Изгнанная жена или новая жизнь (СИ) - Лонг София

Меня интересует не ткань.

Я смотрю на неё, и впервые за долгое время что-то внутри меня сдвигается, словно старый механизм, запущенный после долгого простоя.

Когда я в последний раз видел её такой?

Не измождённой, не уставшей, не замкнутой в себе, а… живой.

И красивой.

Не той напускной красотой, что ценится в высшем обществе, а чем-то настоящим, естественным, от чего перехватывает дыхание.

Я едва слышно вздыхаю и сминаю свиток в руке, даже не глядя, убираю его в карман.

Поднимаюсь.

Делаю шаг вперёд.

Она смотрит на меня и в её взгляде нет ни страха, ни напряжённого ожидания.

Я подхожу ближе. Протягиваю руку.

Выбор за ней.

Лианна

Смотрю на протянутую руку. Нет ни приказа, ни принуждения. Только немой вопрос.

Мгновение тянется долго, и я успеваю подумать обо всём сразу. А ещё... ещё о том, что мне, кажется, давно никто не смотрел на меня так, как смотрит сейчас он.

И в его взгляде нет ни подозрения, ни привычной сдержанности. Но есть нечто другое, что разливается внутри мягким, странным теплом.

Пальцы Леонарда сжимаются, крепко, но бережно, и он помогает мне спуститься.

— Нам пора.

Карета плавно катится по улицам Астевиона. За окнами мелькают изящные мосты, величественные здания из белого камня, украшенные статуями и рельефами. Город буквально сияет в лучах солнца.

Но я уже не чувствую восторг.

Здесь чуждо всё – узкие улочки, по которым течёт неспешная жизнь, гулкие площади, где торговцы зазывают покупателей.

Вспоминаю Гиблые земли. Каждое утро начиналось с забот о хозяйстве, а не с ожидания, что тебя затянет плотное кольцо придворных сплетен.

Среди холмов и мрачного леса, я чувствовала себя... почти как дома. Так странно.

— О чем задумалась? — голос мужа прерывает мои мысли.

Поднимаю взгляд. Он сидит напротив, вытянув ноги, и изучает меня с легким прищуром.

— О Гиблых землях, — честно признаюсь.

— Что-то конкретное?

— Просто подумала, как там сейчас.

Он никогда не поймет, почему я так привязалась к этому месту.

Отвожу взгляд к окну.

Леонард молчит. Он тоже смотрит в окно, но я знаю, что его мысли заняты не архитектурой города.

Когда вдали показались золотые крыши Императорского дворца, сердце делает лёгкий кульбит.

— Как думаешь, почему нас пригласили? — спрашиваю тихо.

— Императору всегда нужны преданные люди.

Хмурюсь.

— Значит, это испытание?

— Возможно.

Карета плавно останавливается перед главными воротами. Здесь всё ослепительно: мраморные колонны, витражные окна, роскошные цветочные клумбы, которые даже осенью пестрят красками.

Придворные в расшитых камзолах и воздушных платьях сдержанно переговариваются, бросая на нас взгляды, полные любопытства.

Кучер открывает дверцу. Леонард выходит первым и, развернувшись, протягивает руку.

— Готова?

Делаю глубокий вдох и принимаю его ладонь.

— Нет, — отвечаю честно.

Его губы дрогнули в намёке на улыбку.

— Ну, тогда будем импровизировать.

Дворец поражает роскошью: золочёные колонны, огромные хрустальные люстры, зеркала в резных рамах, отражающие бесконечные коридоры. Слуги плавно скользили по мраморным полам, словно тени, а придворные улыбались — слишком натянуто, слишком искусственно.

Все здесь кричит о власти, о вечности, о неизменности устоев.

За столом собрались знатные особы, придворные, несколько генералов. Обстановка напряжённая, как всегда, когда речь идёт не просто о еде.

Император — мужчина средних лет с проницательным взглядом — смотрит на меня с едва заметным интересом.

— Герцог, герцогиня, рад вас видеть.

Леонард кланяется. Я следую его примеру.

— Ваше Величество, для нас большая честь быть здесь.

Император чуть склоняет голову.

— Слышал, вы много времени проводите в своём поместье, герцогиня, — его тон небрежный, но взгляд пристальный.

