Я почувствовала, как сжалось горло. Он говорил обо мне с таким восхищением, будто я была особенной, и это принятие затронуло глубинные струны моей души. Неужели он действительно любит меня?
— А потом… — принц опустил глаза, — король сообщил, что мне снова нужно ехать. Обратно. В ту тюрьму, где я провёл детство. Это решение сломало меня… Я не хотел уезжать. Я… я впервые чувствовал себя нужным. Живым. Но отец сказал, что это необходимо. Политика, баланс, всё как всегда. Я был готов… но поездку отложили. А потом он сделал невозможное — подписал указ. О том, что его младший сын больше не будет заложником.
Я широко раскрыла глаза.
— Он рисковал, сильно. Это могло вызвать новый конфликт. Но он сделал это. Ради меня. И я был благодарен… но больше всего я хотел остаться здесь… из-за тебя.
Эдриан чуть улыбнулся, но в глазах всё ещё пылала боль.
— А потом я услышал эти слухи о тебе. Захотелось ворваться в поместье к Себастьяну и силой вырвать тебя из его лап. Но я остановил свой порыв…
— Почему? — прошептала я.
— Потому что хотел сперва узнать, чего хочешь ты. Когда понял, что ты жаждешь только мести… — он на мгновение закрыл глаза, — я опечалился. Но потом понял: если я могу тебе помочь — значит, у меня всё ещё есть шанс. И это станет моим настоящим счастьем.
Он вдруг обхватил мое лицо ладонями.
— Если ты позволишь, я останусь рядом. И сделаю всё, чтобы ты снова улыбалась…
Я закрыла глаза. И впервые за долгое время мне действительно захотелось поверить.
А потом он меня поцеловал. Во второй раз…
Глава 60
Последняя схватка
Эдриан… Боже, как я скучала! Как мне его не хватало!!! Я пыталась забыть его, закопать воспоминания под решением мстить, вытолкнуть его из сердца… но всё это было напрасно, потому что он — часть меня. Я чувствовала это каждой клеточкой…
Он оторвался от меня лишь на миг, чтобы посмотреть в глаза.
— Ты не представляешь, как я мечтал об этом, — прошептал он, вторя моим мыслям. — Каждый день, каждый вечер клялся себе, что забуду… а потом снова и снова видел перед собой твои глаза, и все клятвы рушились. Пожалуйста, пусть больше не будет разлук…
Я провела пальцами по его щеке, наслаждаясь гладкостью его кожи.
— Мы оба слишком долго жили во тьме… — прошептала я. — Давай больше не расставаться.
Он снова поцеловал меня — уже смелее, настойчивее. И я утонула в этом поцелуе, забывая о всех своих бедах, страданиях и трудностях. Я дышала им, оживала в нём. Это было что-то восхитительное.
При этом во мне что-то просыпалось. Что-то, что я давно похоронила. Светлая, тёплая, пульсирующая надежда. Любовь. Жизнь.
Мои руки скользнули по его плечам, поднялись к волосам, зарылись в них пальцами. Я хотела чувствовать его, чтобы убедиться, что он реален. Что он правда со мной.
Эдриан прижал меня к себе, будто боялся потерять.
— Ты не представляешь, что для меня значит этот миг, — прошептал он. — Я надеялся, что однажды ты ответишь мне взаимностью. И ради этого жил.
У меня в душе плескалось счастье. Настоящее, жгучее, невыносимо прекрасное. Теперь я понимаю, каково это — чувствовать себя любимой. Быть желанной. Быть нужной.
И пусть он принц. Мне всё равно, кто он. Он — мой Эдриан. Плевать на всё: на страхи, на правила, на невозможное.
Я хочу быть с ним. Любить его. Навечно…
* * *
— Как же мне теперь тебя называть? — спросила я тихо, глядя принцу в глаза.
Он улыбнулся с лёгким озорством.
— Зови Эдрианом, как и раньше. Это моё второе имя.
Он отступил на шаг, будто собираясь уйти, но я схватила его за руку. Мне было страшно расставаться, поэтому я хотела растянуть время до нашего прощания.
Он вздохнул и отчего-то покачал головой.
— Райнхард Эдриан Кристиан Стюарт фон Аргенштайн.
Я округлила глаза.
— Вот это имечко…
Эдриан коротко рассмеялся, но тут же посерьёзнел. Его лицо стало каменным.
