Вторая жена господина Нордена. Книга 3 (СИ) - Лакруа Катя

Я обречённо вздохнула. Бунтовать как-то разом расхотелось. Не хочу я уже ни в какой сад. Понять бы, что мне теперь можно делать, а что нет. Я резко развернулась и твёрдой походкой проследовала обратно в свою комнату. По телу пробежал колючий озноб, руки похолодели, а к щекам прилила краска. Кажется, я не умею отстаивать свои права. Только бы служанка не увязалась следом!

— Госпожа Элианна, — тихо позвала она, — так вам сделать отвар?

Однако я махнула рукой и, войдя к себе, плотно закрыла дверь. Кажется, мне опять плохо, и лучше бы прилечь…

Глава 28

Адриэн

Я откинулся на спинку кресла и посмотрел на часы. Без четверти шесть. Пора, пожалуй, наведаться в отдел наблюдения и забрать следящий артефакт для Нэйлии. Я потёр глаза, потянулся к папке с делом Оларии Мариенс, к которому весь день то и дело возвращался. Результаты следствия выглядят сомнительно, но по официальной версии признаков насильственной смерти обычным или магическим способом обнаружено не было.

По-хорошему надо бы повторно допросить слуг: наверняка кто-то из них помнит покойную госпожу. Олария страдала мигренями, перепадами настроения, часто запиралась в своей спальне и плакала, как утверждали близкие. Заключения многочисленных целителей гласили, что у неё хроническая хандра. Вот только, думается, к этому приложил руку её драгоценный муженёк.

Олария наложила на себя руки, спрыгнув с крыши собственного дома, на которую выбралась через чердак. По положению тела судебный целитель заключил, что сомнений в добровольном уходе из жизни быть не может.

Слуги на допросах как один твердили, что между господином и его супругой были прекрасные отношения, но Мариенс вполне способен оплатить услуги нечистого на руку менталиста. Уж слишком сильно не вязалась эта идиллия с постоянной хандрой. Я, конечно, не тёмный целитель, но полагаю, что от хорошей жизни человек страдать хандрой не будет.

Странно одно: почему не допросили личную служанку самой Оларии. Похоже, что записи протоколов просто изъяли из материалов следствия по чьей-то настойчивой просьбе. Надо бы узнать, кто ей прислуживал, и для этого следует найти слуг, работавших у Мариенсов, когда Олария была ещё жива, а через них…

Ладно, этим стоит заняться завтра. Получить разрешение на допросы самых близких к господам слуг и послать бумагу с вызовами. Хорошо бы ещё добиться возможности проверки сознания на предмет ментальных вмешательств, но, боюсь, будет сложно, учитывая положение Мариенса…

Я ещё раз посмотрел на папку, убрал её в верхний ящик стола и закрыл его на ключ. Встал из кресла и выглянул в окно. Дождь перестал, но небо по-прежнему хмурое и серое. Как и моё обычное настроение. А сейчас оно ещё паршивее из-за Полины. Нэйлия пару часов назад сказала, что госпожа спит. Это, наверное, к лучшему: Эксерс считает, что во сне её сознание скорее прояснится. Только вот я не очень в это верю.

В памяти всплыл образ Мариенса, и я поморщился. Если мои подозрения верны, и он каким-то образом причастен к смерти жены, то чем я лучше? И ещё неизвестно, как моё вмешательство скажется на здоровье Полины, даже если она всё вспомнит. А если не вспомнит… Ясное дело, что я в любом случае её не брошу. Но если память не вернётся, возвращать девчонку домой не имеет смысла. А значит, она останется со мной навсегда и единственное, что я смогу для неё сделать, — обеспечить спокойную жизнь без потрясений. И последний пункт плана тоже летит к демонам: я уже не смогу спокойно уйти за грань к родным и бросить Полину на произвол судьбы.

Оглядев кабинет, я проследовал в приёмную. Надо, наверное, всё-таки заняться поисками толкового секретаря. Когда-нибудь. Взяв с вешалки сюртук, я вышел за дверь, запер её и направился к лестнице. На моё счастье, народ ещё не потянулся по домам, так что я почти никого не встретил. Коридор за дверью в отдел наблюдения тоже оказался пуст, но в кабинет Олльерса я на всякий случай постучал.