Мне не хочется говорить о Гиблых землях при стольких людях. Не хочется обсуждать, как я с Арчибальдом пыталась вырастить урожай, как читала древние записи, искала способ снять проклятие.

— Так сложились обстоятельства, — отвечаю уклончиво.

— Любопытно, — император делает глоток вина. — Что вы думаете о той жизни? Ведь это совсем не то, к чему вы привыкли?

Он явно хочет услышать, что здесь гораздо лучше, что я мечтаю о блеске столицы и роскоши.

— Думаю, ко всему можно привыкнуть, — улыбаюсь и ловлю короткий взгляд Леонарда.

Император усмехается.

— Что ж, похвально.

Обед продолжается, но я уже не слушаю придворные разговоры. В голове крутится лишь одна мысль: как долго мы ещё будем здесь?

Леонард держался достойно, отвечал ровным, уверенным голосом, а я старалась не терять самообладание.

Кажется, правителя интересовало всё: наши дела, состояние земель и то, какие слухи ходят о столице.

— Ну что ж, — произнёс он, обводя нас взглядом. — Уверен, что в ближайшее время услышу о вас ещё немало интересного.

Когда мы покинули дворец, я почувствовала что меня покинули все мои силы.

— Это было... непривычно, — пробормотала, когда мы вновь оказались в карете.

— Обычная встреча с правителем, — отозвался Леонард, погруженный в какие-то письма

Карета катилась по вымощенным улицам. Мы миновали широкие площади, освещённые магическими фонарями, пересекли шумные кварталы, пока, наконец, не свернули в более тихую часть города. Здесь, среди величественных особняков, стоял огромный дом.

Здание возвышалось над улицей, его фасад украшали колонны и витражные окна, а массивные двери были инкрустированы серебром. В этом месте чувствовалась власть, богатство… и что-то ещё.

— Добро пожаловать в мой дом, — сказал Леонард, когда двери перед нами распахнулись.

Я прошла внутрь, оглядываясь. Высокие потолки, полированные полы, шелковые портьеры…

— Тебе не нравится?

Я пожала плечами.

— Здесь… слишком идеально.

Леонард хмыкнул.

— Я редко бываю в этом доме.

Мы стояли в полумраке просторного холла. Свет настенных ламп дрожал, отбрасывая на стены причудливые тени, будто отражая наше собственное смятение. Тишина сгущалась, становясь почти осязаемой.

— Лианна… — голос Леонарда прозвучал хрипло, срываясь на низких нотах.

Я повернулась. В этот миг он сделал шаг вперёд, стирая расстояние между нами, и я ощутила тепло его тела, запах кожи, смешанный с лёгким ароматом пряного вина.

Он смотрел на меня пристально, так, будто пытался заглянуть в самую глубину души, выудить оттуда мысли, чувства, страхи. В этом взгляде было что-то опасное, завораживающее, и у меня перехватило дыхание.

— Ты такая красивая, — прошептал он, и этот шёпот будто проскользнул по моей коже, оставляя дрожащий след.

Его тёмные глаза притягивали, словно бездна, в которую хотелось шагнуть, забыв обо всём.

Словно угадав мои мысли, Леонард склонился ближе. Его пальцы коснулись моей щеки, тёплые, уверенные, затем спустились ниже, медленно очерчивая линию шеи. Я непроизвольно вздрогнула, но не от холода — от горячего напряжения, которое вспыхнуло между нами.

— Не понимаю, что ты со мной делаешь, — его голос был наполнен каким-то странным изумлением, словно он действительно не мог осознать ту силу, что влекла его ко мне.

Внутри всколыхнулась дерзкая, непривычная мысль. Желание сыграть с огнём, попробовать его на вкус. Возможно, всему виной было вино, которое мне всё время подливали на обеде, или накалённая обстановка, пропитанная притяжением, которое мы так долго игнорировали.

Я медленно поднялась на носочки, стирая между нами последние сантиметры. В глазах Леонарда мелькнуло короткое удивление, прежде чем его губы нашли мои.

Это не был осторожный, несмелый поцелуй. Он накрыл меня, поглотил целиком. Горячий, жадный, требовательный. Леонард впивался в мои губы так, будто хотел запомнить, будто боялся, что я снова исчезну.