Островский. Вызов принят! (СИ) - Котович Виктор

Серьга выглядит жалко и страшно одновременно.

Один глаз, дико таращась, буравит меня сумасшедшим взглядом. Другой, мутный и белёсый, почти скрыт под незажившими бороздами следов от его собственных когтей.

Рот и подбородок вымазаны ещё не успевшей свернуться кровью, а полубезумное выражение лица заставляет усомниться в том, что трансформация прошла для него без последствий.

— Попались, с-суки! — хрипит разъярённый бандит. — Руки на виду держите и не рыпайтесь, а то урою!

— Кто кого уроет — это ещё большой вопрос, — сверлю его взглядом, не ослабляя больше бдительности. — Твой единственный шанс выйти отсюда живым — положить пушку и сдаться, не пытаясь дальше никому навредить. Сам знаешь — я слово сдержу.

— Толку мне от твоего слова! — пытается засмеяться Васька, но вместо этого из горла рвётся влажный клёкот. — Какого уда я с такой силой в тюряге гнить должен? Не-е, на воле интересней… Слышь, шалашовка, сюда иди, живо!

Бандит сальным взглядом упирается в бледную как полотно иллюзионистку. Лариса Ивановна с видимым усилием усмехается:

— Сегодня никак не получится: критический день, понимаешь ли.

— Считаю до двух, — сплёвывает бандит. — Раз…

— А-а-ах!.. Ладно, сам виноват, — девушка с протяжным стоном поднимается на ноги, жестом отказываясь от помощи. — О тебе же в первую очередь забочусь…

— Нужна мне забота от чужой подстилки! — рявкает Серьга бешеным голосом. — А насчёт крови — посмотрим. Попробовать надо…

Лариса Ивановна нетвёрдым шагом, держась за причиняющую боль рану, идёт в сторону злорадно ухмыляющегося урода. Но, когда до бандита остаётся пара шагов, она спотыкается и падает на колено.

— Великие Покровители, а разговоров-то было! — ехидно заявляет госпожа Брукс, поднимая взгляд. — Или тебя просто от холода скукожило?

Больное эго Серьги не выдерживает. Взвыв от обиды, он яростно бьёт девушку ногой в лицо.

Нога проносится сквозь голову иллюзии, тут же растворяющейся в воздухе. Бандит, теряя равновесие, наклоняется вперёд.

Зубастая пасть выстреливает в руку с Выжигателем.

Но, прежде чем клыки смыкаются на запястье, появившаяся за спиной Васьки Лариса Ивановна изо всех сил вонзает примотанный к ладони окровавленным бинтом костяной шип прямо ему между рёбер.

— Никогда не тычь ничем в девушку без её разрешения! — судорожно выдыхает она. — Хотя… ты же сам сказал, что крови не боишься…

Змеиные челюсти сдавливают запястье изумлённого урода, заставляя разжать пальцы. Оружие выпадает из вмиг ослабевшей руки.

Серьга пытается развернуться, но тут ноги Ларисы Ивановны окончательно отказываются её держать. И, тяжело всхлипнув, девушка оседает на пол. Её рука резко выворачивается, загоняя шип до упора.

Глаза Васьки выпучиваются и стекленеют. А после он без единого звука замертво валится наземь рядом с истекающей кровью иллюзионисткой.

— Врача! Позовите врача! — срывающимся голосом визжит из кабинки Лаурия. — У неё же кровь ручьём льёт!

А то я без тебя не вижу! Только вот ближайший от нас доктор в другом слое реальности. А те, кто рядом, сами нуждаются в помощи…

Чёрт, антидот от превращения!

— Сумка этого урода у тебя? Тащи сюда, скорее! — скидываю с себя куртку и отрываю от рубахи здоровенный кусок почище. Прости, батя, но перевязка сейчас нужнее!

Тем более, что убийца твой пал от руки этой девочки. Нечестно будет, если она присоединится к тебе слишком быстро, правда?

Комкаю ткань, стараясь забить дыру в груди Ларисы как можно плотнее.

Так, второй такой же лоскут сверху и остатками зафиксировать!

Лаурия, морщась от боли, подходит к нам, протягивая истёртый подсумок.

Откидываю клапан и вижу внутри две картонные коробки, подписанные корявыми буквами: «Азвирин» и «Успакаин». Ну, хоть почерк не профессиональный докторский, а то пришлось бы наугад проверять.

— Ты умница! Сопротивлялась этому уроду до самого конца, — выдыхаю с искренним облегчением.

И ящерка внезапно смущается.

— Да пустяки, ничего такого, — машет она здоровой лапкой. — На нас всё быстро заживает.

