Костёр и Саламандра. Книга третья (СИ) - Далин Максим Андреевич

Норфин хмыкнул:

— До сих пор они вели себя тихо…

— Верно, — согласилась Виллемина. — До сих пор мои люди их контролировали. Но ведь вы не думаете, что мои специалисты будут это делать, считая земли уже вашими?

Норфин переглянулся с мрачным типом в тяжёлых роговых очках. У типа были интересные хрящеватые уши — как крылья, сошли бы за клеймо ада. Но через зеркало тяжело чувствовалось, есть у него Дар или нет, и я спросила:

— Мессир Норфин, у вас есть специалисты по аду? Некроманты, демонологии?

Ушастый тип поднял на меня глаза: веки — как печные заслонки.

— Вы хотели что-то сказать специалисту, милая леди? Гоурус из дома Полыни, к вашим услугам.

— Мессир Гоурус, — сказала я, — а вы хоть одного демона, вселённого в тело, развоплотили? Вернули в ад? Хоть одного-единственного?

Он смерил меня взглядом «девочка, ты вообще понимаешь, с кем говоришь?» — но ему что-то шепнул сам Норфин. И Гоурус выговорил, очень нехотя:

— Вы полагаете, это такая уж серьёзная проблема для специалиста?

— Пфе! — фыркнула я, не выдержала. — А вот давайте я вам подниму, а вы попробуйте!

— Так! — Норфин ляпнул ладонью по подлокотнику, с треском. — Меряться силами сейчас не время!

— Ах, отчего же! — улыбнулась Виллемина. — Мы всегда рады продемонстрировать вам, куда приводят дурные амбиции. И безответственность. Со своей стороны, вопрос со спорными территориями я предлагаю решить так. В качестве жеста доброй воли мы позволяем вам вывести войска из Западных Чащ, Синелесья и Ельников, до самого Серого Брода — и пытаемся сделать эту территорию безопасной и пригодной для человеческой жизни. Предлагаю исключительно из любви к вашему прекрасному народу, мессир Норфин, и ради ваших дивных лесов, которым нет равных. Тем более что так уж получилось: Синелесье и Ельники контролируются нашими войсками, а ваши части, находящиеся под Солнечной Рощей, в каком-то странном и сложном положении…

— С позволения государыни… — заикнулся Вэгс.

— Конечно-конечно, прекраснейший мессир Вэгс! — мурлыкнула Виллемина.

Норфин вопросительно на него посмотрел.

— Эти земли, мессир Норфин, — сказал Вэгс, — напоминают даже не пресловутый чемодан без ручки, который тяжело нести и жалко бросить. Я бы уточнил: в этом чемодане лежит адская машина, заведённая на неизвестное нам время.

— Я предупреждал, — скучным голосом заметил Гоурус. — Ехать надо было мне, а не дуракам-газетёрам.

— Я видел достаточно, — сказал Вэгс. — Предположу, что груда сгоревших тел этих… стражей Хаэлы… неплохо характеризует спецвойска Прибережья. Груда, мессир Гоурус. Не один, не два… не десять…

— Если это всё не театр для простецов, — отрезал Гоурус тем же тоном.

Я слушала всё это — и мне хотелось стукнуть себя по лбу ладонью. Подозреваю, приблизительно это чувствовали в разной степени все наши. Я только даже представить себе не могла, как изменить это положение… судя по тому, как Виллемина слушала препирательства перелесцев, у неё тоже не было особенно блестящих идей.

Они, скорее всего, умели воевать. Думаю, даже отлично — никто никогда бы не обвинил перелесцев в том, что они воевать не умеют. Но они просто не представляли себе толком, во что ввязались. Даже некромант, которого они где-то добыли, не помогал.

Это был штабной некромант. Который не только пороха, но и адского дыма не нюхал.

И вдруг высказался Валор:

— С вашего позволения, прекраснейшая государыня, я бы хотел обратиться… э… к духам по ту сторону зеркала.

— К духам? — удивилась Виллемина.

— Да, — невозмутимо ответил Валор. — Наш спиритический сеанс затягивается.

У «духов по ту сторону зеркала» отвисли челюсти. У наших — тоже.

— Что вы, Валор! — в настоящем ужасе воскликнул Вэгс. — Они живы!

— Они так думают, дорогой мессир Вэгс, — самым светским тоном и с лёгким поклоном ответил Валор. — Я специализируюсь на общении с духами. Поверьте, это случается часто. Несчастный призрак ещё не осознал, что мёртв, он может даже строить планы на будущую прекрасную жизнь…

Пока он говорил, у Норфина багровело лицо — и в конце концов он не выдержал.

