Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр

Но его снова не отпустили. Фурукава-сан явно очень хотела, но гость продолжал расспрашивать, подлетевшая к столику Аллария-сан приняла у всех заказ, причем гость настоял, чтобы Комацу тоже что-то себе взял, и неловкая сцена продолжилась.

И даже когда он рассказал все, что только сумел вспомнить, гость не позволил уйти. Он лишь удовлетворенно сложил руки на животе и сказал:

— История, конечно, простая, но занятная. Не думал, что вы действительно решитесь на такое предприятие. Ресторанный бизнес — дело интересное… только не отбивайте у меня хлеб. Выпьете с нами, Комацу-сан?.. конечно, выпьете.

— Корчмарь… — поморщился Дегатти-сэнсей. — Человек на работе, хватит издеваться. Он не виноват, что делает сашими лучше тебя.

— Ауч, — схватился за сердце гость. — Майно, ты всегда умел больно ударить старика.

Почему-то неловкости вдруг убавилось. Вот оно что. Обычная зависть. Попытка поставить в неудобное положение под маской вежливости.

К этому Комацу знал, как относиться, так что нервничать перестал. Он по-прежнему чувствовал себя пятым колесом в телеге, но… пусть его. Было даже забавно для разнообразия примерить на себя роль посетителя в собственном ресторане.

Тем более, что как только разговор свернул с его персоны, Фурукавы, Дегатти и их гость перестали обращать на Комацу внимание. Они говорили о чем-то своем, поминали каких-то общих знакомых… почему-то называя их не по именам, а по прозвищам.

Астрид-тян, как обычно, лопала все подряд за обе щеки, Вероника-тян читала книжку и ела карамельное яблоко, а Лурия-тян капризничала и исподтишка швырялась едой в соседей.

— Лурия, прекрати, — в очередной раз одернула ее мать. — Лучше кушай свою кашку. А то ее украдут голодные гномики!

Она сказала это слишком громко. Гномы за соседним столиком аж поперхнулись, услышав такое.

— Мама, ты нас всех позоришь, — беззаботно сказала Астрид-тян. — Как обычно.

А Лурия засмеялась и катапультировала с ложечки рисовую кашу. Даже без Совершенной Меткости она попала прямо в бороду одного из гномов. Белый комочек медленно пополз вниз, и время как будто застыло — все уставились на это непотребство, и Комацу в том числе.

Словно одинокая овечка бредет сквозь клубящийся туман…

Потом гном возмущенно вскочил, оказавшись стоя ниже, чем сидя, и стряхнул с бороды рис. Лахджа-сан принялась извиняться, и Фурукава-сан тоже принялась извиняться. Она предложила гномам в знак извинения дополнительный десерт, а Лахджа-сан пообещала, что как следует накажет непослушную дочь.

— Какой у тебя шкодливый ребенок, — заметил гость, делая Лурии-тян «козу» пальцами. — Весь в мамочку, да?

— Нет, — отрезала Лахджа-сан. — Я была спокойным ребенком.

— Ну-ну. Не обижайся, Лахджа. Все дети разные, тебе ли не знать.

Лахджа-сан окинула взглядом своих дочерей и согласилась.

Так и не представленному Комацу гостю принесли новую тарелку сашими, Вератор-доно разлил по крохотным чашечкам «Солнечное затмение», все опорожнили по одной, и гость задумчиво сказал:

— А что, мэтр Дегатти, не тряхнуть ли нам стариной? Здесь, конечно, не та атмосфера — прости, Сидзука, не хотел обидеть, — но почему бы нам не потешить друг друга историями? Я могу начать.

— Прости, времени не так много, — отказал Дегатти-сэнсей. — К тому же здесь, ты прав, не та атмосфера. Есть-пить до бесконечности не выйдет… я вот уже сыт и немного под хмельком… в бутылке еще много осталось?

— Ну хорошо, хорошо, — разочарованно произнес гость, пока Вератор-доно подливал Дегатти-сэнсею. — Ты меня огорчаешь своим настроем. Навещу кого-нибудь другого. Но все-таки… может, хоть одну байку, пока ты членораздельно говоришь? Совсем маленькую.

— Хорошо, рассказывай, — не стал кобениться Дегатти-сэнсей.

— Нет-нет, я имел в виду, чтобы вы мне что-нибудь рассказали. Что-нибудь новенькое, что-нибудь занятное… как насчет истории о нашем общем друге?

— У нас много общих друзей, — произнес Дегатти-сэнсей. — Ты имеешь в виду кого-то конкретного?