— Сможешь приглядеть за пробуждением? — с надеждой смотрю на Лаурию и киваю на раненую девушку. — Мне нужно отнести её и антидот к друзьям как можно скорее! Я пришлю к тебе Гарриса, если по дороге встречу…

— Да не надо меня посылать, я сам пришёл! — раздаётся вполне бодрый голос ящера из коридора. Дверь распахивается, впуская внутрь Скороходова, подпирающего Гарриса под плечо. — Судя по тишине, у вас тут всё в порядке, да?..

Он осекается на полуслове, замечая беспомощно свисающую конечность Лаурии и окровавленную Ларису у меня на руках. Глеб тоже меняется в лице, аккуратно давая ящеру опереться на копьё.

— Так и думал, что за тобой опять пошла, — Скороходов засучивает рукава и несколько раз хлопает себя по щекам. — Антидот нашёл? Поднимай её, сейчас портал открою к Велесу!

— А справишься? Ты же едва на ногах стоишь! — беспокойно смотрю на друга. — Мне только ещё одного компаньона при смерти и не хватало!

— Я, между прочим, даже вздремнул, пока вы тут бились! — нервно усмехается Глеб. «Потому её уход и прозевал», — читается во взгляде портальщика. — Так что даже без обмороков обойдётся.

Ничего не остаётся, кроме как поверить на слово.

— Давай, шевели батонами! — поторапливает портальщик. — Ты мне за сегодня столько раз жизнь спас, что и не счесть. А для неё сейчас каждая минута на вес золота!

Осторожно подхватываю девушку на руки. Какая же она лёгкая…

— Спасибо вам за помощь! — обращаюсь ко всем присутствующим. — Один бы я ни за что не справился.

— Ты делаешь для своего окружения всё, что можешь, — широко улыбается Глеб и резко разводит руки, разрывая пространство. — Мы просто вдохновляемся твоим примером.

— Надеюсь, в этот раз у меня тоже получится, — киваю с благодарностью и шагаю в портал.

Поле боя наконец отстаётся позади.

***

— Вели-и-икая Мать Гарафена! Вам бы врача позвать, — Велес как всегда невероятно точен в своей оценке происходящего, даже если обстоятельства застают его врасплох.

— Ящер тоже подойдёт, — киваю на зажатый в руке подсумок. — Там лекарство от порченой крови: конкуренты внезапно расщедрились. Сможешь Слепнёвым дать? А я пока о супершпионке нашей позабочусь.

Дед выхватывает у меня антидот, отключая параллельно янтарный купол. «Грамотеи хреновы», — бубнит он, одним движением скручивая крышку с флакончика.

Укладываю Ларису Ивановну на ближайшую скамейку, подсовываю ей шляпу под голову. Скидываю куртку, укрывая ею девушку, и легонько прикасаюсь к шее, нащупывая пульс.

Слабый, но есть. Уже хорошо.

Неожиданное прикосновение сзади заставляет вздрогнуть и обернуться: Верон каменной глыбой с тускло светящимся щитком на глазу возвышается надо мной.

— Чешуйчатый сказал, тебе помощь нужна, — гудит он. — Кто её так?

— Васька шипом продырявил, — всплывшее в сознании воспоминание заставляет вздрогнуть. — А потом она его из себя вырвала и как кортиком этого урода запорола.

Верон с удивлённым видом качает головой.

— Жалко девчонку — вон какая храбрая. И нам всем помогла, — он с хрустом разминает здоровенные ручищи. — Убирай тряпки с раны, колдовать буду.

Распускаю намотанные как придётся лоскуты. Отрывая запёкшийся в ране тампон, чувствую, как напрягается от боли всё тело Ларисы.

Кровь пытается хлынуть с новой силой, но Верон просто проводит ладонью над рваной дырой в теле девушки — и края тут же покрываются коричневатой коркой.

— Лучше её не шевелить пока, — спокойно произносит он. — Иначе остаток вытечет. От неё самой теперь зависит, поборет она смерть или нет.

— Если извне не добавить — не поборет, — раздаётся рядом тихий голос Матриарха. — Бледная, в себя не приходит. Тут без шансов.

— Но вы же умеете чужую кровь выкачивать! — почти срываюсь на крик. — Можете взять мою, если нужно!

— Тише, Кирилл Викторович, — Надёжа, стоящий рядом, грустно качает головой. — Взять-то можем, а разделить — только между собой. Такова уж природа нашего дара. Не подумай: и так по гроб жизни теперь обязаны, за всех говорю! Ты ж нас от участи хуже смерти спас! Только не…