Заслуженная пышка для генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина

— Лиги? Лиги… — забормотала я. — Это сколько в километрах? Так, в местной лиге примерно полтора километра… ОГО! Это ж… восемнадцать километров! Мы что, марафон бежать будем?! В платьях?! С чемоданами?!

Все повернулись к Марону.

Он молчал. Смотрел на колесо — как будто оно ему что-то должно. Потом — на лес — как будто он ему что-то обещал. Потом — на меня — как будто я ему что-то обещала… и не сдержала обещания.

— Если что — я слетаю за помощью, — сказал он тихо.

— Девочки! — крикнула я, хлопая в ладоши, как на уроке физкультуры. — А ну быстро в карету! И не выходить! Ни при каких обстоятельствах! Иначе буду свирепствовать, зверствовать, и… кого-нибудь назову гоблином!

— А если… — начала Мэри, выглядывая из окна, — нам захочется в кустики?

— Ни при каких, — повторил мои слова генерал, и в его голосе был лёд. Настоящий. Тот, что заставляет замолчать даже болтливых тринадцатилетних, особенно если они собираются в кустики в лесу.

— Никаких за помощью! Вы нам нужны здесь! — выдохнула я, поглядывая в сторону леса. — Я уже читала про этот лес.

— Где? — спросил генерал.

— В газете. В разделе некрологи! — ответила я, стараясь говорить тише, чтобы не волновать девочек. — Так себе местечко для прогулок.

Я услышала тихий плач, доносившийся из кареты.

— Тайга! Тайгуша! — выдохнула я, распахивая дверь. — Ну чего ты плачешь? Или думала, я по голосу не узнаю? Я тебя с закрытыми глазами узнаю… Чего ревём? Что случилось? Кто умер?

— У нас теперь всё наперекосяк! — ревела Тайга, утирая слёзы рукавом. — Это плохой знак! Мы не успеем… Мы опоздаем… Мы… ик! — Она икнула от слёз. — И всё из-за этого колеса!

Я забралась в карету, присела перед ней, взяла её за руки.

— Запомните, девочки! — произнесла я, глядя на всех: на заплаканную Тайгу, на напуганную Симбу, на напряжённую Спарту, на любопытную Мэри. — Если с самого начала что-то идёт не так — наперекосяк, вверх тормашками, значит, это — самая лучшая примета! Это значит — у нас всё получится! Потому что судьба уже выжала из нас всё плохое! Осталось только хорошее! У меня эта примета всегда срабатывает! Так что — без паники! Просто сидите в карете, пейте чай из термоса, и… не смотрите в окно!

Глава 12

— Вы не находите, — послышался голос генерала мне на ухо, — что обманывать детей нехорошо?

— А давайте мы скажем им правду! — усмехнулась я, глядя в его серые глаза. — Давайте. Мы никуда не успеем. Карета сломалась. Все надежды дракону под хвост! А всё из-за одного старого козла. Напомнить вам, из-за какого? Готовы сказать правду?

Генерал молчал.

— То-то же, — проворчала я, нахохлившись.

Кучер тем временем достал магический фонарь — такой, что светил не просто светом, а светом с намёком на магию: чуть зеленоватым, чуть приглушённым и с запахом жжёной полыни для того, чтобы отгонять комаров.

Он выдал его генералу.

Тот держал фонарь над колесом, как факелоносец на Олимпиаде, пока кучер копался в инструментах, бормоча заклинания типа: «А хрена лысого… А щас я…»

И тут — уууууууууууу…

Я услышала вой. Пронзительный. Протяжный. Зловещий. Не один. Несколько. С разных сторон.

— Это волки? — спросила Спарта, прижимаясь к окну, будто пытаясь прочитать судьбу в лунном свете.

— Нет, — помотала я головой, хотя внутри всё сжалось, как будто кто-то сжал моё сердце в кулаке. — Это… конкуренты. Распеваются. Небось тоже застряли, как и мы! Готовятся к выставке! Это такой… разминочный вой. Для связок. И для психического давления.

— Теть Оль, — спросила Мэри, выглядывая в окно, как шпион в опере, — а тут медведи водятся?

— Какие медведи?! — фыркнула я, чувствуя, как меня пробирает холод — и не только от ночи. — Тут водится тетя Оля! А тетя Оля конкурентов не любит!

— Вы замёрзли, — послышался голос Марона.

Я обернулась.

Он стоял рядом. Фонарь в одной руке. Взгляд — на меня. И… плащ — в другой.

— Может, вы сядете в карету? — спросил он. — Вы дрожите.

