— Усыпить его, господин?
Думаю, ответ Пересмешник понял по моему лицу.
— Молчу, господин ночных пьяниц.
Тола тем временем сорвал шёлк с горлышка своего кувшина, осторожно положил пробку на черепицу, толкнул. Та покатилась, и Тола, следя за ней взглядом, вдруг заговорил сам, продолжая:
— Все мы вот так же беспомощны перед лицом Неба. Спешим, мчимся вперёд, не зная, что впереди пропасть, — пробка в этот миг сорвалась с края крыши. — Отказаться от второго шанса? — Тола покачал головой. — Не могу. Как не могла эта деревяшка развернуться и покатиться назад.
Я с раздражением спросил:
— Да от чего ты должен отказываться?
Тола вскинул голову, впился в меня взглядом, прорычал:
— Дизир. Месть.
— Ты отомстил достаточно.
— С чего ты взял? В прошлый раз ты говорил другое. Встань, верни себе Возвышение, добавь сверху и отомсти до конца, — напомнил Тола мне мои слова.
Я поморщился:
— Чего только не скажешь, чтобы заставить человека жить.
— Что? — переспросил Тола, глупо хлопая глазами.
— То! — огрызнулся я. — Э то твоя жизнь. Хочешь — мсти, хочешь — не мсти, но нечего приплетать к этому меня.
Тола стиснул зубы, катнул по скулам желваки, а затем процедил:
— Как я могу не приплетать к этому своего магистра и его приказы? Один раз я уже их нарушил, и чем это обернулось для Ор…
Я с досадой стукнул по черепице, затем вскинул руку и яростно погрозил пальцем Толе, обрывая его. Тут, всего в сотне шагов от нас, полсотни Властелинов устроились на отдых в соседнем поместье. Да, Райгвар считает, что талант подслушивать чужую мыслеречь неотрывно связан с талантом Указов и очень редок. Но так-то это талант подслушивать у равных и более сильных, а для подслушивания у более слабых нужен не талант, а навык у тебя и отсутствие навыка отмерять силу мыслеречи у другого.
Пересмешник фыркнул откуда-то с угла крыши:
— А я предлагал усыпить.
Что и требовалось доказать — он вполне слышал Толу, который в сердцах вложил в мыслеречь больше, чем нужно.
Тола поджал губы, набычился, втянул голову в плечи, но всё же повинился:
— Прошу прощения, господин.
Я подался вперёд, ухватил Толу за плечо, спросил, глядя лицо в лицо:
— И что, если я прикажу тебе забыть о втором шансе и уйти отсюда навсегда ради мести, ты послушаешься?
Тола застыл, сглотнул:
— Приказ есть приказ.
Я оттолкнул его от себя, скривился:
— Ты сам себе-то веришь? Хорошо. Слушай новый приказ. Это твоя и только твоя жизнь. Выбирай, как ты проживёшь её. Сам и только сам.
Тола неожиданно улыбнулся. Невесёлой, правда, улыбкой.
— Что, тоже не хочется взваливать на себя решение?
Бровь отчаянно зачесалась, и я не стал сдерживаться, потёр её, признал:
— Как-то наш разговор свернул совсем не туда. Ты не должен ни от чего отказываться. Что тебе эта месть? — поморщился, осознав, что название клана Тола тоже произнёс. И среди сект точно нет секты Дизир, как нет и магистров. Вот же…
— Мыслью о мести я выживал первый год, — твёрдо ответил Тола. — Мыслью о мести ты заставил меня жить.
— Да эта месть, так, — я поднял кувшин, напоказ глотнул, — дело на один глоток. Мне достаточно отдать приказ Пересмешнику — и за ночь на их землях никого не останется. Ты ещё не видел места, где площадки Возвышения. Пройдёт год, два, три — и ты достигнешь такой же силы, как и он.
— Площадки там, а она здесь.
Я подался вперёд, спросил:
— Кто тебе сказал? Кто тебе такое сказал? Она — талант артефакторики.
— Гений, — поправил меня Тола.
— Хорошо, — я улыбнулся. — Она — гений артефактов, но зачем мне гений всего лишь Мастер? Зачем мне гений всего лишь Предводитель?
— Ты хочешь забрать её отсюда? — дошло до Толы. — Туда? К себе? — Тола облизал губы, глотнул раз, другой, выдохнул: — Ты сошёл с ума?
