Провал зиял чёрной пастью, у входа ещё можно было разглядеть что-то, но дальше начиналась непроглядная темнота. В качестве факела решили использовать дубинку. Обмотанную тряпками, да Цветава прихватила про запас ещё пару наскоро сделанных из тряпок и сушняка факелов.
Превым спускался Ждан, держа факел в одной руке, а меч в другой. Он ожидал, что подземелье будет сырым, влажным, пронизанным корнями деревьев и провонявшим крысиным помётом, но довольно крутой спуск привёл их в сухой высокий зал со сводчатым каменным потолком и четырьмя расходившимися в стороны проходами, причём, достаточно высокими, чтобы в них без труда смог пройти чудь.
— Ну и куда идти? — недоумённо спросил Ждан.
Звук его голоса отразился от стен и эхом загулял по залу. Это произвело неожиданный эффект — по потолку пробежали искры и в центре свода вспыхнул светящийся шар, заливший подземелье голубоватым светом. Коридоры тоже осветились, в них вдоль всего потолка затеплились светящиеся шнуры, с каждым мгновением разгоравшиеся всё ярче.
Как только по потолку пробежали первые искры, Ждан и Цветава не сговариваясь встали спина к спине, обнажив оружие. Первой мыслью обоих было то, что их всё же заманили в ловушку и сейчас из проходов и снаружи хлынут враги, но мгновения проходили за мгновениями, а никто так и не появился.
— Похоже, факелы нам уже не понадобятся, — произнесла девушка. — Давай начнём с левого прохода и проверим все.
У Ждана возражений не нашлось, и они двинулись вглубь подземелья, впрочем, и не подумав убирать мечи в ножны.
Коридор оказался достаточно длинным и уходил вниз, а закончился залом, похожим на тот, в котором они оказались в самом начале: тот же сводчатый потолок, на же каменная кладка, на стенах выбиты непонятные письмена, а под потолком сияет голубоватый шар. Но главным было не это. Зал, в общем-то, далеко не маленький от пола до потолка оказался заставлен всевозможными сундуками, шкатулками, горшками, бочонками, мешками и ящиками. Ждан подошёл к ближайшему горшку, кончиком меча сдвинул крышку и присвистнул. Горшок оказался полон золотых монет неизвестной чеканки. За спиной охнула Цветава, он обернулся и увидел, что девушка открыла сундук, полный драгоценных камней.
— Сколько же тут всего? — прошептала она.
— Много. Нам столько за всю жизнь не потратить.
Ждану вдруг вспомнилась сокровищница в обители волхвов, но там всё было обычное, разве что живоцветы будто бы пели в своём сундучке, а здесь в будто от каждого сундука да мешка угроза исходит. Неожиданное осознание заставило опасливо попятиться к выходу, в груди противно засвербело. К тому же он заметил в дальнем конце зала то, на что не обратил внимания сразу — пару скелетов. Возле каждого была сложена аккуратная кучка монет.
— Пойдём отсюда, — сказал он, но Цветава его будто не услышала, продолжая зачарованно перебирать самоцветы.
Ждан потряс её за плечо, но она и не подумала отрываться от своего занятия, тогда он без лишних разговоров просто закинул её себе на плечо и выволок из сокровищницы в коридор. Девушка было забилась, но потом обмякла. Он прошагал не менее половины коридора, когда она слабым голосом спросила:
— Что случилось?
Только после этого Ждан отпустил девушку.
— Похоже, хозяева подумали о ворах, — пояснил он, кивнув на оставшийся за спиной зал. — Какое-то простенькое заклятие не даёт оторваться от сокровищ, пока не выбьешься из сил. Ты бы перебирала камешки, до самого последнего вздоха.
— А на тебя не подействовало?
— Я не успел ни к чему прикоснуться руками, — поспешил отговориться Ждан, но в глубине души знал, что дело совсем не в этом. Его снова спас живоцвет, забившийся в груди.
— Надо быть осторожнее, — запоздало предупредила Цветава. — Могут быть ещё ловушки.
— Наверняка. Вряд ли хозяева всего этого добра полностью доверяют ватаге лиходеев снаружи.
Они снова вернулись в зал у входа. Перекусили на ходу вяленым мясом и двинулись во второй проход.
На этот раз в конце прохода не было ни золота, ни драгоценностей. В центре зала тускло мерцал вычерченный на полу узор, образующий круг, наподобие того, что был выбит на камне в овраге. Линии внутри переплетались в сложную многолучевую звезду, сливались с неведомыми рунами и какими-то знаками, которым и названия не было. Стены тоже оказались покрыты светящимися зелёным огнём письменами или узорами, что-то неуловимо напоминающими. Ждан попытался припомнить и через мгновение сообразил: узоры на стенах пусть не в точности, но были похожи на пожравшие тела дозорных татуировки. Та же хищная лёгкость, та же лёгкая пульсация, острые углы в переплетениях неведомых букв. Ждан почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Если узоры на коже мертвецов могли перемолоть человека в пыль, то на что способны эти заклинания? Но ещё больше его поразило то, что зал оказался заставлен отвратительными скульптурами. Язык не поворачивался описать их. Ждан за свою недолгую жизнь успел увидеть достаточно нечисти, но ничего подобного встречать не приходилось: невероятным образом переплетённые черты самых жутких созданий слились воедино, звериное и человеческое сплетались с неподвижной змеиной яростью и паучьей обманчивой неспешностью. Казалось, каждая линия статуй издаёт озлобленное шипение. Ждан почувствовал, что чем дольше он смотрит на странные фигуры, тем сильнее затуманивается разум. Он уже с трудом мог отвести взгляд от жутких плывущих форм. Ему показалось, что в сгустившейся дымке фигуры сошли с гранитных пьедесталов и закружили внутри мерцающего круга, сцепившись костлявыми руками-щупальцами-крыльями, свив воедино хвосты и копыта. Жуткий, противоестественный хоровод двинулся противосолонь и внутри узора вспыхнула тьма, будто крохотное чёрное солнце, и чем дольше твари кружились в хороводе, тем больше оно становилось, пока не затопило весь зал и вплотную приблизилось к замершему у входа десятнику. Он приготовился к тому, что его вот-вот поглотит тьма, закрыл глаза, раскинул руки. Его разрывало на части от страха и восторга. Тьма легко коснулась его и, взвыв, прянула обратно, и тут же он услышал крик Цветавы:
— Очнись! Слышышь?! Очнись же ты!
— Что?
Ждан вздрогнул и затряс головой, будто после тяжёлого удара.
— Ты застыл как столб, а потом руки в стороны развёл и заорал так, что я чуть не оглохла.
— Ты видела, как статуи начали плясать?
— Ты что с ума сошёл?
— Правда. Я сам всё видел и ещё эта чернота…
Ждан почувствовал, как пол ушёл из-под ног. Его повело в сторону, чтобы не упасть, он опёрся на стену.
— Похоже, и сюда лучше не соваться, — Цветава подставила всё ещё шатающемуся Ждану плечо, и они медленно, не сводя глаз с мерцающего круга, попятились в коридор.
— Что будет в следующий раз? Нас сожрёт див?
— Погоди, — Ждан перестал шататься, туман в голове рассеялся, и теперь он чувствовал себя вполне нормально. — Дальше я сам.