— Мне нужно идти. Прости, Делия… Думаю, Себастьян каким-то образом узнал, что я нарыл на него компромат. Подозреваю, что без Люциана, моего старшего братца, тут не обошлось… Видимо, твой муж решил, что самый надёжный способ избавиться от меня — это устроить нападение. Никто особенно горевать не станет. У меня много врагов в этой стране. Но у него ничего не выйдет…
Эдриан говорил быстро, резко, будто мысленно уже мчался вперёд — в гущу событий.
— Мне нужно идти, родная. Мои люди в опасности. Я должен быть с ними.
Я спохватилась.
— Будет подмога. Я отправила к Ястребу одного из конюхов!
Эдриан посмотрел на меня с явным одобрением.
— Ты умница. — Он восхищённо кивнул, но тут же сурово добавил: — А теперь запри за собой дверь. Окна здесь надёжные, замок тоже. Не выходи, пока я не вернусь. Ни под каким предлогом!
— Но… — я попыталась возразить, но он приложил палец к моим губам.
— Прошу тебя. Это важно.
Я почувствовала бессилие и душевную боль, как будто снова теряла его. Но он ещё раз коснулся моих губ поцелуем — бережным и наполненным отчаянной нежностью, — после чего исчез за дверью.
Я была покорной. Честно делала то, о чём он просил. Но это было невыносимо. Я ходила по комнате кругами, как загнанный зверь, слушала тишину за стенами, снова и снова повторяла себе, что всё под контролем, что он справится. Но сердце отказывалось верить. Мысли крутились воронкой.
Если Себастьян всё спланировал заранее, то он подготовлен. Что, если это просто ловушка? Что, если он узнал про конюха, и подмоги не будет?
Правда, я мало что могу сделать. Но у меня есть дары. Удивительные дары, которые в последнее время явно усилились.
Сердце забилось сильнее, как вдруг издалека раздался глухой грохот. Очень отчётливо. Потом послышались крики.
Я бросилась к двери, прислушалась. Что-то происходило. Что-то страшное…
Не выдержала. Открыла замок и на цыпочках вышла в коридор. Пусто. Только где-то вдали — лязг оружия. Сердце стучало в горле.
Я поспешила вперёд, прижимаясь к стенам и ловя каждый звук. Пол поскрипывал, свечи в канделябрах дрожали. Нервы были натянуты до предела.
Я добралась к лестнице и поднялась по ней крайне медленно, шаг за шагом. После чего, наконец, оказалась возле двери, откуда доносился шум.
Это гостиная. Дверь приоткрыта.
Заглянула туда — и застыла.
В круге света двигались два силуэта — Себастьян и Эдриан. У меня перехватило дыхание.
Лезвия их клинков встречались со звоном, от которого подрагивала каждая жилка в теле. Сыпались искры, грохотал звон стали. Отчаяние и ярость были написаны на лицах этих двух, и каждый из них был неумолим. Два невероятно сильных противника. Два врага, воюющих не на жизнь, а на смерть.
Себастьян двигался зло и яростно. Он казался зверем, готовым вцепиться в горло своему противнику зубами. При этом губы были искривлены в самодовольной усмешке, как будто у него был козырь в рукаве. Или же он совсем обезумел…
А Эдриан… Он был ангелом возмездия. Сражался так, будто не имел права проиграть. Как мужчина, который защищает не только себя, но и всех тех, кто за его спиной. Меня. Свою страну. Свою честь…
Я вжалась в стену. Руки прижала к сердцу. Хотела крикнуть — но не могла, потому что в горле застыл комок.
Могла только смотреть, а сердце разрывалось на части. Не дай Бог…
Себастьян сделал выпад — точный, сильный, — и меч Эдриана вылетел из рук. Он тяжело упал на одно колено. Я увидела, как по правой руке его стекает кровь и капает на пол. Боже, он ранен!
Следующий миг показался вечностью.
— Вот ты и попался, принц, — прошипел с диким торжеством Себастьян, поднимая клинок. — Я повешу твою голову на своих воротах, и никто мне ничего не сделает за это! Потому что птицы исклюют лицо, и ты станешь неузнаваем, и только двое будут знать, чья эта голова: я и моя продажная женушка. Эту монастырскую мышь я тоже убью, как убил её мать. Но сперва помучаю хорошенько, чтобы насладиться неповторимой агонией сполна…
