Островский. Вызов принят! (СИ) - Котович Виктор

— Какие у вас, однако, специфичные вкусы, — фыркает иллюзионистка, явно превратно меня понимая. — Никогда бы не подумала, что вы…

— Под ноги смотрите! — рывком притягиваю госпожу Брукс к себе и, обхватив её за талию, прыгаю в разверзшийся перед нами портал.

Секунда полёта сквозь черноту — и под ногами открывается выход, сквозь который видна мостовая перед дворцом.

Успеваю сгруппироваться, чтобы не отбить ноги и подхватить над землёй непривычную к таким полётам попутчицу.

— Могли бы и предупредить, — рвано выдыхает она мне в ухо, — что в эту щель войти решили. Я бы лучше подготовилась…

— В следующий раз — обязательно предупрежу, — едва успеваю разогнуться, как из-за угла здания раздаётся жуткий рёв и чьи-то крики. — А теперь — скорее туда. Глеб нас скоро догонит.

С разбегу минуем поворот, выскакивая прямо ко входу во дворец.

Точно в этот момент перед нами по воздуху проносится тело ящера и с хрустом приземляется в кусты живой изгороди. Судя по ругани бедолаги, сломались всё же ветки, а не кости.

Голова летуна показывается над кустами — да это же Гаррис собственной персоной!

— Бегите отсюда! — кричит он нам. — На дворец старейшин напали, здесь находиться слишком опасно!

— А ну стоять, не двигаться! — гаркают со ступеней сверху.

О, а вот и наш трёхрогий знакомый! Тот самый, что стены перегаром плавит. Сжимает в огромных лапищах копьё Гарриса, которое в сравнении с огромной тушей супостата выглядит стрелой от лука.

— Нам бы тоже ящерку, чтобы не скучно было, — окидывает он сальным взглядом мою спутницу. — Караулить-то и по одному можно — смахнуться ровни тут всё равно нету.

— Главный ваш где? Я с ним говорить хочу! — Лариса Ивановна неожиданно перехватывает инициативу. — У меня важное поручение от старейшин!

— Он и так уже с одной беседует, — ухмыляется трёхрогий. Гаррис при этом выглядит таким несчастным, что сразу становится понятно, с какой именно. — Но можешь пока рассказать всё нам, атаману обязательно передадим.

Из-за плеча болтливого бандюгана появляется его однорукий подельник. Ну как однорукий — на обрубке уже проступают очертания маленькой копии отсечённой лапы.

Великий Рандом, эти уроды ещё и регенерируют? Сколь щедры твои дары сегодня, не успеваю отбиваться…

— Чё ты тут лясы точишь, Толян? — взрыкивает ампутант. — Этих двух в расход, а бабу — внутрь. Ни разу ещё с ящеркой не кувыркался…

Глаза Васькиных прихвостней жадно шарят по телу золотистой ящерки. Ещё мгновение — и они перейдут от слов к делу.

— Снимай! — кровь стучит в висках, рука, замаскированная под чешуйчатую лапу, сжимается до боли. — Пора им тут всем показать!

Догадливая женщина понимает мою команду правильно.

Щелчок пальцами когтистой лапки — и иллюзия рассеивается туманом, являя изумлённым бандюганам крайне недоброе лицо Ларисы Ивановны.

— Что, уроды кривоудые, не ждали? — звонко интересуется она.

Сверху что-то грохочет, и с крыши на ступени ухает кусок каменной кладки в несколько пудов весом.

Мутанты испуганно сигают назад — а иллюзорные камни тут же развеиваются, являя трёхрогому Толяну раззявленную пасть «Зубастой жилы». Которая тут же вцепляется в правую ноздрю всеми клыками разом!

Бандит взвывает, отшатываясь назад, и толкает обрубком хвоста подельника, блокируя тому проход наружу.

Тот пытается удержаться на лапах, но безуспешно — шлёпается на задницу, напарываясь на собственный хвостовой шип. Вой становится синхронным.

— Фальшивите, на тон выше надо! — дёргаю хлыст назад изо всей силы, выдирая из морды мутанта изрядный кусок.

Левой рукой с трудом выхватываю из кобуры Выжигатель и дважды стреляю в упавшего. Но по глазам трёхрогого понимаю — сейчас дыхнёт!

— В кусты! — кричу Ларисе Ивановне, отталкивая её за живую изгородь, где совсем недавно барахтался Гаррис. Сейчас бывшего старейшину не видно.

Оно и к лучшему.

