Перековка. Перевернутое Небо (СИ) - Игнатов Михаил

И для того чтобы его улучшить, мне тоже нужен был не щелчок пальцев, а время и повторения, много-много повторений.

Но это была техника духовного ранга, воссозданная мной сразу в полную силу первого созвездия! Да, без познания, а значит, без возможности изменять длину Клинка, но это была духовная техника!

Ах, если бы в трактатах было меньше умствований и рассуждений, а больше объяснений и личного опыта.

Дверь в зал хлопнула, Райгвар быстрым шагом ввалился внутрь и громко хмыкнул:

— Ха! И впрямь!

Я отпустил край свитка, в котором безуспешно искал ответы, позволил ему скататься и недовольно спросил:

— Что впрямь?

— Слуга сказал, что у тебя вид такой, словно ты не можешь определиться — улыбаться или плакать.

Теперь хмыкнул уже я. Следят, докладывают…

Раздражение и недовольство накатили привычно — волной. И так же привычно я их погасил.

Спросил:

— До чаепития ещё далеко. Значит… пора?

Райгвар перестал улыбаться, кивнул, а затем позвал того, кто остановился перед залом:

— Эльгаст!

Тот вошёл в зал. Крупный, плечистый мужчина лет сорока, с тяжёлыми, грубыми чертами лица и тяжёлым взглядом. Очень похож на Вартуса, Волка, учившего меня сражаться и охранявшего мою семью, а на деле оказавшегося охранителем Ордена Морозной Гряды.

Всего на миг наши взгляды встретились, затем Эльгаст отвёл взгляд, в четыре шага оказался возле Райгвара, на шаг позади и левее, склонился передо мной в приветствии идущих:

— Приветствую вас, старший Атрий.

Я вышел из-за стола, вернул ему приветствие, оценил его Возвышение, оказавшееся чуть поменьше, чем у Курама, опасность, так же меньшую, горящую над головой печать в два цвета с кучей условий, на пробу потянулся к ней и вдруг «укололся»: протянутую к Эльгасту «руку» ужалило острыми ледяными иглами. Невольно поднял бровь. Защитный амулет? Я уж думал, секта Тигров их не использует.

Райгвар при виде моего удивления улыбнулся, впился в меня взглядом. Эта игра стала не меньшей традицией, чем чаепитие и схватка. То, что рядом нет советника Курама, ничего не значит. Ведь есть этот Эльгаст.

Можно было бы обойти амулет, но должна же у меня остаться хоть какая-то тайна от Райгвара? Вдобавок к моей далёкой-далёкой секте?

К тому же в этом деле можно обойтись и без этого.

Десять вдохов мне понадобилось, чтобы дать ответ:

— Настоящая печать в три цвета, сжата до размеров яблочного зёрнышка и спрятана по центру груди, точно за защитным амулетом.

— Другого я и не ожидал от тебя, — довольно кивнул Райгвар и повёл рукой. — Это мой гвардеец. Он старший твоего отряда. Всё, что было обговорено из артефактов, — у него. Вот Нефрит Голоса для связи, — в руке Райгвара повис амулет — выточенный из зеленоватого камня кругляш на узкой, плотного плетения цепочке. — Держи.

Я повёл подбородком из стороны в сторону:

— После одного события испытываю подозрения ко всему, что нужно надевать на себя. Особенно незнакомого, особенно с цепочкой, особенно если это артефакт.

Райгвар пожал плечами и через плечо швырнул Нефрит Голоса Эльгасту. Тот, конечно же, поймал — невозмутимо и молча. Так же невозмутимо надел Нефрит на шею.

Райгвар же упёрся взглядом в меня, на вдох замер, а затем сам склонился в приветствии идущих:

— Атрий, полагаюсь на тебя.

Да на меня-то что полагаться. На мне и Тизиоре самая простая часть плана — беззвучно подмять под себя все секты вокруг Тритонов, а затем сунуть палку в логово Алмазных Пауков и как следует пошурудить там.

Поэтому я ответил тем же — прижал кулак к ладони, согнул спину и сказал:

— А я полагаюсь на тебя, Райгвар.

И вот это была чистая правда. Если в финале затеи рядом не окажется Райгвара, то мне придётся совсем-совсем несладко — всего лишь с Тизиором, Пересмешником и Безымянным против бога секты и его отряда.

Выпрямились мы с Райгваром одновременно. Два вдоха глядели друг другу в глаза, а затем Райгвар развернулся и молча вышел.

Что же, всё было сказано много раз до этого.

