Брак по расчету, или Истинных не выбирают (СИ) - Иконникова Ольга

Он словно вылил на нее ведро холодной воды. Эви почувствовала дрожь во всём теле, и дрожь эта была вызвана отнюдь не вожделением, а страхом.

— Вот как? — хмыкнул хозяин. — Ну, что же, это прекрасно! Тогда вы найдете тему для беседы, пока я отправлюсь, чтобы переодеться. Еще раз прошу прощения, ваша светлость, за свое вынужденное бегство, — он поцеловал Эви руку и удалился.

А она сидела, опустив голову, не решаясь посмотреть на графа Реверди.

— Вы ничего не хотите мне сказать, мадемуазель? — его слова звучали как набат. — Ну, что же, если не хотите, то я, пожалуй, скажу сам. Я видел княжну Деламар только один раз, но этого вполне достаточно, чтобы понять, что вы — не она. А теперь извольте посмотреть на меня и сказать, кто вы такая и что вы здесь делаете?

— Простите, ваше сиятельство, — Эви всё-таки осмелилась поднять на него взгляд, — я вам сейчас всё объясню. Возможно, вы не поверите мне, но, клянусь, я буду говорить чистую правду!

Рассказывала она путанно, перескакивая с одного на другое, но ей показалось, что граф понял ее. По крайней мере, он не перебивал и не задавал дополнительных вопросов. Но когда она уже в который раз повторила, что изначально приняла поездку в карете за подарок Реми, ее собеседник всё-таки не выдержал:

— А ваш жених был склонен к подобным романтическим жестам прежде?

Она покачала головой — нет, за ним подобного никогда не водилось. Но всегда же хочется верить в лучшее в близком человеке, правда?

— Но не беспокойтесь, ваше сиятельство, я сию же минуту расскажу обо всём герцогине. Не думайте, я собиралась признаться и сама. Конечно, я должна была сделать это еще накануне, но…

Она остановилась, не зная, как объяснить те чувства, что охватили ее вчера, когда она оказалась в этом доме.

— Но вам захотелось хоть ненадолго почувствовать, каково это — быть дамой из высшего общества, — Реверди сам продолжил ее мысль. — Заглянуть, так сказать, за ширму, что отделяет аристократию от простого народа.

Она кивнула — он хорошо ее понял. А потом поднялась.

— Я пойду к ее светлости. Если хотите убедиться, что я не сбегу, вы можете пойти со мной.

Она с трудом сдерживала слёзы. Она не любила врать. Матушка еще в детстве ей говорила — правду, что шило, в мешке не утаишь.

— Вернитесь на место, мадемуазель! — негромкий, но строгий голос графа снова заставил ее вздрогнуть.

Она удивилась, но послушно опустилась на стул.

— Вы хоть понимаете, что с вами будет, если настоящую княжну не найдут? Никто не поверит, что вы оказались здесь случайно.

Теперь Эвелин смотрела на него с ужасом.

— Но я же всё время была в самолете, — пролепетала она. — А когда я вышла из него, то сразу же села в карету.

Реверди усмехнулся:

— Значит, у вас были сообщники, только и всего. И вы специально облили ее светлость, чтобы надеть ее платье.

— Нет, ваше сиятельство! — почти закричала она.

— Тихо-тихо, мадемуазель! — предостерегающе сказал он. — Вы же не хотите взбудоражить весь дом. Нет, лично я вам вполне верю, но…

— О, вы, правда, мне верите? — Эви шмыгнула носом.

— Да, верю, — он кивнул. — Но полиция — дело другое. Служители закона никому не привыкли доверять. Они вынуждены будут вас задержать до тех пор, пока не найдут княжну. А если с ней что-то случилось, боюсь, вы проведете в тюрьме лучшие годы своей жизни. Ну-ну, мадемуазель, слезами делу не поможешь.

Он достал из кармана шелковый платок и протянул его ей.

— Но что же мне делать, ваше сиятельство? — Эвелин вытерла слёзы и на сей раз посмотрела на него с надеждой.

Он разговаривал с ней без враждебности, без злости, и ей показалось, что он на самом деле ей верил.

