Егерь. Системный зверолов (СИ) - Скиба Николай

— Макс⁈ — выдохнула она и тут же распахнула дверь. — Сынок, что ты… как ты… — Она схватила меня за руку и втащила в дом, торопливо заперев дверь на засов. — С ума сошёл? Тебя же увидеть могут! Да и поздно так!

— Всё нормально, — тихо сказал я. — Никто не видел. Осторожно добирался.

Она отстранилась, её глаза горели страхом за сына.

— Ты понимаешь, что делаешь? Если староста узнает, что ты тут был… — Она стиснула кулаки, но голос её оставался твёрдым. — Макс, как же ты мог так рисковать?

— Послушай, — взял её за руки, заставляя посмотреть мне в глаза. — Всё будет в порядке, перестань уже. Я тут принёс тебе гостинцев. Зайчатина свежая, грибы, ягоды.

Ольга посмотрела на мясо, и её брови нахмурились.

— Откуда у тебя такие знания? — спросила она строго. — Всё не могу понять. Как ты мог всё это время ловить столько дичи? Без опыта?

— Мог, — сказал я просто, игнорируя последний вопрос. — И буду дальше. Помнишь, что я тебе говорил? Что буду работать? Охота и Звероловство в моей крови.

Она покачала головой, скрестив руки на груди.

— Нет. Снова ты об этом! — Голос её был решительным, но в нём слышалась боль. Вот упёртая!

Я сел на лавку, жестом приглашая её присоединиться. Она колебалась, но в конце концов сдалась, по-прежнему настороженная.

— И всё-таки. Расскажи мне про отца, — сказал я мягко. — По-настоящему расскажи. Что он умел? Ты единственная можешь знать всю правду, и единственная кому могу доверять.

Ольга напряглась ещё больше.

— Зачем тебе это знать? — спросила она резко. — Он погиб, Макс. Погиб из-за своей гордыни, из-за того, что думал, будто может всё. Не повторяй его ошибок!

— Какие ошибки? — настаивал я. — Тут всё не так просто…

— Не говори мне про «просто»! — оборвала она меня. — Ты не знаешь этих тварей Раскола! Они умные, хитрые, злые! Я предупреждала Сашу! Много раз просила, а он…

Я помолчал, глядя на её суровое лицо.

Эх, не хотел. Но придётся.

Тихо спросил:

— А что, если скажу тебе, что уже стал Звероловом?

Она выпрямилась, словно её пронзила молния.

— Что… что ты сказал?

— Я уже Зверолов, — повторил я спокойно. — Поймал питомца. Приручил его. Кормлю магическими реагентами, тренирую. Всё как полагается.

— Не может быть! — резко ответила она, вскакивая с лавки. — Ты ведь ещё совсем недавно еле стоял на ногах! Когда ты успел?

— Ну… Я не вру, — сказал и медленно протянул руку к пазухе.

Её глаза сузились, когда она поняла, что я делаю.

— Макс, — произнесла она предупреждающе. — Не говори мне, что…

Но я уже достал Красавчика из-за пазухи. Горностай сонно моргнул, привыкая к свету свечи, а затем любопытно уставился на незнакомку.

Ольга застыла, словно окаменела. На её лице читались шок, недоверие и гнев одновременно.

— Вот, знакомься, — сказал я мягко, поглаживая зверька по голове. — Это Красавчик. Мерцающий горностай. Мой первый питомец. Видишь вот этот завиток у него за ухом?

Красавчик вильнул хвостом, оставляя в воздухе след из золотистых искр. Его шёрстка переливалась в свете свечи.

— Безрассудный мальчишка… — выдохнула Ольга, опираясь рукой о стену.

Она смотрела на Красавчика широко распахнутыми глазами. Её лицо побледнело, а руки непроизвольно сжались в кулаки.

— Ты всё-таки сын своего отца, — произнесла она с горечью и укором. — Я так надеялась, что тебя это не коснётся. А ты…

Она замолчала, отвернувшись к окну. Плечи её напряглись — сдерживала эмоции, как всегда.

— Эй, — мягко позвал я, усаживая Красавчика на стол. Горностай тут же свернулся клубочком, но глаза держал открытыми, наблюдая за происходящим. — Расскажи мне про отца. Всё, что знаешь.

— Зачем? — резко обернулась она. — Чтобы ты повторил его путь? Откажись!

