Ворон, каркни на счастье (СИ) - Разумовская Анастасия

Аня подумала, а потом тихонько запела:

— Слушая наше дыхание…

И Марион подхватил вторым голосом.

ПРИМЕЧАНИЯ

* Говорить о любви я не мастак, ты меня извини, если что не так… — песенка Вани-печника из мультфильма «Летучий корабль» 1979 г.

*давно уже «Глобус» был — театр, для которого сочинял свои пьесы В. Шекспир

* Слушая наше дыхание — «Дыхание», песня группы «НАУ»

Эпиложек 5. Мечты о прогрессе

— Яша парень неплохой, если так посмотреть, — осторожно заметила Мари, — но может тебе не торопиться со свадьбой? Понимаешь, тут же такое дело… Ну ладно — муж. В конце концов, взяла и сбежала в Первомир. Думаю, мы как-нибудь проживём вдвоём. Но Дезирэ — король Монфории… Бр-р! Мне кажется, это не тот человек, которому стоит давать власть.

Сёстры, взявшись за ручки, прогуливались по квадратному дворику с черешней.

— Вдвоём? — переспросила Осень. — То есть, вы с Германом Павловичем не планируете пожениться?

Мари смутилась.

— Планируем, но… Я сначала закончу второе высшее. Первое-то у меня есть, но… ты же понимаешь. Зачем мне диплом, если знаний нет? Найду работу, ну и вообще чего-то в жизни добьюсь. Я объяснила Герману, и он понял. Мне важно быть ему ровней, а не девочкой из Средневековья, которую он тащит на себе.

— Понимаю. А не хочешь остаться? Ты могла бы стать ректором университета и… Ну и вообще. Герман бы построил университет, а ты бы организовала…

Рапунцель покачала головой:

— Прости. Из двадцать первого века в шестнадцатый? Я ещё даже на самолётах не полетала.

— Ясно, — буркнула Осень.

— Но университет Герман тебе построит. А вот с профессорами…

— Сами справимся. И на кого ты хочешь учиться?

— Пока на подготовительных курсах, поступать ведь только летом, а сейчас зима.

Осень внимательно посмотрела на мечтательное лицо сестры:

— А потом на кого?

— Не решила ещё. Хочу и на архитектора, и на инженера в ГУАП. Самолёты, понимаешь? Делать машины, летающие быстрее птиц. Или космос… Ох, всё хочется.

Мари вздохнула, спохватилась и сдвинула светлые брови:

— А всё же насчёт Дезирэ. Я понимаю, он сын своего отца, а король Андриан…

— Он не сын Андриана, — рассердилась Осень. — Это мы с тобой — его дочери, если уж на то пошло. Но я об этом не буду рассказывать ни Мариону, ни Гильому. Потом будет очень сложно объяснить, почему я выхожу замуж за Дезирэ. Боюсь, в их глазах это будет выглядеть инцестом. И вообще, я уже совершеннолетняя. Так что сама решаю, за кого мне выходить замуж.

Рапунцель невесело рассмеялась:

— Ну хорошо. Но ты же помнишь, да, что ты — гражданка России по паспорту? А в России разводы официально разрешены…

Осень повернулась к сестре и обняла её. Прижалась головой к голове и зажмурилась:

— Всё будет хорошо, — прошептала нежно. — Алиса… Мари, не тревожься. Пожалуйста. К тому же мы теперь станем чаще видеться. А Яша больше не Пёс бездны.

— Но он всё равно Дезирэ…

— Мне не нравится барокко, — хмуро заметила Осень и отстранилась от сестры. — Но и готика, знаешь ли… А Герман Павлович настаивает на аутентичности. И я не смогла его переубедить, что в альтернативном мире и архитектура должна быть альтернативной. Например, модерн. Почему, собственно, он не может наступить сейчас?

— Металлический двутавр, заводы, изготавливающие стекло… Так, стоп. Осень, ты решила соскользнуть с темы?

Без пяти минут королева Монфории посмотрела на Мари серыми, словно осенний туман, глазами:

— Да. Но я вот подумала: положим, у нас не хватает мощностей, но что если в Первомир потихоньку подсовывать моих мастеров? Ну или не в Первомир, там слишком всё сложно. Но ведь существует тысячи миров! Герман сказал, что для водопровода и канализации, а тем более для фонтанов нужна обработка металла, но… В конце концов, всё это будет уже в семнадцатом веке! Почему бы нам не сделать исторический монтаж? Да и Рарш, каган Грэх-ад-Даара хочет построить у себя в степях города. Может, вы с Германом Павловичем всё же передумаете?

