Адвокат вампира (СИ) - Комарова Елена Николаевна

Ирен отставила в сторону бокал и от души рассмеялась, но тут же спохватилась и закрыла ладонью рот. Смех в комнате пленника в столь поздний час мог привлечь ненужное внимание.

– С тех пор вот уже пятьдесят лет в Трансильвании следа нет ни одного выходца из глубин, – закончил Аурель. Он вдруг посерьезнел. – Я вспомнил об этом потому, что на руках у тех людей тоже были татуировки. Мне показалось это довольно интересным, я даже – к удивлению папа́, поскольку обхожу эту часть библиотеки стороной – полистал несколько книг по оккультным наукам. Правда, ничего толком не нашел и быстро охладел к оккультизму.

Ирен промолчала, печально улыбнувшись и погладив почти полностью зажившие ранки на шее. С недавних пор в моменты задумчивости она стала бессознательно касаться шеи в том месте, где под шерстяной тканью были скрыты от посторонних глаз следы «поцелуя носферату».

– Я видела подобные татуировки у Дориана Грея, – сказала она.

– Грей защищается от меня, – усмехнувшись, пояснил Аурель. – Жаль, что помимо этих дикарских украшений он применил и некоторые другие средства.

– На вас эти знаки не оказывают воздействия?

– Абсолютно никакого. Хотя удивительные бывают совпадения, – посерьезнел Аурель. – Еще немного, и я начну верить в судьбу. Вы знаете, я ведь не хотел ехать в Лондон! Будет мне урок. Не стоило недооценивать людей. В короткий срок я нажил врагов, обрел друзей и познакомился с вами, моя дорогая мисс Адлер. Вам кто-нибудь уже говорил, что вы удивительная женщина? Впрочем, что я, конечно, говорили.

Часы на каминной полке мелодично прозвенели. Было четыре часа утра.

– Как поздно! – воскликнула Ирен. – Вернее, как рано!

– Вам надо возвращаться к себе?

– Горничные встают через час, – покачала головой Ирен. – Лучше вовсе не ложиться. Тем более спать я почему-то не хочу. – Она задумчиво посмотрела на графа. – Признайтесь, это какой-то ваш трюк?

– Никакого трюка! – запротестовал Аурель, и было видно, что он чрезвычайно доволен собой.

– Значит, у меня есть еще час свободного времени, – заключила Ирен. – Скажите, а почему вам не хотелось ехать в Лондон? Это прекрасный город.

Аурель небрежно махнул рукой, довольный, что Ирен остается, и продолжает беседу.

– На самом деле, мне ужасно надоело в Трансильвании. Не поймите превратно, я всем сердцем люблю мою родину, ее великолепные леса, величественные горы, песни ее жителей, чудесные города и замки некоторых наших друзей… но со временем душа все сильнее начинает просить новых ощущений. Я читал о великолепии просвещенных европейских столиц, меня влекло искусство, Рим, Флоренция, Париж… особенно Париж. Но рара заявил, что и слышать не хочет ни о какой Франции, и говорил это так яростно, что у меня не хватило духу поинтересоваться причинами. Наконец он сказал, что не против расширения моего кругозора и поэтому согласен на поездку в Лондон. Тем более, оттуда как раз вернулся дядя Влад. Но я грезил о Париже… Наши споры длились долго и заканчивались безрезультатно, пока в один из своих визитов не вмешался дядя и не предложил мне место в военной академии. В итоге, поставленный перед выбором между Трансильванией, армейской карьерой и путешествием в Лондон, я выбрал последнее. Правда, рара поставил мне еще одно условие…

– Какое? – полюбопытствовала Ирен.

Граф опустил глаза.

– Я не могу вам о нем рассказать, – смущенно сказал он. – Но клянусь, в нем нет ничего предосудительного! Прошу вас, мисс Адлер, – умоляюще протянул он, – давайте поговорим о чем-то другом.

– Хорошо, – кивнула Ирен. – Сейчас мне очень нужен ваш совет… точнее, ответ на один вопрос. И снова придется обратиться к вашим особым знаниям. – Аурель с готовностью кивнул. – Быть может, вам известно… возможно ли для человека связать себя с некоей… вещью?

– Для чего? – деловым тоном уточнил вампир.

– Если бы я знала! – вздохнула Ирен. – Может быть, чтобы перенести в нее свою… уязвимость?