— Нет, не откажусь! Расскажи, чтобы понимать, с чем имею дело, — ответил я честно. — Мне это нужно, правда. Ты что, мне враг, что ли? Что-то было в отце такое, расскажи о его силе.

Ольга медленно опустилась на лавку. В её глазах мелькнула тоска.

— Твой отец… — начала она, глядя в пол, — Опять Ирма была права, говорила, что не оставишь этот путь. Хорошо, хочешь знать? Он был не просто хорошим звероловом. Он был великим.

Голос её потеплел, когда она заговорила о муже. Несмотря на страх и боль утраты, в интонациях проскальзывала гордость.

— Великим? — переспросил я, наклоняясь вперёд.

— Для меня — да! Самым перспективным в деревне, — кивнула она, сцепив пальцы на коленях. — И не только в деревне. Даже среди владений барона он был известен, уважаем. Приезжали к нему из других поселений, просили совета, предлагали деньги за то, чтобы он поймал для них особо ценного зверя. Говорили, что даже до короля дошли слухи о его возможностях. За пару недель до смерти…

Я молчал, слушая, как в её голосе звучат нотки давней любви.

— У твоего отца был дар, — продолжила Ольга, взгляд её потеплел от воспоминаний. — Он мог приручить любого зверя. Любого! Таких, которых никто другой даже пытаться не осмеливался подчинить.

— В каком смысле любого? — уточнил я.

— Зверей намного сильнее себя, — объяснила она. — Обычно приручитель может справиться только с теми, кто слабее или равен ему по силе, это все знают. Равен по ступеням развития. А твой отец… — Она покачала головой, словно сама не до конца понимала то, о чём говорила. — Он брался за таких тварей, которые должны были разорвать его в клочья. И подчинял. Всегда подчинял. Не знаю, как это у него выходило.

Я почувствовал, как холодок пробежал по спине. Значит, способность «Экспериментальная эволюция» была не единственной особенностью наследственной линии. Похоже отец парнишки мог приручать зверей выше своего эволюционного ранга. Но мне досталось другое. А вот это уже очень серьёзное открытие — я и вправду предположить не мог подобного.

— Все в округе знали — если нужно точно что-то поймать, идти нужно к Саше, он справится, — с гордостью произнесла мама.

— А как это выглядело? — спросил я. — Ты видела хоть раз сама?

Ольга кивнула, её глаза потемнели от воспоминаний.

— Один раз. Он взял меня с собой на «безопасную охоту», когда ловил Лунного Оленя. Зверь был независимый, быстрый и гордый. Но Сашка… — она усмехнулась, а потом сжала губы. — Как всегда справился. Я видела, как его татуировки вспыхнули таким ярким светом, что больно было смотреть. Он поднял руки, а олень, который убегал вдруг резко остановился… Знаешь, вот так вот склонил голову и подошёл сам.

Чёрт возьми. Это было нечто большее, чем обычное приручение. Это была настоящая магия принуждения на расстоянии! Мне-то для этого нужен физический контакт!

Я посмотрел вокруг — на потрескавшиеся стены, на простую мебель.

— И что случилось? Знаешь?

Лицо Ольги помрачнело.

— Сила эта его и погубила, — произнесла она твёрдо. — Он стал слишком самоуверенным. Решил, что может справиться с любым зверем, каким бы опасным тот ни был. И когда наткнулся на медведя, то…

Она замолчала, стиснув зубы.

— То… что?

— Уже неважно, сынок! — она резко мотнула головой. — Это уже не то, о чём ты спрашивал.

Я нахмурился. Похоже, староста рассказал ей почти такую же сказку, и она просто не хочет омрачать мою память об отце. Ольга считает, что он пытался приручить медведя, наткнувшись на него около деревни. От этого и погиб. Неудивительно, что Ирма в чём-то подозревает Ефима.

Постепенно картина становилась яснее. Отец Макса был исключительно талантливым Звероловом, чьи способности значительно превосходили возможности обычных приручителей. Это приносило ему славу, и, самое главное, превосходство над остальными Звероловами. Не только из деревни.

И превосходство… Над Ефимом.

— Слушай, а какая ступень развития была у Ефима, когда отец умер?

— Вроде бы третья, не помню, — ответила она. — А твой отец был всего лишь второй ступени, представляешь! Но приручал зверей, с которыми Ефим едва-едва справлялся.