло и серо, хотя аккуратно. Его пиджак был чрезмерно длинен и скроен по неизвестной Джону моде, темные, слегка вьющиеся волосы уложены назад, но часть прядей своевольничала и норовила свалиться на лоб, стоит заметить, весьма высокий.

– Геолог, – с уважением тихо произнесла мисс Слоу, видя интерес мистера Картвея и забирая тарелку, – какие-то окаменелости на берегу изучает. Рассказывает, что здесь раньше жили такие чудны́е существа!

– Палеонтолог, наверное, – поправил Джон.

– Ой, да я не знаю, как они называются… – невинно произнесла старушка. – Вы его сами спросите. – И она обратилась к постояльцу в углу: – Мистер Иверс, как называются те странные тараканы, которых вы выковыриваете из наших берегов?

– Трилобиты, мисс Слоу, – с легкой улыбкой на узких губах ответил тот, еще раз кивая Джону.

В этот момент в комнату вошла миссис Кардис, как всегда грациозно, держа слегка приподнятым подбородок, словно прошествовала по меньшей мере в тронный зал, но уж никак не в маленькую гостиную в провинциальном городке. Она поздоровалась с присутствующими, и Джон поспешил подняться, предлагая даме присоединиться к нему за столиком.

– Как продвигается ваше дело, мистер Картвей? – Она опустилась на галантно предложенный Джоном стул, укладывая маленькую элегантную сумочку, вышитую черным кружевом, на стол рядом с собой.

Мисс Слоу поспешила принести гостье первую перемену блюд и добавила в корзиночку хлеба.

– Сегодня был у мистера Гаррета. – Воспоминания об этом визите не добавили его тону радости, как и упоминание отца Фанни не вызвало улыбки на лице собеседницы. Джону чрезвычайно хотелось расспросить миссис Кардис о деталях ссоры их семей, но он предпочел проявить осторожность в подобном вопросе. Дела семейные – зачастую самые темные, полагал он.

– Скажите, а вы сами как считаете, куда могла пойти ваша племянница в тот день?

– Откуда мне знать? – удивилась этому вопросу миссис Кардис. – Куда могла пойти молодая девушка здесь? В лавку за шляпкой позапрошлого сезона разве что, – язвительно заметила она.

– Или, например, в гости к друзьям… – вкрадчиво дополнил рассуждение Джон. – Насколько я понял, отец был не слишком в курсе ее каждодневных занятий. Может быть, она вам писала об этом? Были у нее подруги в городе?

– После смерти матери я была для нее не только ближайшей родственницей, но и подругой. – Она отодвинула тарелку с практически нетронутой едой и еле слышно вздохнула. – Судя по письмам, ей бывало одиноко. Понимаете, девушка, растущая без женщины в доме…

– В доме есть горничная, – уточнил Джон.

– Ох, ну о чем вы! – возмутилась миссис Кардис. – Горничная, – и посмотрела на Джона с удивлением, – это постель застелить, завтрак принести… – Она небрежно махнула кистью. – Девочке нужна мать.

– Совершенно согласен с вами. Так она писала, были ли у нее друзья?

– Она бывала в гостях у нескольких соседских семей, – небрежно повела плечом миссис Кардис, – кажется, больше никого не упоминала.