— Войдите, — раздался изнутри приглушённый голос. Я толкнул дверь и очутился в небольшом кабинете. Как всегда, здесь сумрачно из-за вечно опущенных жалюзи, душно и пахнет травами, развешенными в мешочках под потолком. Олльерс восседает в кресле и с очень задумчивым видом треплет свои седые волосы. Он давно заслужил среди коллег прозвище «блаженный», которое полностью оправдывает, но при этом его следящим артефактам нет равных по силе.

— Здравствуйте, — кивнул я.

— Садитесь, Адриэн, — рассеянно ответил Олльерс. — Подождите секунду, мне нужно… — Он замолчал, отпустил волосы и принялся дёргать себя за бороду. Лоб прорезала глубокая складка. Олльерсу едва ли есть шестьдесят, но выглядит он древним стариком.

— Благодарю, но я к вам ненадолго.

От запаха трав виски сдавило болью, и я поморщился. Каждый раз, когда оказываюсь по необходимости в кабинете Олльерса, больше всего хочется из него поскорее сбежать. Олльерс страдает сильной манией преследования, именно поэтому так преуспел в изготовлении следящих артефактов.

— Прошу извинить. — Скрипучий голос Олльерса вывел меня из задумчивости. — Я размышлял о деталях… Новая разработка, понимаете ли. Усовершенствованный артефакт… совсем крохотный… Это будет прорыв в слежении за подозреваемыми… Впрочем, скоро вы и так всё узнаете. Пока же вам придётся удовольствоваться устаревшим вариантом.

— Мне хватит и его, уверяю вас.

— Полагаю, он нужен вам для молодой супруги? Слышал, слышал про вашу женитьбу. Конечно, когда жена сильно моложе, лучше приглядывать за ней как можно тщательнее. Эти юные вертихвостки, знаете ли…

В душе поднялась волна тьмы, и я прожёг Олльерса взглядом, коснувшись края сознания. Никто не смеет оскорблять мою жену, и неважно, Элианну или Полину. И если от него самого ушла жена, это не повод наговаривать на всех женщин.

— Моя супруга происходит из уважаемой семьи и знает цену репутации, — холодно бросил я, отпуская сознание Олльерса. Тот вытер выступившие на лбу крупные капли пота, но совершенно не смутился.

— Прошу прощения, — спокойно ответил он, явно не раскаиваясь. — Рад, если супруга не даёт вам повода для ревности. Однако поверьте моему опыту, ни одной женщине нельзя доверять полностью.

— Сочувствую произошедшему с вами, но у меня нет причин не доверять жене. — Я очень постарался, чтобы слова прозвучали ровно. — Артефакт нужен для служанки, не оправдавшей моё доверие.

— О, вот как. — Олльерс почесал бороду. — Понимаю вас. Поэтому сам и не держу прислугу. С тех пор, как умер мой старый Жедер, нанятый ещё моими достопочтенными родителями, никого не хочу видеть рядом с собой. Кто знает, что на уме у слуг, никому нельзя доверять.

Начинается… В чём-то он, конечно, прав, но если сейчас пустится в свои обычные рассуждения, я точно попаду домой не раньше, чем через пару часов. Лучше с ним не спорить.

— Согласен, — кивнул я. — Именно поэтому и запросил артефакт. Однако теперь прошу меня извинить: я спешу.

— Конечно-конечно, не смею вас задерживать.

Он подвинул к себе стоящий на столе ящичек, где в ячейках лежали артефакты овальной формы, на некоторых из них наклеены ярлыки. Нацепив на нос пенсне, Олльерс внимательно вгляделся в надписи, вытащил один артефакт и положил рядом. Потом взялся за другой ящичек и извлёк оттуда считывающий кристалл.

— Я бы посоветовал сменить артефакт примерно через месяц, если слежка нужна на долгий срок, — сказал он, кивнув на свои творения. — Только сообщите заранее, что нужна замена. Примерно за неделю, не позже.

— Благодарю, так и сделаю. — Я сгрёб со стола артефакты и кивнул Олльерсу. Скорее бы уже убраться из его кабинета, но сначала нужно подписать документ.

Олльерс медленно извлёк из стопки бланк и протянул мне. Я вынул из кармана рубашки пишущий артефакт — свои хозяин кабинета никому не даёт — и поставил подпись под заявлением на получение. Олльерс взял бумажку, придирчиво осмотрел и кивнул с серьёзным видом.

— Всё в порядке, Адриэн.