Княжич Юра V (СИ) - Француз Михаил

Однако же — вот оно! Видение… Пусть будет «видение», пока не смогу придумать более подходящего термина… Хотя? Писатель я или не писатель? Писатель! Пусть и только в одном мире. Не важно — писатель!

А у писателей есть своя терминология. И в ней, то, что я только-что видел-чувствовал — описывается простым словом — «интерлюдия»! Так, его и буду использовать для обозначения в рассуждениях с самим собой… и читателями.

«Интерлюдия», которую может наблюдать главный герой — чит. Ещё один, блин, чит в мою читерскую копилку. Не настолько крутой, как «регрессия» и «петли», но тоже — огонь!

Однако, не о том речь.

Я не умер! Опять не умер. Даже обидно как-то становится. Столько труда — и всё мимо кассы. В прямом и переносном смысле! Сколько уже Алина на всех этих неудавшихся покушениях недозаработала? Миллионы?

Однако, вот так взять и умереть, когда так всё интересно становится… когда, такие красочные «приходы» идут — кощунство!

В общем, как дело было? На меня упала гора. Вот просто взяла, оторвалась от основания и завалилась набок, накрыв меня собой целиком. Но я об этом, вроде бы, уже говорил и достаточно подробно. Не буду повторяться.

Итак: меня накрыло и вмяло, так как я не успел смыться. Плотность и прочность моей «покровной» оболочки оказалась выше плотности накрывшей меня породы, так что меня не расплющило, не раздавило, не перемололо в кашу — я умудрился пережить эту секунду. А дальше: меня накрыло. И не только в прямом смысле. В переносном тоже: я увидел что-то невообразимое. Хотя, как можно было вообще хоть что-то увидеть в полной, абсолютной темноте, которая царит под более, чем километровым слоем камня? Никакой свет сюда ведь не проникает, что автоматически означает, что он не отражается и не может попадать на светочувствительные рецепторы моих глаз. Не из чего мозгу в зрительном центре формировать изображение! Просто, не из чего!

Если только… я сам не излучаю свет, который мог бы отразиться от окружающей среды и дать какую-то картинку… Но это уже на грани бреда. Даже, если б я его излучал, камень окружающей породы был слишком близко к моему телу, чтобы что-то видеть в этом свечении. А я видел не просто невнятную шершавую поверхность в сантиметре от глаз, я видел небо!

Я видел горы. Я видел то самое плато и тех самых людей. Видел, слышал, мог разглядеть и запомнить каждого из них. При этом, у меня самого какой-то определённой точки нахождения в пространстве не было. Как и угла обзора либо слепых зон. «Изображение» не двигалось и не перемещалось. Моё внимание было, словно бы рассеяно по всему плато сразу, я воспринимал там одновременно всех. Не требовалось перемещаться или настраивать «зрение»…

И одномоментно с тем, я чувствовал своё тело, всё ещё находящееся под той гадской горой. Чувствовал давление окружающей среды, которое становилось с каждой секундой больше и больше. Чувствовал, что, если останусь на месте, то довольно скоро моя «скорлупа» лопнет, и меня раздавит, сплющит, выжмет, как промышленный пресс давит и выжимает попавший под него переспелый лимон. И я… возможно даже погибну от этого, не сумев удержать сознание в том мокром месте, которое от меня останется… достаточно долгое время, чтобы успеть после восстановить из него тело.

А значит: «перезагрузка» и здравствуй новый день, «петля»… прощай «интерлюдия», которую я так и не посмотрел толком. А это было совсем не то, чего я хотел! Я ещё не насмотрелся! Не понял, не разобрался.

Значит, чтобы продлить явление, надо было что-то делать не в «интерлюдии» (хм, интересно, а мог я там в принципе хоть что-то сделать?), а здесь, в реальности. Как-то спасаться. Как-то выходить из-под удара. Как-то выживать.

Первый порыв: вверх! К солнцу, к свету, к воздуху, от недостатка которого уже нестерпимо начинало жечь сдавленные лёгкие. Естественный порыв. И я именно туда бы и стал прорываться, благо сила тяжести совершенно чётко указывала нужное направление, не ошибёшься… если бы не информация, уже почерпнутая из «интерлюдии». Информация о том, что сверху — прессуют сильнее! А ещё ждут пять внимательных и готовых к атаке Одарённых Седьмой ступени — только высунься! Все основные Стихии присутствуют! Не отобьёшься и не укроешься.

