Брак по расчету, или Истинных не выбирают (СИ) - Иконникова Ольга

Но так получилось, что Кавайон отправился переодеться, ее светлость пошла распорядиться насчет ужина для сына и его друга, а Джоан, вспомнив, что закрыла свою любимую собачку в спальне, побежала ее освобождать.

— О, ваше сиятельство, скажите, что вам удалось узнать хоть что-то о княжне! — несмотря на то, что на террасе, кроме них, не было никого, Эви перешла на шепот.

Но Реверди покачал головой:

— К сожалению, нет. Мой знакомый уже обошел все гостиницы города, но ни в одной из них ее светлости нет — ни под настоящим, ни под вымышленным именем. Но не беспокойтесь, сударыня, мы продолжаем поиски. Нельзя исключать, что княжна просто сбежала. Должно быть, вам уже известно, что она была приглашена сюда, чтобы познакомиться со своим женихом в неофициальной обстановке. Хотя Арлана формально еще нельзя назвать женихом, но всё к этому шло. Семьи почти договорились, и если бы знакомство прошло хорошо, вскоре было бы объявлено об их помолвке.

— Возможно, княжна не желала этого брака, — предположила Эвелин.

— Да, — с серьезным видом кивнул граф, — я тоже уже склоняюсь к этой версии. Но кажется странным, что она всё-таки прилетела в Аньер. Если она хотела сбежать, то было проще это сделать прямо в Деламаре.

— О, нет, — возразила Эви, — пожилой мужчина благородной внешности (должно быть, князь Деламар) провожал ее до самого самолете.

— Вот как? — граф задумался. — Ну, что же, тогда логично, что она сбежала сразу же, как только осталась одна, а случилось это именно в Аньере. В таком случае она могла вовсе не выходить из аэропорта, а сесть на любой ближайший самолет и улететь в другую точку.

Эвелин помрачнела — если княжна купила билет на чужое имя, то как они смогут ее найти? Но граф ободряюще ей улыбнулся:

— Не беспокойтесь, мы соберем сведения о каждой пассажирке, которая в тот вечер вылетела из Аньера. Наше герцогство — отнюдь не самое популярное место, и из нашего аэропорта вылетают всего два самолета в день. Мы непременно ее найдем. А пока будьте благоразумны и постарайтесь ничем себя не выдать. Наслаждайтесь возможностью провести ваш отпуск в столь приятном месте.

О, если бы Эви отдыхала здесь под своим настоящим именем, то была бы абсолютно счастлива. Но, к сожалению, необходимость притворяться и боязнь каждую минуту быть разоблаченной лишали ее значительной части этого удовольствия.

Глава 13. Арлан Кавайон

Княжна Деламар оказалась милой барышней без великосветских замашек, и встреться мы с ней при других обстоятельствах, вполне вероятно, она понравилась бы мне. Но невозможно же проникнуться теплыми чувствами к человеку, которого тебе навязывают как залежалый товар в конце базарного дня.

Отец полагал, что союз с Деламарами был отличным вариантом для нашей семьи, и в том, что касалось его финансовой стороны, он был абсолютно прав. Кто отказался бы жениться на алмазной принцессе? Не собирался отказываться и я. В конце концов, так или иначе мне придется на ком-то жениться, так почему бы и не на княжне?

Но внутренне смирившись с этим браком, я не собирался показывать этого окружающим. К тому же, даже если нам с княжной придется стать супругами, это вовсе не значит, что мы будем находиться рядом друг с другом большую часть времени. Разумная свобода — вещь решительно необходимая, и я собирался выторговать ее, прежде чем поставлю подпись в брачном договоре. Отдельные спальные комнаты и взаимное уважение — вот основа прочного семейного союза. Конечно, если бы, помимо уважения, я мог испытывать к супруге еще и любовь, было бы вовсе замечательно, но я боялся, что шанс обрести такое счастье был слишком мал.

И потому почти весь следующий после прибытия ее светлость в наше поместье день я без особых угрызений совести провел на ипподроме. Нам с княжной сразу следует установить определенные правила, которых мы оба станем придерживаться. И чем скорее она поймет, что наш брак прежде всего — это выгодная для обеих сторон сделка, тем будет лучше.

