Шеф с системой в новом мире (СИ) - "Afael"

Тишина взорвалась ревом толпы, но это был уже не рев предвкушения, а рев потрясения. Никто не мог поверить в то, что произошло. Бык Морозовых, их непобедимый чемпион, стоял на одном колене, раненый, а тонкий, как тростинка, Соколов возвышался над ним невредимым.

Игорь Морозов поднялся. Его лицо было искажено гримасой боли и животной ярости. Он посмотрел на кровь, сочившуюся из-под доспеха на его руке и бедре, и взревел снова, на этот раз по-настоящему, как раненый медведь. Бросился вперед, намереваясь стереть позор, раздавить, уничтожить наглого выскочку.

Но бой изменился. Теперь правила диктовал Ярослав.

Он больше не ждал, а полностью перехватил инициативу. Превратился в хищника, который играет со своей раненой, но все еще опасной, добычей. Ярослав танцевал вокруг Морозова, используя свою новообретенную легкость и скорость. Делал ложные выпады, заставляя Игоря раз за разом бросаться в яростные, но бесплодные атаки.

И каждый раз, когда огромный топор со свистом рассекал пустоту, клинок Ярослава, словно ядовитое жало, находил свою цель. Еще один неглубокий, но болезненный укол в уже раненое бедро. Еще одна быстрая, режущая атака по предплечью. Он не пытался нанести смертельный удар, а проводил методичную операцию по демонтажу боевой машины по имени Игорь Морозов.

Точка зрения Алексея

Я стоял в тени у помоста и наблюдал за поединком, но мой мозг работал не как у зрителя, а как у компьютера. Я анализировал бой, видя безупречное исполнение своего плана.

«Так, — отмечал про себя, — эффект [Контроль Адреналина] работает идеально. Ярослав не поддается азарту, не пытается пойти в рубку, хотя видит, что противник ослаблен. Он строго следует тактике. Уклонение, укол, отход. Идеально».

Морозов, взбешенный очередной быстрой атакой, наносит ответный удар, который лишь слегка задевает плечо Ярослава. Княжич даже не морщится.

«[Болевой Порог +20%] в действии. Он почти не чувствует мелких ударов и царапин, которые вывели бы из равновесия обычного бойца. Он может полностью сосредоточиться на атаке и защите».

Каждое движение Ярослава было воплощением моего рецепта. Его глаза, обостренные [Остротой Зрения], видели малейшее движение мышц противника. Его руки, ведомые [Ловкостью], наносили точные удары. Его нервная система, подстегнутая [Скоростью Реакции], работала на запредельных оборотах.

Это было моим творением. Моим шедевром. Идеальный воин, созданный на моей кухне.

Возвращение к поединку

Игорь Морозов превращался из грозного хищника в загнанного, раненого зверя. Он махал своим топором все яростнее, но его удары становились все медленнее, все более отчаянными и предсказуемыми. Кровь, сочившаяся из нескольких неглубоких, но многочисленных ран, пачкала его одежду и ристалище. Боль от поврежденных мышц сковывала его движения. Правая рука плохо слушалась, а раненая нога не давала твердо стоять на земле.

Поединок превратился в избиение. Ярослав, легкий и смертоносный, кружил вокруг своего противника, как змея вокруг раненого быка. Каждый выпад Морозова встречал пустоту, а каждая его ошибка наказывалась быстрыми, болезненными уколами. Кровь, сочившаяся из десятка мелких ран, пропитала его одежду. Он тяжело дышал, его движения стали медленными и отчаянными. Поражение было неминуемо, и это видели все.

Ярослав приготовился нанести финальный удар, который бы окончательно лишил Морозова возможности продолжать бой. Он уклонился от очередного неуклюжего замаха и уже собирался начать движение для контратаки…

Но в этот момент что-то изменилось.

Морозов остановился и шагнул назад. Затем опустил свой топор, его тяжелое, хриплое дыхание разносилось в мертвой тишине повисшей над ристалищем. Потом он поднял голову, и я увидел его глаза. В них больше не было ни ярости, ни боли, ни унижения. В них была лишь пугающая пустота.

— Р-р-ра-а-а-а-а!

Это был не крик, а настоящий рев. Низкий, утробный, идущий из самых глубин его существа. Кожа на его лице и шее налилась багровым цветом, вздулись вены. Его мышцы, и без того огромные, напряглись и, казалось, стали еще больше.

