Девушки судьбы и ярости - Нган Наташа

– Тогда как же?

– Надо подумать. Когда мир отказывает тебе в выборе, ты делаешь свой собственный – помнишь?

Леи приподняла бровь:

– Цитируешь себя? Тебе не кажется, что это уже чересчур?

Смех сорвался с губ Майны – в тот же момент они услышали каменный скрежет. За грудой павших шаманов Секты Теней закрывались дворцовые ворота.

Не раздумывая, они перешли на бег.

Земля загрохотала, когда двери медленно, но неуклонно сдвинулись с места, давя тела на своём пути или увлекая их за собой. Бёдра Майны ныли, перед глазами всё плыло, но она сосредоточилась на воротах и черпала силу из руки Леи в своей. Они вдвоём перелезали через павших воинов и перепрыгивали через обломки и куски битого камня.

На них бросились демоны. Птицедемон спикировал с неба, растопырив когти, но мимо уха Майны просвистела стрела, и долю секунды спустя раздался глухой удар – демон рухнул на землю. У Майны не было времени смотреть, кто её спас. Ворота закрывались. Если они не успеют, она и шаманы Ханно будут слишком слабы, чтобы одолеть чары королевских шаманов, а двух птицедемонов будет недостаточно, чтобы перенести их всех через стены.

Это был их единственный шанс попасть во дворец.

Щель между воротами сокращалась. Леи споткнулась, но Майна удержала её на ногах, и они были почти у цели, почти…

Они влетели внутрь, задев ворота плечами. Малейшее замедление – и их бы раздавило.

Когда ворота с глухим грохотом закрылись, Майна прижалась к ним спиной, чтобы спрятаться в тени, отбрасываемой стеной. Она приняла оборонительную стойку, размахивая украденным мечом, готовая к опасности.

Но Церемониальный Двор был пуст.

Впервые – по крайней мере, на её памяти – огромная площадь была пуста от заброшенного павильона стражи до обычно шумных конюшен. Остался только цветущий ночной жасмин. Его огнеподобные лепестки трепетали на ветру, а цветы ползли по стенам. Их аромат был таким сильным, что она чувствовала его даже сквозь пепел, кровь и пот битвы.

Это было неприятное ощущение.

– Где… где все? – прошептала Леи. – Это ловушка?

– Возможно, – ответила Майна.

– Может быть, стражников перевели защищать Внутренние Дворы?

Майна ждала, все чувства гудели. Раздался раскат грома. Молния прочертила бледное рассветное небо. В какой-то момент во время битвы ночь уступила место новому дню, хотя солнце ещё не взошло. Позади них ревело сражение.

– Похоже на то, – сказала она. – Хотя я считала, что они бы оставили несколько стражников, чтобы поприветствовать нас.

Пустота действовала ей на нервы, особенно учитывая битву, бушевавшую по другую сторону стен. Странное чувство потери снова охватило её; казалось, даже вес воздуха изменился после взрыва. Теперь он стал легче, разрежённее.

Что-то стукнуло в ворота, и Леи отпрянула. Раздался приглушённый крик. Ещё один удар – и звук ломающихся костей.

Внезапно Леи ахнула.

– Майна, – хрипло выдохнула она.

Она посмотрела им за спину, на двери. Майна резко обернулась, поднимая меч. Но, казалось, всё в порядке. Несмотря на шум, солдат не было. Ворота стояли крепко. Они были высечены из того же камня, что и стены дворца, и выглядели как всегда – внушительные массивные плиты из оникса.

Майна напряглась.

Теперь она поняла, что потрясло Леи, и от пришедшего понимания она оцепенела.

Потому что стены дворца никогда не были просто чёрными. Такими они казались только издалека. Вблизи можно было увидеть янтарное мерцание символов, танцующих под их тёмной поверхностью, почувствовать жужжание дао, которое королевские шаманы без перерыва вплетали в них – столь могущественное дао, что даже Майна была ошеломлена их магией, когда впервые прибыла во дворец. Почти двести лет стены выполняли роль, возложенную на них самым первым Королём Демонов: живой магический щит, непроницаемый, непобедимый.

Щит, который теперь, наконец, рухнул.

– Защитная магия, – прошептала Леи, протягивая руку к стене. – Она исчезла.

36. Леи

Когда пальцы касаются камня, я понимаю, что это правда.