— Я попробую вам помочь, мадемуазель, — он чуть понизил голос. — Я сам отправлюсь на поиски ее светлости. Один мой хороший знакомы — частный сыщик, и я воспользуюсь его услугами. Если ее светлость в Аньере, то она поселилась в одной из гостиниц, и найти ее не составит труда.

— А что же делать мне? — растерялась Эви.

— А вы пока продолжайте играть роль княжны, — он послал ей ободряющую улыбку. — Думаю, уже завтра ситуация прояснится, и я вернусь сюда е с ее светлостью. И тогда мы все вместе посмеемся над этим недоразумением.

— Вы так добры, ваше сиятельство! — Эви снова расплакалась. — Не знаю, как вас благодарить!

— О, право же, не стоит благодарности! — граф едва заметно покраснел. — Мне будет приятно помочь такой милой девушке, как вы. Но помните — до тех пор, пока я снова не приеду сюда, никому ни слова!

Он оказался именно таким, каким и был в ее мечтах — надежным, благородным, смелым. И пусть она всё еще продолжала сходить с ума от беспокойства, теперь рядом с ней появился человек, который готов был протянуть ей руку помощи. Теперь их связывала общая тайна, и от этого Эви стало чуточку легче.

Глава 11

Я начала с кухни. Подумала — как здорово будет, если бабушкины чайники и кастрюльки снова заблестят! Я же сумею управиться с этим быстро.

Но действительность оказалась куда сложней, чем я себе представляла. Моих сил и упрямства хватило только на то, чтобы надраить до блеска один пузатый медный чайник. Бабушка только посмеивалась, наблюдая за моими потугами.

Заток как приятно оказалось пить чай из чайника, который выглядел как новый. И пусть мои ногти уже не казались такими ухоженными, как прежде, а единственное платье было мокрым насквозь, я испытывала чувство удовлетворения.

А на следующее утро я взялась за пяльца. Ниток для вышивки у бабушки было много. Она хранила их в расписном сундучке, что стоял возле комода. Я открыла его, и мне показалось, что комната заиграла новыми красками. Я достала из сундучка ни разу не использованную, но уже чуть пожелтевшую от долгого лежания льняную скатерть.

Но бабушка покачала головой:

— С ней ты провозишься слишком долго. К тому же, ее сначала нужно отбелить. Возьмись за носовые платочки. Вышивка на них не требует много времени, и они хорошо продаются. Кому же не охота иметь оберег, который можно просто положить в карман?

Я вставила в иголку красную нить, и на сей раз бабушка одобрительно кивнула:

— Верно! Оранжево-красный рисунок защитит от измен. Женщины падки на такие вещицы. Не забудь напомнить покупательнице, что, чтобы оберег работал, для мужа нужны еще ласка и сытная еда. И ты помнишь, что на вышивке не должно быть узелков? Они разрушат всю магию.

Красно-оранжевые цвета — символ стихии огня. Это и домашний очаг, и солнце на небе. Стежок за стежком, крестик за крестиком, и уже через четверть часа на тонком платке появился яркий пион. Конечно, куда более изящным он получился бы, вышей я его гладью. Но вышивка крестиком имеет большую магическую силу.

Бабушка взяла лорнет, поднесла к лицу. И снова — одобрительный кивок:

— Пион напоминает о неугасающей любви.

Я могла бы вышить несколько таких цветов, но это было бы неправильно. Нельзя положить на прилавок похожие друг на друга товары. Каждая покупательница должна быть уверена — ее платок уникален, такой он только один.

На сей раз я взяла иссиня-черную нить — этот цвет боролся с бесплодием — и вышила виноградную гроздь. Виноград — символ плодородия. Пусть купившая его женщина обретет семейной счастье.

— Иногда в лавку заглядывают и мужчины, — напомнила бабушка. — Подумай и о них. Они редко верят в магию таких рисунков, но всё же покупают их.

Цвет финансового благополучия — зеленый. На одном платке я вышиваю зеленого карпа (рыбы — к богатству). На другом — крысу (как ни странно, но это животное тоже сулит достаток). На третьем — ласточку.

К обеду у меня набирается уже дюжина льняных и шелковых платочков. Какие-то орнаменты мне особенно удались, какие-то вышли не очень, но важна была не абсолютная похожесть на тот или иной предмет или животное, а тот смысл, который мы пытались в эту вышивку вложить. А уж в этом-то мы с бабушкой были весьма искусны.