Струя пламени накрывает мостовую точно в том месте, где мы были полсекунды назад. Да этот урод здесь сейчас всё спалит!

— Разжигать костры возле административных построек запрещается! — разносится по площади знакомый голос. — Нарушители будут наказаны по всей строгости закона.

Ага! Напарник явил себя, заняв удобную позицию. Сейчас кому-то не поздоровится!

Бам! Кинетический болт, выпущенный Глебом из «Влады-Весты», молнией мелькает в воздухе, влетая точно в повреждённую ноздрю трёхрогого Толяна. Его башка откидывается назад, выплёвывая последнюю струйку пламени вертикально вверх — и исторгает наружу фонтан чёрной крови.

Труп поверженного мутанта падает на подельника, заставляя того отплёвываться от текущей изо всех отверстий скользкой жижи.

— Дегенерата кусок! — воет он снизу. — Толян, баран ты тупорогий, всё изговнял!

— Кирилл Викторович, я всё понимаю, — раздаётся откуда-то из-под меня деловитый женский голос, — но сейчас обстановка не располагает к такой близости. Вам помочь встать или сами справитесь?

— Извините, увлекся зрелищем, — откатываюсь в сторону, с трудом поднимаясь на ноги среди торчащих в разные стороны веток.

Подаю женщине руку, но она встаёт без моей помощи. Пожимаю плечами и обращаюсь к напарнику:

— Один-один, Глеб, пока ничья.

— Я со вторым помогал Слепнёвым, так что моих полтора, — громко дуется тот из укрытия. — У меня с подсчётом не забалуешь.

— Экий ты дотошный, — упрекаю шутливо. — Мог бы и уступить по знакомству.

— Дружба дружбой, а счёты врозь, — солидно отзывается портальщик.

— Урррою, гады! — разносится по всей улице утробный рык оставшегося мутанта.

Удачно извернувшись, он спихивает лапами с себя мёртвое тело подельника и поднимается, оперевшись на хвост.

— Не будете ли вы так любезны, что сдадитесь прямо здесь, уважаемый? — кричу бандиту, выбираясь из кустов. — Не усложняйте нам жизнь сверх меры — и так троих ваших уже закапывать!

Вместо ответа шипохвостый с размаху впивается в грудь мёртвого мутанта когтистой лапой, вворачивая её глубоко в тушу. Одним мощным движением он вырывает какую-то требуху изнутри — и закидывает себе в рот, тут же проглатывая.

По глазам бьёт такой яркий свет, что приходится заслонить их руками.

Слышу, как ругается, стреляя наугад Скороходов. Лариса Ивановна, едва поднявшись на ноги, отшатывается, вцепляясь в мою куртку, чтобы не упасть — да так и утыкается в живот лицом, спасаясь от ослепления.

— Он сожрал его сердце! — якул удивительно вовремя появляется рядом, глядя на свет немигающим взором. — Теперь изменяется, поглотив его силу!

Внезапно чёткость зрения возвращается — и лучше бы мне этого никогда не видеть.

На ступенях дворца старейшин теперь сидит тварь раза в полтора выше предыдущей. И в сотню раз злее, разумеется.

У неё всё тот же шипастый хвост, только колючек стало больше. А над скалящейся башкой вздымается капюшон, как у поверженного собрата.

И, самое неприятное, — у неё полный комплект конечностей. А ещё — ни единой царапины на теле.

Яков, давай мы тоже так научимся, а?

— Всех вас, с-суки, нахер-р поубиваю! — ревёт психанувший гигант.

И, оттолкнувшись от крошащихся под его лапами ступеней, бросается прямо на меня, скованного вцепившейся в куртку Ларисой Ивановной!

Глава 31

Времени на хоть какой-то план нет.

А потому делаю первое, что приходит в голову: не заботясь о приличиях, подхватываю иллюзионистку левой рукой поперёк туловища.

Лариса Ивановна матерно возмущается на пределе возможностей голосовых связок, но я не слушаю. «Зубастая жила» выстреливает из руки, вцепляясь в кончик шипастого хвоста мутанта.

Тот как раз заносил его, чтобы рассечь нас надвое.

Но вместо этого сдёргивает с места, отправляя в полёт по широкой дуге в сторону входа во дворец.

Чудом разминувшись с каменной кладкой стены, два плохо приспособленных к полёту тела влетают точно в дверной проём.

Перед глазами всё крутится и мелькает, поэтому крепче стискиваю орущую девушку левой рукой, почти наугад выстреливая хлыст в проносящуюся мимо колонну.