– О, этого сколько угодно, – Аурель махнул рукой. – Банальность. И обычно заканчивается все плачевно – стоит разрушить предмет, и в тот же миг все, что он отводил от хозяина, обрушится ему на голову. Сам я с таким не имел дела, – добавил он извиняющимся тоном, – однако это распространенное колдовство.

– А можно ли отвести от себя влияние времени?

Граф нахмурился и склонил голову к плечу.

– Вы имеете в виду – заполучить вечную молодость? Обычно для этого используют другие средства, но – почему бы и нет?

– Тогда я хочу поведать вам одну трагическую историю.

Закончив свой рассказ о художнике Бэзиле Холлуорде и написанном им портрете, Ирен спросила:

– Вы сказали, что чувствуете в мистере Грее какую-то двойственность. Быть может, это и есть тот самый портрет?

Аурель поднялся из кресла, прикрыл глаза, покачался немного с пятки на носок.

– Увы, увы, те чары, которые держат меня запертым в доме, не дают ничего понять…

– Будь вы на месте мистера Грея, где бы вы спрятали портрет?

– Лично я бы вынул полотно из рамы, плотно скатал его и носил с собой в саквояже. Но прежде всего я бы не допустил, чтобы моей жизнью управляли какие-то жалкие масляные краски на каком-то жалком куске холстины!

– Не сомневаюсь, что вы так бы и поступили! Но нам надо думать как Дориан Грей.

– О, это просто! – фыркнул Аурель. – Человек, подобный Дориану Грею, не будет прятать свой портрет. Напротив, я полагаю, он повесит его в таком месте, куда можно свободно приходить и упиваться своей властью.

– Свободно приходить… Разумеется, половина прислуги не годится, – задумчиво протянула Ирен. – Не подходит и первый этаж, там все время ходят лакеи, камердинер, дворецкий. По этой же причине не подходит и второй этаж.

– В доме есть третий этаж, кажется, там чердак, – подсказал Аурель. – Мне позволено пройти несколько ступенек вверх по лестнице. Выше путь закрыт, как, впрочем, и ниже. Но идемте, я хотя бы провожу вас до лестницы.

– Это опасно.

– Не опаснее, чем сидеть здесь в ожидании того, что приготовил мне Грей, – вскинул голову Аурель. – Ну!

На третьем этаже было несколько дверей, похожих друг на друга, и все, как одна, запертых. Аурель уверенно кивнул в сторону ближайшей. «Здесь», – одними губами произнес он.

Заклинание Грея – неожиданно для графа и его спутницы – пропустило его наверх. «Это неспроста», – нахмурилась Ирен. – «Доверьтесь мне, – прошептал Аурель и сжал ее локоть, – я чувствую, что ни Грея, ни его собаки нет в доме».

Зато присутствию Ауреля Ирен была несказанно рада: темнота коридора, почти осязаемая, пугала ее. Горящая свеча не разгоняла тьму, скорее напротив, за границей света мрак становился плотнее, гуще, чернее, но рука молодого графа, поддерживающая ее, была тверда, словно мрамор.

– Никудышные мы с вами сыщики, – с досадой прошептала женщина. – Ни ключей не украли, ни отмычки не нашли.

– Не важно, я умею вскрывать замки.

– Боже мой, зачем вам это?!

– В детстве папа́ прятал от меня сладости в буфете и запирал на замок. Зубы, знаете ли, являются предметом особого ухода всех носферату, но сладкого временами хотелось просто невыносимо. – Ирен недоверчиво взглянула на него, и Аурель согласно кивнул. – Разумеется, я шучу. На самом деле, это один из уроков, которые преподавал мне дядя Влад. Люди не всегда убивают носферату сразу же. Иногда их, то есть нас, запирают на замок в подвале или где-нибудь на мельнице, в общем, захочешь жить – вскроешь замок до рассвета. – Аурель рассказывал и, вооружившись позаимствованной у Ирен шпилькой, одновременно колдовал над замочной скважиной, пришептывая что-то на своем языке.

Секунда, две, три… замок сдавленно скрипнул, щелкнул и открылся.

– Гениально! – Ирен сжала пальцы графа и получила в ответ странный взгляд. В темных зрачках на секунду отразился свет лампы, и они опять сверкнули алым.

– Давайте войдем, – сказал Аурель, кашлянув, и первым переступил через порог.