Князь: Попал по самые помидоры (СИ) - Фокс Гарри

— Она ему сосала, пока он махал толпе на своей свадьбе. Так что убедить ее организовать ему несчастный случай на войне — не составит труда. Я тебя умоляю! — она самодовольно подбоченилась. — Когда мои планы были провальными?

Нимфа снова закатила глаза, мечтая о том дне, когда Артур все же захватит Эрнгард и придет за ними, чтобы устроить самую эпичную оргию на всех уровнях бытия. Но пока… Пока она с тоской наблюдала в магическом кристалле за происходящим в пещере.

Там Вротмнехеровна, приплясывая, пыталась убедить Артура:

— Господин, ну это же верная примета! На севере Драконхейма так и говорят: «Отшлепай суккуба — и получишь удачу на сто лет вперед!» Проверено поколениями!

Артур, не отрываясь от карты, бурчал:

— Отстань.

— Ну а вот «отшлепай жену — получишь ипотеку под двадцать семь процентов годовых» — это уже не так популярно, — не унималась она. — Видите? Я куда полезнее!

Нимфа вздохнула. Возможно, план Роксаны и был безумен. Но по крайней мере, это обещало хоть какое-то развлечение. И надежду, что однажды она лично познакомиться с Артуром.

* * *

Тронный зал короля Вильгельма, обычно дышавший воинственной строгостью, теперь напоминал нечто среднее между храмом и забронированным эротическим клубом. В центре, на роскошном бархатном постаменте, возвышалась неуклюжая каменная статуя белки с невероятно преувеличенными, гигантскими яйцами. Дочери Вильгельма, три ослепительные блондинки с лицами, вытянутыми от брезгливости и скуки, нехотя водили своими нежными, ухоженными ладонями по холодным каменным шарам.

— Ну быстрее бы уже это кончилось, — прошипела старшая, с отвращением отряхивая руки.

— Отец с ума сошел, — поддержала средняя, морща нос.

— Мне бы лучше настоящего принца, а не этого каменного идиота, — хмыкнула младшая.

Жрец, прыгающий вокруг них, был вне себя от экстаза. Его простые робы взмокли от пота, глаза блестели фанатичным огнем.

— Вот так! Хорошо! — приговаривал он, размахивая кадилом, от которого пахло хвоей и чем-то кислым. — Услышь нас, о Великий Сквиртоник! Дай нам силы! Дай нам мощь и скорость! Помоги сокрушить Артура Драконхейма! Дай нам его магию! Его женщин! Его замки! Засквиртить его армию!

И вдруг статуя зашевелилась. Нет, не сама белка — ее гигантские каменные яйца. Они затрещали, по поверхности побежали золотые трещины, из которых хлынул ослепительный, теплый свет. Глаза каменного грызуна вспыхнули ярко-розовым пламенем.

Голос, прозвучавший в зале, был похож на скрежет гравия смешанный с энергичным писком.

— ОООО ДААА! ЗАСКВИРТИМ ЖЕ ВСЕ ЭТО К ХЕРаМ СОБАЧЬИМ!

Волна энергии, дикой, животной и невероятно пошлой, ударила по принцессам. Они синхронно ахнули, их глаза закатились, и они, как подкошенные, рухнули на колени перед статуей. Брезгливость и скука мгновенно испарились, сменяясь волнами неконтролируемого, судорожного удовольствия.

— О-о-о… — выдохнула старшая, ее строгое лицо исказила гримаса экстаза.

— А-а-а… я не могу… — захлебнулась средняя, судорожно сжимая и разжимая пальцы на холодном камне.

— Что со мной происходит⁈ — взвизгнула младшая, а ее тело выгибалось в немом вопле наслаждения.

Их роскошные, дорогие платья моментально промокли насквозь, пропитавшись странными, искрящимися выделениями, которые текли из них ручьями. По залу поплыл густой, сладковато-миндальный аромат, смешанный с запахом озона и каменной пыли.

Жрец, видя это, пришел в неистовый восторг.

— Он услышал! Он нам поможет! — завопил он, пускаясь в неистовый пляс, похожий на конвульсии. — Слава Великому Сквиртонику! Слава его могущественным орехам! Мы сокрушим Драконхейм! Мы засквиртим их всех!

Принцессы, обессиленные, лежали у подножия статуи, тяжело дыша и стыдливо прикрываясь руками. Но в их глазах, помимо стыда, уже блестела новая, хищная искорка — обещанная мощь и скорость. И простая, животная жажда использовать эту мощь по прямому назначению.

