Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

Путь до своего этажа они преодолели беспрепятственно. Да и кто мог бы им помешать? Час поздний, половина слуг уже спит. А вторая половина обитается в хозяйственной части, отдыхая после трудового дня.

Кроме…

Агнету никто не предупредил, что графиня вернется поздно. И что она будет не одна. Поэтому девица, постелив постель и подготовив госпоже одежду для сна, присматривала за камином.

Но стоило распахнуться двери, как она тут же подскочила с низенькой табуретки.

— Ваше сиятельство, я… — заметив за спиной Алесии графа, служанка тихонько ойкнула и отвела глаза.

— Можешь идти. — кашлянул Нортман, чуть посторонившись в двери. — До утра ты здесь не понадобишься.

Алесии захотелось ущипнуть мужа за бок. Хотя, в принципе, он был прав.

Девица, покивав, устремилась к выходу, однако в самый последний миг все же помедлила, решив сразу уточнить очень важный вопрос. Чтобы потом точно не пришлось возвращаться.

— В-воду для умывания нести не нужно? — пискнула она, разглядывая носки домашних туфель. — А то, вы, госпожа, в таком виде…

— В каком? — Алес обернулась к Нортману, и вопросы отпали сами собой.

Коридоры и закоулки замка освещались гораздо хуже, чем спальня, поэтому там она не могла разглядеть супруга во всей красе. А вот сейчас… Паутина и пыль на волосах, серые разводы на щеках и шее. Да и костюм…

Нетрудно догадаться, что и сама она выглядит немногим лучше. Пожалуй, надо было меньше прижиматься к стенам в потайном коридоре.

— Кувшином для умывания тут не обойтись. — выдохнула она, осмотрев и собственные руки.

— Тогда я попрошу, чтобы разогрели баню. — закивала Агнета и выскользнула за дверь.

Нортман проводил ее обреченным взглядом, в котором отчетливо читалось, что надо было махнуть на все рукой и остаться в бальном зале. Алес поднялась на носочки и сняла с его волос комок паутины.

— Боюсь, выбранный вами путь, ваше сиятельство, оказался не таким уж и коротким. — шепнула она, чуть прикусив губу.

Мужчина шумно выдохнул. В черных глазах промелькнули едва заметные огоньки.

— У нас впереди еще вся ночь.

— Главное, избегать пыльных коридоров. — поддела его Алесия. — И очень надеюсь, что в бане никого из нас не подкараулит банник.

Черные брови удивленно взметнулись.

— Кто?

— Крестьянское поверье. — пояснила женщина. — Дух бани, который принимает облик растрепанного старичка. И он очень не любит тех, кто моется поздно ночью. Говорят, он может подкрасться сзади и шлепнуть позднего гостя мохнатой лапой.

— И ты в это веришь? — насмешливо спросил Нортман, склонив голову набок.

Алес взглянула на него из-под ресниц. Не верила. Но и говорить об этом не собиралась.

— Не знаю. Так поздно посещать баню мне еще не доводилось. Может, и обойдется.

— Ты упускаешь один важный момент. — мужчина поднял ее лицо за подбородок и посмотрел прямо в глаза. — С тобой буду я.

Взгляд его был настолько многообещающим, что Алесия прикусила губу. Хотя… на что-то подобное она и рассчитывала, рассказывая страшилку.

— Боюсь, в таком случае мы нескоро доберемся до покоев.

Нортман, чуть усмехнувшись, склонился еще ниже.

— Рано или поздно мы доберемся и до них.

Солнечный луч, пробившись сквозь неплотно сомкнутые шторы, упал светлой дорожкой на смятую одежду. Которая, так вышло, лежала не только на стуле, но и на полу. Никто из слуг так и не отважился заглянуть к хозяевам замка. Даже чтобы разжечь камин. Поэтому в спальне было довольно прохладно.

Но не холод, а привычка просыпаться с первыми лучами солнца (а иногда и до них), заставила Нортмана открыть глаза. Как ни странно, даже пары часов сна вполне хватило для бодрости. Чувствовал себя мужчина выспавшимся и полным сил.

Но что самое главное — Алесия была рядом. Лишь убедившись в этом, Нортман неслышно перевел дух. Да, теперь у графини нет причин убегать, но женщины — существа непредсказуемые.