Забрал со стола недочитанный свиток, пусть Курам хоть на желчь изойдёт, огляделся. Ничего не забыл. Буркнул:

— Выдвигаемся.

Эльгаст кивнул, хотя я обращался не к нему, а к невидимому Пересмешнику, шагнул в сторону, освобождая мне путь, знакомым жестом вскинул руку и через миг уже прижимал к лицу маску.

Всё верно. Шагая по коридору к выходу из этого гостевого Павильона, я тоже вернул себе лицо Атрия.

— Старший, следуйте за мной, — негромко сказал Эльгаст.

Этот путь привёл нас троих за город, к отряду в полсотни невидимок, над каждым из которых висел двухцветный Указ.

Клятвы верности Тиграм и Райгвару лично.

Эльгаст устал ждать и мягко напомнил:

— Старший, теперь вы указываете нам путь.

Я усмехнулся и отвёл взгляд от строя.

Путь — это просто. Наш путь лежит к Тритонам. Вернее, к Сапфировым Тритонам и к Тизиору. Через море, облака и солёный ветер, полный свежести.

Я не потратил зря ни мгновения полёта. Летел, сжимая в руке Пронзатель, и раз за разом создавал, поддерживал и изменял Звёздный Клинок.

Повеление.

Начав с Клинка в локоть, к моменту, когда вода под нами сменилась землёй, я мог создать Клинок в два шага длиной.

Никакого созвездия. Ни единого горящего силой узла. Тем более — никакого обращения к Небу.

Но каждое повеление отчерпывало силу из средоточия. Напрямую.

Это было незаметно в тренировке жетона, это было незаметно в коротких тренировках обычного мира, тем более с моим запасом сил, но это было совершенно ясно сейчас, спустя половину дня.

Вроде как глупость: не могла же техника, пусть и называемая повелением, обходиться без затрат сил?

Да, глупость. Главным открытием было то, откуда черпалась эта сила. А она черпалась из моего центрального средоточия.

Из большого, вместительного средоточия, созданного стараниями безумного духа. Из средоточия эссенции.

Я задумчиво шевельнул Пронзателем. Звёздный Клинок, узкий, сжатый, длиной всего в шаг, со свистом рассёк набегающий на меня воздух.

Покров, который теперь тоже опирался на эссенцию, стал в несколько раз прочнее прежнего. Звёздный Клинок, рождённый эссенцией, тоже должен стать в несколько раз прочнее, острее и прочее, что много лет назад пообещал мне свиток, найденный на теле идущего из семьи Тарсил.

По сути, изменения, которым подверг меня безумный дух, привели к тому, что Звёздный Клинок я постоянно, непрерывно использую через Врата Силы.

Или, если уж говорить языком сект, на чьих землях я сейчас нахожусь и чьим выходцем сейчас притворяюсь, — я использую Звёздный Клинок через Небесные Врата.

Безумный дух стремился к этому изначально или нет? Надеюсь, я никогда не получу ответ на этот вопрос.

Простое мысленное усилие — и Звёздный Клинок гаснет. Я же чуть доворачиваю в полёте, угадывая линию берега. Немного промазал, но, учитывая расстояние, которое мы пролетели, это несущественно.

Потянулся мыслеречью к Тизиору. Не вышло. Не появилось того ощущения, которое нужно. Здорово было бы, если бы для этого тоже использовалась эссенция и мне нынешнему не нужны были бы Нефриты Голоса, но нет, в этом ничего не изменилось: я не могу дотянуться даже до Тизиора, не говоря уже о Райгваре или… Виликор.

Сколько я уже здесь?

Месяц? Два?

Время, сжимаемое мной пусть не так яростно, как во время обучения со старейшинами, всё же сбилось, смешалось у меня в голове.

Я пересчитал то, что оставалось неизменным, невзирая на растянутое время: тренировки с Толой и утренние чаепития с Райгваром.

Вышло — месяц, если не придираться к точному количеству дней.

Уже месяц Исток без меня. Кунг или сам Отир должны были объявить о Виликор, назвав её дочерью Отира, и о нашем с ней союзе.

Я хмыкнул. Союзе. Браке. К чему перед собой трусливо менять смысл слов?

Наверняка в Исток после этого ринулись десятки торговцев, шпионов и просто любопытных. Наверняка и Стальные Жала вместе с Хаутар потребовали встречи со мной и объяснений. Встретилась ли с ними Виликор? Посмели ли они угрожать ей? Выполнил ли Отир свою часть договора о защите Сломанного Клинка?