И в этот момент мой интерфейс, который я держал активным, вспыхнул яростно-красным, тревожным сообщением.

[ВНИМАНИЕ! Цель «Игорь Морозов» активировала особый родовой навык: [Ярость Берсерка (низкий уровень)]!]

[Эффекты: Сила +5 (временно), Выносливость +10 (временно), Сопротивление Урону +30%, Болевой Порог +100% (временно).]

[ВНИМАНИЕ: Полная потеря тактического мышления. Снижение Ловкости −3.]

Мое сердце ухнуло в пятки. Я смотрел на эти цифры и понимал, что все мои расчеты, вся наша тактика — все это только что превратилось в пыль. Мы готовились драться с «быком» — сильным, но предсказуемым, а перед нами теперь был берсерк. Бездумная, не чувствующая боли машина разрушения, чья сила и выносливость на короткое время стали чудовищными.

Игорь Морозов больше не чувствовал своих ран. Он забыл о тактике, забыл обо всем, кроме одного — желания уничтожить того, кто стоял перед ним.

Он снова взревел, и с этим ревом, опустив голову, он бросился вперед. Игорь не замахивался для удара. Он просто несся на Ярослава, намереваясь раздавить его своей массой, сбить с ног и разорвать на части.

Все произошло за одно мгновение. Ярослав, готовившийся к элегантному завершению поединка, оказался лицом к лицу с новой, немыслимой угрозой. Его тактика «ужа» была бесполезна против этой слепой ярости. У него не было времени думать. У него было лишь одно мгновение, чтобы отреагировать.

Глава 30

Ярослав, готовившийся к элегантному завершению поединка, оказался лицом к лицу с новой, немыслимой угрозой. Его тактика «ужа» была бесполезна против этой слепой ярости. У него не было времени думать и лишь одно мгновение, чтобы отреагировать.

Игорь Морозов, взревев, несся на него, как лавина. Теперь он больше походил на таран, а не на воина. Он не замахивался для удара — просто бежал, выставив перед собой огромный топор, намереваясь пронзить, раздавить, смести со своего пути тонкую фигурку противника.

В этот момент сработал [Контроль Адреналина]. Это было странное, ни на что не похожее чувство. Страх у княжича не исчез. ему было страшно, но страх был словно заключен в кристалл, отделен от его воли невидимой стеной. Вся паника, весь животный ужас, который должен был парализовать его, были отсечены, оставив после себя лишь ясность мысли.

Его усиленное тело, среагировало раньше, чем он успел отдать приказ. Это не был панический отпрыг в сторону. Княжич выполнил интуитивный «сайд-степ». Ярослав исполнил его на рефлексах.

В последнее мгновение, когда ревущая туша Морозова была уже в метре от него, Ярослав сделал короткое движение. Его левая нога ушла чуть назад, а корпус, развернувшись на пятке правой, плавно скользнул с линии атаки.

ВЖ-Ж-Ж-У-У-УХ!

Килограммы ярости, стали и мяса пронеслись мимо, в волоске от его плеча. Ярослав почувствовал, как ветер от пролетевшего топора хлестнул его по лицу, как в воздух поднялась пыль от тяжелых сапог Морозова. Он даже уловил кислый запах пота и крови, исходивший от берсерка.

Морозов по инерции пронесся мимо, с трудом затормозив у края ристалища, его топор оставил на каменных плитах глубокую борозду. Он тут же развернулся, его глаза были налиты кровью и ничего не выражали, а затем снова бросился в атаку. На этот раз он махал топором — бездумно, яростно, вкладывая в каждый удар всю свою чудовищную, заемную силу.

Тактика «змеиных уколов» больше неэффективна. Я осознал это вместе с нехорошим предчувствием в сердце. [Болевой Порог +100%] означал, что Морозов просто не заметит мелких ран, которые должны были лишить его подвижности. Он будет драться, пока его тело физически не развалится на части.

План изменился на ходу. Его цель была уже не в том, чтобы победить, а в том, чтобы не умереть.

Для Ярослава бой превратился в уклонение. Он не искал открытые точки, не пытался контратаковать. Все его силы и внимание теперь уходили на то, чтобы просто выжить. Уклониться от огромного топора.