Второй порыв: прорываться горизонтально, в сторону. В любую сторону. Выйти, выскочить из-под удара вбок. Выскочить и затаиться, спрятаться, продолжив «наблюдать» за действиями «охотников».

Вот только, опять же «интерлюдия» давала достаточно чёткое представление о том, НАСКОЛЬКО велика зона поражения! Десять километров в диаметре! Я — центр. То есть, от меня до любого края — не меньше пяти километров буриться. Пять километров сквозь камень!

Может, я бы и сумел это сделать, как-то прокопаться или просочиться такое расстояние… в спокойном состоянии, при наличии неограниченного запаса времени. Здесь же такого запаса у меня нет. Зона поражения накрыта ВСЯ. Весь круг десятиметрового диаметра. Давление постоянно растёт, порода прессуется, трещит и трескается. Да и остальные охотники на том плато явно не для красоты.

И, кстати! Если надо мной — гора, её серединка, километры камня, то с краёв — почти ничего нет. То есть, от поверхности и того, что по этой поверхности долбит, и ещё будет долбить: практически ничего не прикрывает. И получается, что края даже опаснее серединки. Может, на то и расчёт был? На то, чтобы не дать выскочить? Не зря же «гном» об этом упоминал?

А, когда сверху ещё и начал бушевать огонь, на всём том круге, который, кстати, так и не перестал сплющиваться, это понимание приобрело окончательную очевидность — из огненного кольца не выскочишь… ни вверх, ни в сторону.

В результате, оставался только один вариант: вниз.

Дурацкий, нелогичный, тупиковый… но, что я теряю, кроме сил и времени? Жизнь? Ну, помру в крайнем случае — и что? Начну день заново. Зато, эти выигранные минуты мучений дадут возможность подольше побыть в «интерлюдии», понаблюдать за действиями охотников. Может, даже, удастся услышать ещё что-то полезное из их пикировок. Одно-то уже узнал: Матвея и Владимира отец как-то из-под удара умудрился вывести. Отбить, выторговать, спасти… Не знаю, как. Не представляю, чего это ему стоило, каких усилий, расходов или уступок, но, если принять, что «интерлюдия» не глюк страдающего от кислородного голодания мозга, то — это хорошо! За братьев можно больше не беспокоиться. А Алина… пройдёт простейшее медицинское обследование, и тоже избавится от мишени, нарисованной на своём лбу.

Вот я и полез. Извернулся глистом и полез вниз. Принялся бурить, копать, резать и разрывать породу под собой, постепенно уходя глубже и глубже.

В первые моменты было трудно. И, как именно эффективнее всего двигаться непонятно, и положение «вверх ногами» непривычное. И ориентироваться на одну только силу тяжести сложно. А больше всего мешало удушье. Недостаток воздуха, который, на такой глубине взять было попросту неоткуда.

И это была проблема. Настоящая, серьёзная проблема, к решению которой я даже не представлял, как подступиться. Даже сознание потерял на какое-то время.

Не скажу, насколько: не знаю. Но потерял — точно. Уж симптомы «отлёта к звёздам» я знаю хорошо. И даже лучше, чем хотелось бы.

А потом… просто и тупо стал перебирать всё, что уже умею, всё, чему успел научиться у Катерины или придумать сам. И, в какой-то момент, понял: ведь жил же я как-то с разрубленными, повреждёнными лёгкими! И даже с отрезанной головой умудрялся функционировать. А уж просачивание сквозь прутья решётки, установленной возле моего санузла в трейлере, которое я практиковал в обязательном порядке перед и после каждого посещения этого уголка. Там же о нормальной работе лёгких и речи не шло, но я жил. И даже не испытывал какого-то слишком сильного дискомфорта. Как так?

А что, если всё тело сразу, сознательно, самостоятельно перевести из формы именно тела, структурированного и упорядоченного, в форму… раствора. Насыщенного, максимально уплотнённого, даже сжатого и спрессованного ВОДНОГО раствора всех необходимых мне для дальнейшего построения тела веществ и элементов? И управлять им дальше уже не как телом — за счёт нервных импульсов и мышечных усилий, а напрямую, волей — так, как я управляю подвластной мне водой? Ведь я это уже умею. Вся разница-то только в том, что делал раньше это только после критических повреждений, нанесённых моему телу извне, а не тогда, когда переводил себя в подобную форму сознательно…