— Неужели ты можешь погостить у неё, а она не может погостить у нас?
Тола несколько вдохов глядел на меня, затем перевёл взгляд на кувшин, снова на меня, снова на кувшин, жадно глотнул из него и сказал:
— Так ты не шутил тогда, когда знакомил нас? Не врал ей?
— Зачем врать, если можно не врать?
— Значит, я могу не разрываться между долгом и желанием? Я смогу быть рядом с ней… — Тола помедлил и вдруг вслух, словно наслаждаясь звуками этих слов, сказал: — Я смогу быть рядом с сестрой Фатией всегда?
Я фыркнул:
— Вообще-то, быть рядом с сестрой всегда не обязательно. Я вот с сестрой уже несколько лет не виделся.
— И что? — спросил Тола. — Это хорошо, что ли? Плохо, — через миг ответил он сам себе.
Я смешался. Так-то да, пример я привёл совсем неудачный.
Тола вдруг переменился в лице, пробормотал:
— А женихи? — сузив глаза, плотно сжав губы, Тола словно пообещал: — Пригляжу. Её нужно быть достойным.
Я же, откинувшись на локти, поднял взгляд к небу и звёздам. Сколько я переживал на пути сюда, сколько раз мысленно заводил разговор с Толой, теряясь и не находя слова, а в итоге всё получилось гораздо лучше, чем я мог надеяться.
— Старший! Старший! — Тола подсел ко мне ближе, стукнул мой кувшин своим. — За нового гения нашей далёкой-далёкой секты! За мою сестру Фатию!
Я ответил ему тем же: стуком по кувшину и негромким тостом:
— За гения и её брата!
Тола жадно глотнул — кадык только и успевал вверх-вниз по шее дёргаться, — опустил кувшин и вдруг ухватил меня за плечо, стиснул пальцы:
— Но ты ничего не приказывай Пересмешнику. Это моё и только моё.
Меня аж холодом по спине протянуло от его взгляда, и я молча кивнул.
Не знаю, слышал ли это Пересмешник, но сейчас я и сам себя мог бы назвать господином жаждущих мести. Вот уж отсыпало Небо спутников.
Что же, бывают ночи для тренировок, а бывают ночи для вот таких посиделок на крыше с вином. Наверное. Она у меня первая или почти первая.
Но утро началось с обсуждения тонкостей и соединения двух планов в единое целое.
Я поразил Тизиора целью Райгвара и уровнем Возвышения предстоящего противника, но и Тизиору нашлось чем меня удивить. Количеством своих тайных учеников. Ну и не только удивить, а ещё и задуматься, не без этого.
Задумался я о своём прошлом, о жизни в Морозной Гряде. Вот я, талант, которому подделали испытание в Школе и не дали заслуженного места в Академии Морозной Гряды. Перебиваюсь работой на ферме Плава, с трудом зарабатываю не то что зелень, а беляши, влезаю в долги ради покупки простенького копья.
И здесь ко мне подходит идущий, а ещё лучше, — помогает с той Обезьяной, что чуть не прикончила Гунира и Зимиона. И вот, стоя над её тушей, этот добрый незнакомец говорит: так, мол, и так, знаю, что и как там у тебя, сочувствую тому, как тебя обманул Орден, и хочу помочь. Вот тебе немного денег, вот тебе пара техник, вот тебе пара наставлений о том, куда и как должен стремиться Воин, чтобы стать Мастером. Нет-нет, парень, я не из Ста Озёр и не сектант, нет, мне ничего не надо, парень, просто сам настрадался в своё время, теперь вот тебе решил помочь.
Принял бы я техники? Дарс его знает. А выслушал бы наставления, в которых мне бы подробно разжевали и как становятся Мастером, и как умножают техники, и прочее, прочее? Разумеется, выслушал бы. И разумеется, выслушал бы и в следующую встречу.
Конечно, в случае тайных учеников Тизиора всё было не совсем так, каждый идущий идёт своей дорогой, и, конечно же, люди Тизиора не говорили им, что они не сектанты. Кто бы такое сказал на землях Итреи? Но схожее было. И в каждой секте у Тизиора было по два, а то и по три таких ученика, — задвинутых там талантов, которым он помог в Возвышении и помог не раз и не два, правда, помогая чаще советом, чем пилюлей.