— Что вы себе позволяете?! — рявкнул он так, что задребезжали стекляшки на люстре.

— Я позволил себе сообщить вам неприятную правду, мессир Норфин, — сказал Валор спокойно и любезно. — При существующем положении дел вы всё равно что мертвы. Откровенно говоря, я удивлён, что вы ещё ходите по земле. Очевидно, вашим врагам нужно какое-то время, чтобы опомниться. Но это ненадолго, поверьте старому некроманту и мертвецу. С этой стороны многие вещи и события видятся иначе.

Норфин растерялся. И его свита — тоже, это было видно по лицам. Валор взглянул на Виллемину вопросительно, а она ответила нежным взглядом и лёгким кивком.

— Осмелюсь заметить, — продолжал Валор, — что беседа изначально ушла в неверное русло, мессиры мертвецы. Вы обсуждаете вчерашний день… даже позавчерашний. Мне представляется, что линия будущей границы между Прибережьем и Перелесьем, её маркировка, то, кому будут принадлежать земли от Солнечной Рощи до Синелесья… даже до Серого Брода, да — это самое последнее, что должно занимать нас всех. Простите меня, прекраснейшая государыня — и вы, мессир мёртвый маршал: нам всем было бы выгоднее видеть вас живым, но вы отважно и отчаянно сопротивляетесь всем нашим попыткам.

Норфин остыл, он слушал. Я подумала, что не такой уж он болван, каким кажется.

— Прошу вас, дорогой мессир Валор, продолжайте, — тихонько сказала Виллемина. — Сейчас мне представляется, что вы понимаете суть лучше всех.

— Я был там, — сказал Валор. — Драгоценнейшая государыня и достопочтенный маршал, видите ли, я был там, на базе в Синелесье, как раз тогда, когда наши бойцы своими жизнями закрыли портал, ведущий в ад. Видел и ощущал. И леди Карла была там — полагаю, она тоже многое может сказать на эту тему. Вряд ли до штаба донёсся запах того дыма… поэтому мессиры перелесцы, очевидно, в глубине души надеются вернуться в Синелесье, рассмотреть уцелевшие артефакты… что-то использовать, быть может… я верно понял вас, Гоурус?

Гоурус не удостоил Валора ответом, но резанул взглядом очень красноречиво и ухмыльнулся, как оскалился.

— Так вот, нет, — сказал Валор. — Нет. Оставьте эти надежды. Во-первых, у вас нет достаточных сил, мессиры. Да, Гоурус. У вас. Нет. А во-вторых, у вас катастрофически нет времени.

— Всё настолько ужасно? — тихо спросил Норфин. — Или вы нагнетаете ужасы, потому что так положено у дипломатов, Валор?

Валор встал.

— Я приношу извинения всем собравшимся, — сказал он. — В дипломатических играх нет смысла. Я много думал, государыня… очевидно, всё это прозвучит совсем не так, как мы с вами планировали. Но наша часть Западных Чащ — под угрозой, как и обширные земли на северо-западе от столицы. И угрожает не армия Перелесья, а сонмы кромешных тварей, оставленные в лесах… кто-то должен всё это вычистить… э… залечить. Даже у нас. Что ж до Синелесья, Ельников, Серого Брода — и дальше на север и на запад — там дела несравнимо хуже. И в Заболотье. А вы, мессир Норфин, вместо того чтобы думать о том, как спасти собственную землю, прикидываете, как бы откусить клочок нашей.

— Я отдам, — сказала Виллемина, и её голос прозвучал таким ледяным холодом, что Вэгс содрогнулся. — Если вы так жаждете их забрать, я вам отдам.

И тут Валор преклонил колено.

— Нет, — сказал он. — Простите меня, прекраснейшая государыня. Мы не можем. Не можем отдать и закрыть границу. Не можем бросить этих несчастных идиотов, потому что никто из нас — вообще никто, кроме Господа Бога — не предскажет, во что весь этот ужас выльется через пять лет.

Виллемина посмотрела на меня. А у меня перед глазами встали полулошади, поднялись из-под земли и медленно, будто в тягучем кошмарном сне, шли на меня.

— Ричард просил помощи, — вырвалось у меня. — У нас вообще нет выхода. Прости.

— Так, — горько сказала Виллемина. — Даже мои самые близкие считают, что именно я должна чистить эту выгребную яму? Жизнями своих людей?