Возвращение Безумного Бога 15 (СИ) - "Архимаг"

А за высоким судейским столом, вырезанным из цельного куска льда, восседала Айсштиль. На ней была строгая черная мантия поверх ледяного платья, а голову венчал абсурдный парик из застывших сосулек. В руке она держала судейский молоток — кажется, преобразованную и уменьшенную версию своего копья.

— Судебное заседание объявляю открытым! — голос Айсштиль, усиленный магией, раскатился под сводами зала, — Ввести подсудимого!

Две мирмеции в строгой охранной форме вкатили в зал платформу на колесиках. На ней, прикованный к вертикальной доске, находился человек в оранжевой робе. Его лицо было скрыто знакомой маской с решеткой, как у Ганнибала Лектора.

— Подсудимый, именующий себя «Автор», — ледяным тоном начала Айсштиль, заглядывая в свиток из тонкого льда, — Вам предъявляются обвинения по следующим статьям Божественного Кодекса: статья 2.1 — «Прокрастинация в особо крупных размерах»; статья 5.3 — «Боязнь белого листа, повлекшая за собой сюжетный застой»; статья 7.0 — «Преступная лень»; и самая тяжкая статья 10.1 — «Длительный творческий перерыв на полгода, что приравнивается к дезертирству с поля боя повествования».

Подсудимый «Автор» издал сдавленный звук:

— М-м-м-ф-ф!

Кажется, маска мешала ему нормально говорить.

— Суд принимает ваше мычание как признание вины, — невозмутимо заключила Айсштиль и ударила молотком-копьем по подставке. Та покрылась инеем, — Слово предоставляется стороне обвинения. Госпожа прокурор?

Из-за своего стола грациозно поднялась Никталия. Ее прокурорская мантия была строго застегнута на все пуговицы, но имела неприлично высокий разрез на бедре и совершенно голую спину. Она театрально взмахнула заостренным вороньим пером.

— Ваша честь! — ее голос дрожал от праведного гнева, — Дамы, господа и прочие божественные сущности! Сегодня перед нами — чудовище! Монстр, хладнокровно бросивший своих детей на произвол судьбы! Он оставил нас на самом интересном месте! Это как пообещать божественную оргию, а потом принести сборник стихов!

— Возражаю! — раздался четкий, лишенный эмоций голос. Я обернулся. За адвокатским столом сидела Сахаринка. На ней был строгий деловой костюм, а ее четыре руки методично раскладывали по столу папки с графиками, — Прокурор апеллирует к либидо суда и использует эмоционально окрашенную лексику!

— Возражение принято. Госпожа прокурор, ближе к делу, — сухо кивнула Айсштиль.

Никталия фыркнула.

— К делу, так к делу! В качестве первого доказательства преступной халатности подсудимого, я вызываю свидетельницу, чья жизнь была безвозвратно испорчена! Встречайте… потерпевшую Алайю!

Двери зала распахнулись, и в зал, тяжело переваливаясь, вошла Алайя в сопровождении Гармониссы. Ее живот был огромен. Она бросила на подсудимого испепеляющий взгляд. А потом… на меня.

Я дружелюбно помахал ей рукой. Вот это живот… От кого это интересна она? Кто тот безумный смельчак? Я бы пожал ему руку.

— Ваша честь, — начала она, тяжело дыша, — Я уже больше года не могу родить! Почти с самого начала цикла! Этот… этот… — она ткнула пальцем в Автора, — забыл про мою сюжетную линию! Я требую алименты! Процент дохода с каждой проданной книги! И моральную компенсацию в размере одного процветающего мира! С верующими!

Пока она говорила, Гармонисса заботливо обмахивала богиню веером из перьев какой-то адской птицы. Перья были умело скреплены поблескивающими нитями паутины.

— Госпожа Алайя, — вмешалась адвокат Сахаринка, — по нашим данным, задержка составила 182 дня. Учитывая божественную природу плода, подобный гестационный период не является аномальным. Возможно, вы преувеличиваете?

Алайя побагровела.

— Я богиня! Я не преувеличиваю, я констатирую факт своего унижения!

— Следующая свидетельница — Мелинта! — провозгласила Никталия.

Мелинта робко подошла к трибуне.

— Госпожа Мелинта, — Никталия изобразила сочувствие, — Правда ли, что подсудимый преступно редко задействует вас в сюжете, оправдывая это тем, что вы, якобы, «интроверт»?