— Может быть, — вздохнула Мари. — Ну… можно совмещать, конечно. Но, видишь ли, я жду ребёнка, а нормальная медицина здесь появится очень-очень нескоро….

На этом известии деловой разговор иссяк.

Эпиложек 6. На крыло

Герман сидел на скамейке у собора, поднятый воротник пальто защищал шею от ветра. Иевлев читал книгу на английском и ругался сквозь зубы. Здесь, в Первомире, прошло не больше месяца, Новый год был на носу, но в Эрталии-то Иевлев пробыл года полтора, и языковые тонкости успели за это время основательно подзабыться. Приходилось на каждое двадцатое слово лезть в гугл, да и ладно бы — лезть. Гугл буквально извивался, подсовывая вместо технических гуманитарные значения, где только мог.

— Иевлев? — напротив остановилась девушка в апельсиновом пальто.

Он поднял голову и не сразу её узнал.

— Здравствуй, Вера, — и замялся, не зная, что дальше сказать.

— Угостишь меня пышками?

— Я тут человека жду.

Она нахмурилась.

— Эту твою… — спросила неприязненно.

— Мою, — подтвердил Герман.

Питер заметало снегом.

— Ты загорел. На юг летал?

— Вроде того. Как Максим Петрович?

— Врачи делают что могут, но инсульт, знаешь ли…

Герман кивнул.

— Ты реорганизуешь фирму? — сухо уточнила она.

— Да.

— Отправляешься в самостоятельное плавание? Денег-то выкупить часть партнёров хватит?

— Хватит.

— И откуда? Вроде виллы на Рублёвке не было. Или я чего-то не знаю?

Иевлев взглянул на часы. Она задерживалась.

— Ленд ровер продал.

— Шутишь? — порывом ветра с её шеи скинуло край шарф, Вера подхватила, зябко замотала вокруг шеи. — Старую железяку. Нет, я, конечно, понимаю, тачки подорожали сейчас, но…

— Я действительно продал ровер. Но ты, конечно, права. У меня появился деловой партнёр.

— Вот значит как.

Она поджала губы, отвернулась. В её глазах это было предательством. Сейчас, когда у отца неприятности, когда Виталику угрожает реальный срок…

— Вер… — начал было Герман устало, но тут же его перебил жизнерадостный голос:

— Привет! Прости, я задержалась, — к нему подлетела Мари в серой шубке из синтетического меха, он встал, и его тотчас заключили в объятья, и в душу заглянули сияющие глаза. — Боже, боже, Герман! Это очешуительно! Аэродинамика! Аллюминий! Это гениально, да! И Довгалюк. Довгалюк это любовь, ну честно.

От неё пахло читальным залом библиотеки. Герман усмехнулся. Оглянулся: Вера садилась в такси.

— Погугли БПЛА, — посоветовал Иевлев. — Ты обедала?

— А? Да, кажется… Кефир. Точно, это был кефир.

— Хочешь попробовать японскую кухню? На Ваське есть чудесный ресторан… Заодно в ЗАГС завернём.

Он открыл дверь автомобиля, забрал у девушки тяжёлую сумку с книгами и тетрадями, забросил на заднее сиденье. Она села спереди, пристегнулась и сложила ручки на коленях. Уставилась умными горящими глазами.

— Гиперзвук, — выдала и облизнулась. — Но, если честно, я хочу догнать свет. Понимаешь, есть у меня идея… Какой ЗАГС?

И растерянно захлопала глазами. Герман сел, завёл двигатель, тронулся с места.

— Ну, если ты не против, конечно, то мне бы хотелось, чтобы у ребёнка были официальные родители и полная семья. По сути ничего не изменится. Мне всё равно, носишь ты кольцо или нет. Полагаю, общий ребёнок серьёзнее любой бумажки. Ты не согласна?

— Свадьба, букет, платье?

— Если хочешь…

— Нет. Если уж так, то давай забежим, поставим подписи и займёмся более интересными делами. Ты меня в планетарий обещал сводить.

Герман кивнул.

— Для начала нам с тобой стоит встать на очередь. Это не вот прям так быстро делается.

— А, ну хорошо.

Она откинулась на спинку кресла и принялась рассказывать ему и про аэродинамику, и про формулу Довгалюка. Герман слушал рассеянно: авиация не привлекала его. Он думал, как быстро Бертрану надоест заниматься контрабандой и насколько это вообще опасно. Впрочем, в партнёрах Кот был даже не из-за необходимости выкупить часть бизнеса у Вериного отца. Связи. Связи в деле реставрации решали всё, а, как оказалось, у эрталийского принца связи были просто везде.