Мужчина приподнялся на локте, разглядывая свою жену. И все-таки она была хороша. Он аккуратно убрал светлую прядь с безмятежного лица. Попадались ли ему прежде такие изысканные и утонченные женщины? Пожалуй, нет. Алесия была словно прекрасный цветок, чудом попавший в его руки. Ее хотелось прижать к себе и никогда больше не отпускать.

И как за столь нежным обликом может скрываться сильный характер? Она не побоялась пойти против лекаря, сумела поставить на ноги Лианну. Больше года выживала среди крестьян и не сломалась.

А ее первый брак… Нортман нахмурился. Честно говоря, граф ловил себя на мысли, что барона Кьярти ему хочется просто убить. Особенно после пары очень сдержанных рассказов графа Бартона.

И это притом, что женщина делилась с братом многим, но далеко не всем.

Впрочем, даже к лучшему, что барона интересовали только деньги. Ведь в противном случае, Алесия так и осталась бы с ним. От одной только мысли об этом в душе поднимался глухой протест.

Мужчина стиснул зубы. Нет, графиня никогда не принадлежала барону по-настоящему. Ни телом, ни душой. Поэтому ее первый брак лишь недоразумение, зачем-то записанное на бумаге.

Зато теперь все так, как и должно быть. Не удержавшись, он коснулся губами мягкой щеки, очень осторожно, чтобы не нарушить безмятежный сон. И неслышно отстранился.

Спать больше не хотелось, как не хотелось и покидать постель. Может, приказать принести бумаги сюда? Да, обычно он работает за столом, но иногда можно отступить от своих привычек.

Бесшумно выбравшись из-под одеяла, Нортман поднял с пола черный халат. Вещь оказалась неожиданно удобной. И гораздо приличнее выйти в ней, чем в ночной рубашке. Не пугать же служанок.

Как и ожидалось, в соседних покоях не было никого. Зато в коридоре возились две девицы, протирая пыль. Хотя лучше бы они обратили внимание на более грязные закоулки замка. Заметив графа, обе служанки тут же склонились в поклонах.

— Ваше сиятельство?

Нортман сделал жест рукой, позволяя выпрямиться.

— Теона, пусть кто-нибудь разведет в спальных камины. Без шума. И принеси в наши с графиней покои что-нибудь из еды. — девица, кивнув, бросилась исполнять приказ. Вторая дернулась было за ней, но была остановлена коротким жестом. — А ты, Агнета, принеси мне записи графини. Из ее мастерской.

Девица хлопнула ресницами, явно не зная, как реагировать.

— А ее сиятельство разрешила? — все же спросила она, переступив с ноги на ногу.

С одной стороны — мастерская, вроде как, была секретом. С другой же, граф мог узнать о ней только от госпожи.

Нортман скрестил руки на груди и чуть изогнул бровь.

— Ее сиятельство ничего не имеют против.

Когда Алесия проснулась, Нортман уже успел просмотреть все записи, а некоторые даже на несколько раз. И теперь с задумчивым видом изучал изображение странного устройства с загадочным названием — «самовар».

Пояснений к нему почти не было. Лишь стрелочки с непонятными подписями: «тулово», «кран», «поддувало», «шишки», «место для сапога».

Но стоило жене шевельнуться, как мужчина тут же отложил лист в сторону и притянул ее к себе.

— Доброе утро. — его губы коснулись теплого уха, спустились к шее, а закончился этот замысловатый маршрут на мягких губах. И тут Нортман ничего не мог с собой поделать. Нежность, переполнявшая до краев, требовала выхода.

Алесия с готовностью ответила на поцелуй и только после этого открыла глаза. Пробуждение оказалось довольно приятным.

— Утро ли? — улыбнулась она, приподнимаясь на локте.

Хватило одного взгляда в сторону окна, чтобы понять — солнце уже довольно высоко. В глазах Нортмана промелькнули знакомые огоньки.

— Рядом с тобой время летит незаметно. — бархатным голосом произнес он, убирая с ее лица прядь волос и спускаясь кончиками пальцев к ключицам.

От этого нежного прикосновения по коже побежали мурашки. Как там говорил классик: «счастливые часов не наблюдают?». Пожалуй, так оно и есть.