Глава 34

Моя власть

Мы вынырнули на поверхность как призраки из-под земли. Люк винного погреба, который Вротмнехеровна указала с пугающей точностью, оказался прямо в заброшенном амбаре на окраине Скального Венца. Воздух, пахнущий дымом, людской жизнью и холодным камнем, ударил в нос после спертой атмосферы пещер.

И сразу же до нас донесся оглушительный хохот. Громкий, презрительный, разносившийся эхом по каменным стенам цитадели.

— Смотрите-ка на него! Ахахаха! — орал какой-то эрнгардский часовой с парапета. — Он что, серьезно⁈ Опять пошел!

— Эй, увалень! — подхватил другой, его голос звенел от смеха. — Ты уже третью песню про свою кошку запел! У нас тут лимит на фольклор!

— Штурмовать нас пытается пьяными балладами! — заливисто хохотал третий. — Давай, жиробас, спой еще! Может, у нас от тошноты щиты выпадут!

Я рискнул выглянуть из-за угла амбара. Внизу, у главных ворот, Годфрик с красным от натуги лицом и парой десятков наших «штурмовиков» разыгрывали настоящее представление. Они били мечами в щиты, орали нестройными голосами и периодически делали ложные выпады к воротам, сразу же откатываясь под град насмешек. Годфрик, стоя на повозке, орал что-то совершенно непристойное про мать коменданта крепости, размахивая своим рогом. Это выглядело настолько идиотски, что это было гениально. Все внимание врага было приковано к этому цирку.

— Идут, — тихо прошипел Тыгтыгович, его уши повели себя, улавливая шаги патруля.

Мы прижались к стенам, растворившись в тенях. Патруль из двух заспанных эрнгардцев прошел в паре ярдов от нас, даже не повернув головы, слишком занятых наблюдением за клоунадой у ворот.

— Весело, — прошептала Вротмнехеровна, ее глаза блестели в темноте. — Можно я потом с ним поиграю? Он такой… энергичный.

— Помолчи, — огрызнулся я, давая знак двигаться.

Мы поползли вдоль стен, как тени. Наши цели были ясны: массивный механизм подъема ворот в ближайшей башне и боковая калитка для вылазок. Кошколюды Тыгтыговича бесшумно скользили по камням, их темные шкуры делали их невидимыми. Я шел за ними, сжимая эфес меча, каждую секунду ожидая окрика.

Мы достигли подножия башни. Двое часовых у входа в механическую логово лениво перебрасывались шутками, глядя в сторону Годфрика.

— Слышал, говорят, их князь — псих, — лениво говорил один, точа кинжал о камень.

— Да уж, видно по подбору кадров, — хмыкнул второй.

Больше они ничего не успели сказать. Из теней над ними материализовались две темные фигуры. Быстро, эффективно, без лишнего звука. Один кошколюд зажал рот первому часовому, а второй провел когтем по горлу. Второго часового взял на себя Тыгтыгович — мощный рывок, хруст, и тело бесшумно осело на землю. Их оттащили в темноту.

Дверь в башню была не заперта. Внутри, у огромного деревянного колеса механизма, сидел еще один воин и клевал носом.

— Проспал свою смену, дружок, — прошептал я, входя.

Он открыл глаза слишком поздно. Мой клинок тихо вошел в щель между пластинами его кирасы. Он лишь ахнул и обмяк.

— Калитка, — кивнул я Тыгтыговичу.

Его группа так же бесшумно растворилась у бокового входа, и через мгновение послышался едва уловимый звук — щелчок отодвигаемого засова и два тихих, влажных хлюпа.

Тыгтыгович выглянул и сделал рукой знак: «Готово».

Вротмнехеровна, наблюдавшая за всем этим, облизнулась.

— Эффектно. А я думала, вы только жжете и крушите. Можно я хоть трупы… приберу?

— Позже, — бросил я, подходя к механизму. — Если хорошо себя поведешь.

Я взялся за рычаг огромного колеса. Оно с скрипом подалось. Цепной механизм загремел, и массивные дубовые ворота Скального Венца, перед которыми так комично плясал Годфрик, начали медленно, со скрежетом, опускаться.

А на стенах смех внезапно оборвался, сменившись на крики недоумения и паники. Цирк только что закончился. Начинался штурм.