В них нет силы.

Вот почему их золотое сияние исчезло. Вот почему мы так отчётливо слышим звуки битвы, хотя магия шаманов должна блокировать остальной мир.

За моим изумлением скрывается робкий восторг. Защита дворца разрушена – и он открыт для нас.

На губах расплывается улыбка. Я поворачиваюсь к Майне, ожидая увидеть такое же растущее чувство победы и на её лице.

Вместо этого по её щекам текут слёзы.

– Майна! – кричу я, хватая её. – Что случилось?

– Магии больше нет, – говорит она.

– Я знаю. Майна, но это же потрясающая новость...

– Магия пропала совсем, – поясняет она.

До меня не сразу доходит смысл её слов, но тогда у меня перехватывает дыхание.

– Должно быть, вот чем объясняется тот взрыв, – Майна смотрит на ворота влажными, не верящими глазами. – В одном месте использовали слишком много магии. Шаманы Тени покончили с собой, а наши шаманы использовали магию, чтобы атаковать стену, защитить и исцелить раненых. Я использовала магию, чтобы сражаться. А потом ты.… ты собиралась пожертвовать собой ради меня.

Я виновато ёрзаю, но не слышу в её голосе обвинений, скорее недоверие, скептицизм. Хуже всего, когда знаешь, что права, но отчаянно пытаешься этого не знать.

– Ци истощается, – шепчет Майна. – От земли взяли слишком много, но недостаточно отдали обратно. Вот что вызвало Порчу – Король пытает шаманов внутри стены, чтобы те наложили защитные чары. Он создаёт Секту Теней, создаёт магическую силу без какой-либо мысли о последствиях. Баланс энергии менялся годами, и сегодня чаша переполнилась. Теперь всё ушло: магия, моя сила…

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, над головой проносится тень.

Мы с Майной держим клинки наготове. Но крылатая фигура знакома, несмотря на кровь, забрызгавшую его перья с серыми кончиками и синее ханьфу.

– Меррин! – зову я, пока он уклоняется от стрел лучников на парапете.

Самира ныряет, чтобы отвлечь их, а Меррин смог подлететь ближе.

– Защита шаманов исчезла! – говорю я, повышая голос ровно настолько, чтобы он услышал, но не для того, чтобы привлечь внимание солдат. – Стены дворца беззащитны!

– Найди Лову! – приказывает ему Майна. – Пусть она палит пушками по воротам – это самое слабое место.

Меррин кивает, высоко поднимая голову. Он присоединяется к Самире в атаке на стражников на парапете, чтобы отвлечь их внимание от нас, а мы с Майной несёмся через площадку, удаляясь на безопасное расстояние от ворот.

– Майна, – говорю я, пока мы ждём. Я тщательно подбираю слова. – Твоя магия, вся магия... Она ведь вернётся, верно?

Она оглядывает двор в поисках опасности, но я вижу, как сжимаются её челюсти при моём вопросе.

– Магия – фундаментальная часть мира. Она живёт в земле, течёт, как ци, через всё. Она не исчезнет навсегда. Ей просто нужно время, чтобы восстановиться.

– Сколько времени это займёт?

– Не знаю...

Бум!

Земля содрогается, когда первое пушечное ядро попадает в цель. Ворота содрогаются. Поднимается пыль, падают обломки размером с человека. На крепостных валах королевские солдаты перезаряжают свои пушки, приказывая лучникам выпустить побольше стрел.

Двери дрожат, когда в них врезается второе пушечное ядро. Взрывной волной несколько стражников сбрасывает с парапетов. Я вздрагиваю, когда они падают на землю, ломая кости.

Быстро раздаются ещё два взрыва – и затем великие ворота Сокрытого Дворца наконец сдаются, превращаясь в груду битого камня и вздымающейся пыли.

Раздаётся торжествующий рёв.

Подсвеченная восходящим солнцем, волна солдат выходит из дыма: Каста Бумаги в синей форме Ханно; Амалы в жёлтом; демоны, щеголяющие мириадами клановых цветов и гербов, некоторые висят на медведях и лошадях.

Стражники на крепостных стенах немедленно обращают своё внимание внутрь. Градом сыплются стрелы. Воздух наполняется алыми брызгами, когда демоны и люди из Касты Бумаги падают, исчезая под сапогами солдат, наседающих сзади.