Мелинта смущенно кивнула.

— Я бы хотела больше помогать моему любимому… Но меня почти не зовут. Сижу в подвале с доченьками, пробирки перебираю, бумажки перекладываю… Один разочек вот выбралась на турнир, да помогла с переселением тел…

— Возражаю! — снова встала Сахаринка, — Это не лень, а углубление образа! Мой клиент прорабатывал характер персонажа, подчеркивая ее замкнутость! Это сценарный ход!

— Сценарный ход, который отправил одного из самых интересных персонажей на скамейку запасных! — парировала Никталия.

Далее вызвали Перчинку. Она вышла с каменным лицом.

— В результате преступного бездействия подсудимого, — отчеканила она, — развитие моих отношений с майором Волковым было заморожено на неопределенный срок. Требую от Автора немедленно написать главу с романтическим свиданием, либо компенсировать моральный ущерб. Например, — она мечтательно закусила губу, — Предоставлением мне контроля над Тайной Канцелярией.

— Вы слышите, ваша честь⁈ — взвилась Никталия, — Персонаж вынужден требовать сюжетного развития отношений через суд! Это издевательство над чувствами! Он заморозил любовь! Заморозил!

— Возражаю! — тут же отреагировала Сахаринка, подняв одну из четырех рук, — Это не «заморозка», а сценарная пауза для нагнетания драматического напряжения! Согласно моим расчетам, коэффициент романтического ожидания у целевой аудитории увеличился на 73,4 %!

Перчинка, тем временем, не села. Она медленно повернулась к платформе с Автором. Ее антенны задрожали, а вокруг сжатых кулаков едва заметно замерцала боевая аура. Казалось, она готова лично исполнить приговор… особенно, если он ее не устроит.

— ДО-ВОЛЬ-НО! — Айсштиль с силой ударила своим молотком-копьем. Раздался громкий треск льда, и по залу прошла волна холода, заставившая всех замолчать, — Прокурор, ваши метафоры слишком пламенны для этого зала. Свидетельница, займите свое место, пока нам не пришлось записать и вас в подсудимые. Два заседания подряд этот суд точно не выдержит…

Перчинка ничего не сказала, но ее антенны угрожающе задрожали. Казалось, она готова была лично… попросить у Автора автограф. И совместное фото. Тем не менее она подчинилась и села вместе со всеми.

— Адвокат, ваши проценты никого не греют, — продолжала Айсштиль, — Продолжаем!

— В таком случае, — Сахаринка обернулась, и ее взгляд упал на Карнакса, — Я бы хотела вызвать свидетеля!

— Свидетель со стороны… защиты? — Айсштиль приподняла бровь, — Вы уверены, адвокат?

— Все верно! Свидетель Карнакс, прошу! — спокойно объявила Сахаринка.

Бог войны вышел к трибуне.

— Господин Карнакс, — начала Сахаринка, — Считаете ли вы, что перерыв в повествовании был тактически оправдан?

— Да, — ровным голосом ответил Карнакс, — Противник — Громовержец и Сущность Бездны. Локация — Небесный Чертог и Бездна. Врываться без разведки и плана — идиотизм. Подсудимый проявил благоразумие, оставив время на проработку стратегии.

— Ха! — воскликнула Никталия, — Вы лжете, свидетель! Вы просто не хотите, чтобы этот лентяй снова засунул вас в тело пугливой волкодевочки! И умалчиваете о другой, более серьезной проблеме! Господин Карнакс, напомните суду о видении госпожи Айсштиль! О том, которое подсудимый так и не удосужился объяснить!

Карнакс нахмурился.

— Было видение. Якобы в прошлом Эстро готовил мое убийство, договорившись с монстром. Этот факт до сих пор не получил сюжетного развития.

Зал недовольно загудел. Я и сам напрягся. О чем они говорят, какое ещё видение?.. Чтобы я да вдруг захотел убить Карнакса? Что за чушь? У нас, конечно, отношения в то время были натянутые, но это ж ведь не повод…

Я что, что-то пропустил в собственной биографии?

— И наконец, — Никталия резко развернулась ко мне, — главный свидетель! Эстро! Или Константин Безумов! Скажите, почему вы не жаловались? Почему вы терпели это издевательство⁈ Вы что, в сговоре с подсудимым⁈ Как главный герой, вы получали преференции от действий подсудимого?