Заслуженная пышка для генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина

— В «Спящем драконе»? — спросила я, надеясь на чудо.

— Так он уже год как разорился, — развёл руками кучер, его лицо стало печальным. — Теперь там — лавка по продаже пуговиц.

Я вздохнула.

— Тогда ищем что-то, — сказала я, стараясь говорить твёрдо. — Хоть сарай. Хоть конюшню. Хоть крышу над головой. Но не подвал!

Генерал, до этого молчавший, наконец-то подал голос.

— Может, я попробую снять дом? — предложил он, его голос был уверенным, но в глазах читалась тревога.

— Где? — я обвела рукой вокруг, показывая на дома, окна которых были забиты табличками «Свободных мест нет!», «Занято до конца выставки!», «Даже не стучите!». — Тут всё снято! Считайте, что весь город — в аренде!

Я задумалась, а потом предложила:

— Кстати… А если попробовать пригород? Может, там есть место?

— А ну! Поехали! — генерал хлопнул по крыше кареты, и мы тронулись в путь.

Два часа мы блуждали по улицам, унижения и разочарования сменяли друг друга. Мы попали в одну неприятную ситуацию со свиньёй, которая упорно не хотела пропускать нашу карету, встав посреди дороги.

И вот, наконец, после всех испытаний, мы нашли… нечто. Небольшой, ветхий домик на окраине города.

Глава 17

«У Марты» — гостевой домик размером с платяной шкаф.

Одна комната.

Одно окно.

Один рукомойник.

Одни крошечные удобства (настолько крошечные, что даже муха поджимала лапки перед тем, как сесть: «А можно тут?»).

И пять матрасов, которые, как выяснилось, пылились в углу у тёти Марты последние десять лет.

На одном — следы когтей. На другом — пятно, похожее на лицо ее бывшего мужа. На третьем — надпись чернилами: «Спал здесь. Не повторяйте мою ошибку».

— Это… ароматно, — прошептала Спарта, вдыхая воздух, пропитанный запахом старой шерсти, пыли и… чего-то, что, возможно, когда-то было котом.

— Зато — крыша над головой, — сказала я, разворачивая матрасы на полу. — И стены. И дверь. И окно. И… мы живы. Это — победа.

Девочки, еле живые от усталости, рухнули на матрасы, как солдаты после битвы. В комнатке была тропинка шириной в ступню — между матрасами. Пройти — можно. Пройти, не задев никого — невозможно.

Тайга сразу захрапела. Симба умудрилась упасть на две подушки сразу. Спарта легла ровно, как на параде. Мэричка уже что-то бормотала во сне:

— Тётя Оля… клей… груди… принц… упал… опять…

Куда упал принц, я так и не узнала. Мэричка накрылась одеялом и засопела.

Я закрыла дверь и вышла на улицу, направляясь к карете. Повернулась. И увидела его.

Марон стоял у кареты. Спокойный. Молчаливый. С плащом на плечах. И взглядом — как будто он уже знал, что будет дальше.

— …Комнаты нет, — объявила я. — Вообще. Ни одной. Даже для мышей. Даже для тараканов.

Он кивнул.

— Тогда — карета.

— …Карета? — переспросила я. — Вы… серьёзно?

— А что? — пожал он плечами. — Там сиденья. Там крыша. Там… тишина. — И я, — добавила я. — Вы уверены, что хотите спать в одной карете со мной? Я храплю. Я ворочаюсь. Я могу упасть вам на колени. Опять.

Он посмотрел на меня, открывая дверцу. Я понимала, что хочу наконец-то вытянуться во весь рост и уснуть. Завтра мне красить, мыть, наряжать девочек для их дебюта.

Не долго думая, я стала раскладывать сидение так, чтобы получилась кровать.

Между нами — пустота размером с мою гордость.

— Так… — сказала я, устраиваясь, — правила. Если я упаду — бросьте в меня одеяло. Я его потом во сне найду и укроюсь. Если я вдруг начну ругаться, это не вам, это я с судьями. Если подкачусь ближе — откатите меня обратно. Если почувствуете неладное — трясите, будите, орите!

Генерал посмотрел на меня.

— …А если я сам решу подвинуться ближе? Случайно? Во сне? Это будет считаться нарушением регламента?

Я замерла.

— Нет, — возразила я. — Это будет считаться… личной инициативой. Но мне будет уже так все равно, что хоть ноги на меня сложите!

Я улеглась и закрыла глаза.

Снаружи — шум города. Внутри — тишина. И… его дыхание. Ровное. Тёплое. Близкое и далекое одновременно.