А вот моя матушка подобный подход решительно не разделяла.

— Тебе не кажется, дорогой, что ты мог бы пригласить на ипподром и ее светлость? — спросила она меня вечером. — Она целый день вынуждена была скучать в нашем с Джоан обществе.

— Я всего лишь придерживался той линии, что определил отец, — возразил я. — Мне казалось, мы не хотим привлекать внимание к приезду ее светлости и, тем более, к нашим с ней возможным отношениям. Она прибыла сюда как подруга Джоан, и чем больше ее будут видеть в обществе моей сестры и чем меньше — в моем, тем дольше мы сможем держать всех в неведении.

С этим матушка вынуждена была согласиться. Она поправила бабочку на моей шее и смахнула пылинку с рукава моего фрака.

— Боюсь, Джоан утомит ее своей болтовней, — вздохнула она, — а ее светлость окажется слишком тактична, чтобы в этом признаться.

— Возможно, — я не видел в этом никакой проблемы, — но так или иначе ей придется привыкнуть к Джо — ведь если мы всё-таки поженимся, то они станут почти сестрами.

Матушка улыбнулась и всё-таки попросила меня быть повнимательней к нашей гостье, и я охотно это пообещал, правда, сразу оговорив:

— Только, прошу вас, не в ближайшие пару дней! Завтра я обещал Роберу Дювалю помочь выбрать охотничью лошадь в конюшне графа Бланкара. А послезавтра — вы же помните? — в Аньере открывается ярмарка, и я намерен ее посетить.

— Возможно, ее светлости тоже будет это интересно, — живо отозвалась матушка.

Но я решительно пресек ее попытку покуситься на то немногое, что доставляло мне удовольствие.

— Не думаю, что это хорошая идея. Боюсь, ее светлость может быть шокирована теми незамысловатыми развлечениями, которым я собираюсь там предаться. Катание на карусели, уличные театры, где зрители легко могут отпустить скабрезную шутку, поедание пончиков прямо на площади. Не лучший способ произвести на княжну хорошее впечатление.

Матушка рассмеялась:

— Какой же ты еще ребенок, Арлан!

Но возражать всё-таки перестала. А потому, проведя весь следующий день на конюшне графа Бланкара, через день я отправился в Аньер. Это была моя давняя традиция — я с самого детства старался не пропускать открытие большой летней ярмарки. Конечно, прежних впечатлений от нее уже не было, но настроение она мне поднимала.

Я любил эту праздничную суету — многоголосый гомон, среди которого можно было разобрать акценты всех верландских провинций, запах корицы, ванили и свежих яблок, улыбки на лицах взрослых и детей.

Первой палаткой, возле которой я остановился, была палатка мадам Трюшо — здесь продавали самые вкусные пироги в Аньере.

— Чего изволите…, — хозяйка, кажется, собиралась сказать «ваша светлость», но заметив мой предостерегающий взгляд, добавила другое, — молодой человек?

Я взял политую сиропом и обсыпанную сахарной пудрой булку из слоеного теста, которое было таким воздушным, что просто таяло во рту. Свою первую покупку у мадам Трюшо я совершил, когда мне было пять лет, и ни разу ее товар не заставил меня разочароваться.

Я прошел по рядам с книгами и картинами — народу здесь было гораздо меньше, чем в продуктовых, — но задерживаться нигде не стал, а повернул к палаткам с тканями и кружевами. Наше герцогство славилось тонкой работой местных мастериц. Но когда я остановился у прилавка с вышитыми салфетками и полотенцами, вовсе не искусное рукоделие было тому виной.

За прилавком стояла девушка такой немыслимой красоты, что не заметить ее было невозможно. И эту красоту ничуть не портил ни смешной чепец, ни простое мешковатое платье. Обычно у таких прилавков толпились в основном особы женского пола. Но здесь среди приценивающихся покупателей было немало мужчин, и этот факт отчего-то привел меня в негодование.

Я не знал, кто эта девушка, да и не должен был знать, но и мимо пройти я не смог.

— Хотите купить рушник, сударь? — синие как васильки глаза девушки заглянули мне прямо в душу. — А может быть, скатерть? Вашей невесте или супруге они непременно понравятся.