— Ну вот как насчет нашего доброго друга Садовода? Я прослышал, что вы гостили у него одно время…

— Ах ты про это… — медленно протянул Дегатти-сэнсей.

— Да. Мне птичка на хвосте принесла презанятнейшую байку… только вот не целиком, увы. Я собрал несколько кусочков от разных свидетелей… и пострадавших… но все самое интересное, подозреваю, знаете только вы, мои добрые друзья. Не поделитесь?

— Хм… ну…

— А я взамен расскажу то, чего не знаете вы. Причем не на своих обычных условиях. Просто из дружеского расположения и заботы о вашем будущем.

Вот теперь Дегатти обратились в слух. Но их гость больше ничего не сказал, а с улыбкой продолжал потягивать сакэ.

— Ну хорошо, я расскажу тебе эту историю, — сдался Дегатти-сэнсей. — Не могу сказать, что это секрет. Началось все с того, что моей супруге позеркалил один известный субъект… назовем его…

— Скоморох, — мрачно подсказала Лахджа-сан.

— Кир! — одновременно с ней подсказала Астрид-тян.

— Кий! — радостно повторила Лурия-тян.

— Астрид, Лурия! — застонала Лахджа-сан.

— Извини, мам, — не слишком искренне извинилась Астрид-тян.

— Мэтр Дегатти, продолжайте, — попросил гость. — Итак, вам позеркалил наш общий друг Скоморох…

— Не нам, а ей… точнее, даже не ей, а Сидзуке… я же правильно помню? — повернулся к Фурукаве-сан Дегатти-сэнсей. — Года три уж прошло, я могу что-то перепутать.

— Да, мне… кажется, — усомнилась в своей памяти и Фурукава-сан. — Я помню, что страшно напугалась. И мы еще дальнозеркало тогда закопали. Но это был последний раз, когда он мне зеркалил.

— Мы тогда не придали значения, — продолжила Лахджа-сан. — Ну в конце концов… это же Скоморох. Он и раньше это делал, когда напивался. Зеркалил бывшим. Но в этот раз все оказалось серьезно. Потом мы узнали, что он поручил своим… ассасинам меня устранить. Но я ничего не подозревала, пока на меня сразу после родов не напала… кхм… Мечница.

— Эту часть истории я знаю, можете ее пропустить, — повел рукой гость.

— Пропустить часть истории?.. — изумился Дегатти-сэнсей. — Торопишься куда-то, Корчмарь? Не похоже на тебя.

— Просто не хочу отнимать у вас слишком много времени.

— Темнишь… — хмыкнул Дегатти-сэнсей.

— Темнит, — согласилась Лахджа-сан. — У бедного поваренка-то сколько угодно его готов отнять.

Комацу смутился. Честно говоря, он не понимал, почему все еще тут сидит. Такое впечатление, что этому загадочному гостю для чего-то нужны посторонние уши. Человек, не посвященный в их с хозяевами взаимоотношения.

— Ну раз ты знаешь эту часть, перейдем к следующей, — согласился Дегатти-сэнсей. — Второй удар был нанесен незадолго до Доброго Дня. На этот раз ассасинов было двое, назовем их…

— Бутылка и Кукурузина! — подсказала Астрид-тян.

— Ну хотя бы так, — согласился ее отец. — Я тогда был немного не в форме, еще не оправился от другого инцидента, не связанного с тем…

— О, эту историю я знаю, — улыбнулся гость. — Наш друг Котофей мне ее поведал. Тебе бы пошло, кстати.

— Ха-ха. К истории Скомороха и Садовода она отношения не имеет… надеюсь. Нет, точно не имеет, Котофей сам же потом запутался в колючках… но я не буду забегать вперед. Если у тебя скудно со временем, то я просто скажу, что нас заманили в туманное место, Лахджа попала в капкан, но в итоге…

— В итоге на помощь пришла я, — перебила Астрид-тян. — Я… мне тоже нужно прозвище!.. да, на помощь пришел Свет Солары! Это я. Я сразу жахнула!.. Вжу-у-ух!..

И девочка выбросила вперед руку, словно собиралась стрелять из нее лазерным лучом.

— Ну и Веро… Ежевичина мне тоже помогла. Немного.

— Я тоже хочу прозвище, — тихо сказала Вероника-тян. — Другое, получше.

— Ее там в заложницы взяли, но она быстро исправила свою ошибку и сделала Кукурузину… Кукурузиной.

Комацу не понимал в этой истории почти ничего, но терпеливо слушал, потому что было бы невежливым встать и уйти. К тому же он надеялся со временем все-таки добраться до сути.