И тут я услышала его голос. Во сне…

«Где ты?» — отчетливо произнес генерал. — «Скажи мне, милая, где ты… Я ищу тебя…».

Интересно, кого может искать генерал? Жену? Носок? Запонку? Тут оставался такой простор для фантазий, что можно было представить все, что угодно.

Глава 18

— Теть Оль! Теть Оль! Вставай! — услышала я сквозь сон голос Мэрички, как будто кто-то включил сирену прямо в моём черепе. — Я писять хочу…

— Ну сходи, — прошептала я сиплым голосом чудовища, понимая, что пора вставать. А который час? А мы успеем? А если не успеем? А если опоздаем, и нас снимут с выставки, и девочки будут плакать, и я снова начну пить чай из-под крана, без заварки, чтобы сэкономить на следующую выставку?

— Я не могу! — визжала Мэричка. — Там Тайга расчесывается! Там зеркало одно! Она уже час сидит и воюет со своей гривой! Блудит расческой в своем лесу!

— А что это она ночью чесаться удумала?! — спросила я, пытаясь открыть глаза. Рядом раздавался храп. Забористый. Мужской. С элементами оперного фальцета.

Если это храпит генерал — я понимаю, почему он ещё не женат. Женщина, вышедшая замуж за этот храп, — героиня. Или глухая.

— Теть Оль, быстрее! Очень быстрее! — взмолилась Мэричка. — А то нам уже ехать пора!

— Куда ехать?! — подскочила я, будто меня ужалили. — Время сколько?!

— Шесть утра, — шмыгнула носом Мэричка.

— КАК?! — заорала я, бросаясь к генералу и хлопая его по груди, по плечам, по штанам. — У всех джентльменов с собой есть часы! Не верю! Я только глаза закрыла! Где часы у генерала?! Где?! Покажите мне время! Покажите мне милосердие!

— Теть Оль, я всё ещё хочу в туалет, — послышался голосок Мэри. — Ещё чуть-чуть — и будет уже не надо…

Я посмотрела в глаза обалдевшему от такого пробуждения генералу. Он моргал. Медленно. Как будто пытался понять — это реальность или кошмар после трёх бокалов драконьего вина.

Я слезла с него (да, я на нём лежала. Опять.) и вежливо спросила очень хриплым голосом:

— …Часы есть?

Видимо, Марона никогда не грабили в переулках, поэтому правильного ответа на вопрос он не знал.

— У меня нет часов, — выдохнул генерал, всё ещё приходя в себя. — Я… чувствую время внутренне.

— Ты чувствуешь?! — взвыла я. — А я чувствую, что мы опаздываем! И что Мэричка взорвётся!

— Отведите ребенка пописать! — выдохнул Марон, растирая лицо руками. — Я посижу в карете. И… постараюсь не храпеть.

Я выкатилась из кареты, на ходу пытаясь обуться. Туфли я случайно поменяла местами — правую на левую, левую на правую. Но сейчас это было не важно. Важно было — спасти Мэричку от взрыва.

— Давай сюда! — позвала я её в неприметный переулок за углом, где пахло мокрой травой, старыми бочками и… надеждой. Приятно, когда детские желания совпадают с твоими!

Глава 19

Тихий переулок, с его загадочной атмосферой и таинственными тенями, предоставил нам множество возможностей. И одну крысу, которая сидела на углу и смотрела на нас с нескрываемым осуждением.

— Теть Оль, а если сюда зайдёт грабитель? — спросила Мэричка, оглядываясь. — И будет нас грабить?

Я, пытаясь прийти в себя после неожиданного пробуждения, выдохнула:

— Если у него с собой будут часы — он не жилец! — Я одернула и расправила мятую юбку. — Я их отберу. И узнаю, который час!

"Бом! Бом! " — неподалёку били часы. Шесть раз. Твою ж налево! Екарный карась! ШЕСТЬ УТРА!

— ПОДЪЁМ!!! — заорала я, вбегая в комнату, в которой спали девочки, как ураган. Спарта ещё спала — ровно, как солдат на параде. Тайга высунулась из удобств, пытаясь расчесать свою гриву-тайгу. Симба подняла голову, но тут же уронила её обратно, словно ей было лень даже думать о том, чтобы проснуться.

— Собираемся! Быстро! Поехали! Нам ещё шатёр ставить! — я кричала, как тренер перед финалом Кубка, стараясь придать своим словам как можно больше энергии. — Ну же, шевелитесь, гоблины!