— Нет, — зевнула я, чувствуя, как после сна вдруг стало как-то зябко, как будто кто-то выключил внутренний обогрев… и забрал с собой одеяло, чай и мою веру в человечество. — А кто дежурить будет? Кто будет следить, чтобы волки-конкурентки не утащили наши чемоданы? Особенно тот, с косметикой! Там у меня клей для грудей!

— Я подежурю, — сказал он. — Вы — в карету.

— Вы фонарь держите, — снова зевнула я, пританцовывая на месте, чтобы согреться. — И… спасибо. За… плащ. И за то, что не сбежали. Хотя могли бы. Легко. У вас же крылья. Теоретически.

Он не ответил. Просто… накинул плащ мне на плечи. Тёплый. Тяжёлый. Пахнущий дымом, сосной и чем-то древним — как будто он только что сошёл с вершины, где дышит сама вечность.

Я укуталась. Но лезть в карету не собиралась. Потому что я — не сдаюсь. Даже если вокруг воют, холодно и кучер плачет над колесом.

— Так, подержите, — послышался голос кучера, и он вручил мне длинную палку, похожую на косу… только вместо лезвия — зеркальце с подсветкой магии. Он водил этой «смотрелкой» под каретой, бормоча: — Колесо, колесо… не тяни за собой подвеску… не надо… не надо…

— Так, вроде только колесо! — обнадежил кучер, пока я стояла, опираясь на косу, как на посох ведьмы на шабаше. — Вон треснуло… Жаль, что постоялый двор далеко…

«Запасное колесо!» — пронеслось у меня в голове, а невидимая ручка в невидимом блокноте поставила галочку:

"Иметь при себе запасное колесо. И запасного кучера. И запасную тётю Олю!"

— Я бы склеил, если бы магия была, — шмыгнул носом кучер, вручая мне косу и снова проверяя то, что осталось от колеса. — Да нечем!

И тут — стук колёс.

Где-то неподалёку ехала карета!

— Так, всем стоять! — расправила я плечи, как генерал перед атакой. — Я сейчас попробую договориться!

Я вышла вперёд, размахивая косой-смотрелкой, как факелом революции.

— СТОЯТЬ! — крикнула я. — ВЫ МНЕ ОЧЕНЬ НУЖНЫ!

Глава 13

Но вместо того, чтобы остановиться и помочь, карета понеслась вперёд. Кучер подстёгивал лошадей с такой скоростью, словно они сейчас перейдут на сверхзвуковую. Со свистом и грохотом карета пронеслась мимо нас и умчалась вдаль, оставив за собой только пыль, отчаяние и одинокий чулок-носок, упавший с крыши из открытого саквояжа.

— Вот же люди, — сплюнула я, кутаясь в чёрный плащ генерала и отдавая смотрелку кучеру. — Я ведь по-хорошему!

И тут же взяла чулок. Пригодится! Всё в хозяйстве тёти Оли всегда пригождается!

— Склеить бы, — выдохнул кучер. — А там, того и гляди, до постоялого двора дотянем. Там наверняка магия есть!

— Склеить, значит? — выдохнула я, глядя на гору чемоданов на крыше. — Сейчас, одну минутку! Господин генерал! Мне нужна ваша помощь! Сейчас мы будем искать чемодан с цветочком! Кажется, там есть клей!

— Откуда там магический клей? — спросил Марон, снимая чемоданы с крыши с выражением лица человека, который только что узнал, что его послали искать иголку в стоге сена.

— А я как, по-твоему, ресницы приклеиваю девочкам? — спросила я, видя, как заветный чемодан оказывается на траве. — На слюне?! На вере?! На любви?!

Мне светили фонариком, а я перебирала флаконы, зелья, притирки, порошки — как алхимик на последнем издыхании.

— О! А я тебя искала! — поцеловала я флакон, как любимого мужчину после двадцати лет разлуки. — Думала, не взяла! Это у нас блестючки! УРА! НАШЛА!!! Я была уверена, что у меня их стащили на прошлой выставке! А они тут! Родненькие!

Я немного умерила свой пыл, копаясь дальше.

— Клей для ресниц… клей для бровей… клей для ногтей… клей для грудей… — перебирала я, как вдруг услышала покашливание генерала.

— …Для чего последний клей? — уточнил Марон, и в его голосе был не вопрос. Было… любопытство. Опасное. Ледяное. Но — любопытство.

— Для грудей! — выпалила я, не глядя на него. — Или вы думаете, там всегда в корсетах бегают?! Вот так сплюснуть, вот так собрать вместе и склеить, чтобы получилась аппетитная симметричная корзинка с персиками, а не супруги в разводе! Вот, нашла! Клей для волос! Держите!