Перековка. Перевернутое Небо (СИ) - Игнатов Михаил

Аранви подхватил чашу, поднёс ближе, с наслаждением втянул аромат, а насладившись им, сделал первый глоток. Небольшой, можно даже сказать крохотный. Раздавил его языком о нёбо, размазал по всему рту, так что и глотать оказалось нечего — вино словно впиталось в язык и нёбо, раскрывая вкус и аромат. Терпко, сухо, ярко.

— М-м-м! — простонал Аранви и сделал второй глоток, больший, где и горлу досталась огненная терпкость Двуединого Лаокского.

Аранви застыл, даже прикрыл глаза, погружаясь в ощущения. Да, вот она — холодящая свежесть — во рту, так напоминающая ветра над вершинами долины Истока.

— Так-так-так! — полный злого веселья голос разрушил наслаждение. — Аранви Клинок Мщения. Мои глаза меня не обманули. Вот так встреча.

Аранви тяжело вздохнул, открыл глаза и словно спросил у пустоты:

— Мне казалось, Павильон обеспечивает уединённость гостей.

Служанка тут же вскочила, склонилась в поклоне перед тем незваным посетителем, вбила кулак в руку, с которой исчезла чаша с орешками:

— Уважаемый гость, этот гость не приглашал вас к себе. Прошу вас покинуть эту залу.

Крупный, мрачный мужчина в алом халате, стоявший всего в шаге от служанки, зло хохотнул:

— Хо! А может, я ошибся? Тот Аранви из моих воспоминаний никогда не стал бы прятаться за девку-слугу. Кто ты, натянувший рожу Аранви?

— Уважаемый гость, — во второй раз обратилась служанка к нему, звонкий её голос звучал твёрдо, — вы мешаете другим нашим гостям. Это неподобающее поведение, и оно не приветствуется в нашем Павильоне Пяти Удовольствий.

Аранви толкнул мыслеречь, отмеряя ровно столько, сколько нужно силы, чтобы дотянуться до Кирта:

— У меня объявилась проблема с мечом. Что у вас?

Через миг до него добрался ответ:

— У нас тишина, проверю окрестности.

Аранви кивнул, понимая, что тот, конечно же, не пойдёт обходить вокруг дома, а проверит всё по-другому, с сожалением поставил чашу на пол и сел, впервые внимательно вглядываясь в мрачного болтуна.

Властелин Духа. Ощущается, как обычный человек, не вступивший на путь Возвышения. Но Властелин слабенький, потому что его единение с миром то и дело словно даёт трещину. А может, даёт трещину его спокойствие, и он пытается давить, предвкушая месть? Даже так — того, что ощущается в эти проблески, хватает, чтобы оценить — слаб.

Тот как раз фыркнул:

— А пускать убийц у вас приветствуется? В сторону и не мешай мне, младшая.

Но девушка, всего лишь Мастер, упрямо подняла голову:

— Уважаемый гость, нашему заведению покровительствует сам старший Стриг, глава семьи Дэр. Если вы позволите себе лишнего, то здесь уже через двадцать вдохов появится стража города и сам глава стражи. Вы готовы принять на себя ответственность за вашу грубость?

Мужчина скривился, сделал шаг назад, коснувшись спиной занавески, и рыкнул:

— Аранви — трус? Вот так новость!

Аранви так и не вспомнил его лица и честно сказал об этом:

— Не помню тебя. Ты кто такой?

— Ну да, — презрительно фыркнул тот, — не будет же убийца запоминать лица родных того, кого убил. Зачем, если тогда они начнут приходить ему во снах?

Занавеску снова откинули, в зале Аранви появилась ещё одна женщина. На этот раз Властелин средней силы.

Ей хватило мгновения, чтобы оценить происходящее и твёрдо сказать:

— Господин, вы мешаете всем посетителям Павильона. Прошу вас покинуть наше заведение. Следующее ваше посещение будет проходить по двойной цене.

Тот погонял желваки по скулам, но сделал шаг назад, продавливая спиной занавеску, процедил с угрозой:

— Аранви, я буду ждать тебя у ступеней. Я буду ждать.

Аранви вздохнул, с сожалением оглядел чаши с вином. Дегустация безнадёжно испорчена, но главное не это. Главное, чтобы этот мститель был один, действительно заметил и узнал его случайно, и не решился мстить не Аранви, а Кирту и Рейке. Пожалуй, пришло время сменить город и даже лицо. Но сначала…

Аранви кивнул женщине Властелину:

— Прошу прощения, сестра по Возвышению, за эту проблему. Старые долги.

— В следующий раз, уважаемый, — не повелась та, — выбирайте не общий этаж, а отдельный зал, закрытый от чужого восприятия. И по полуторной цене.

Аранви ответил ей улыбкой и повернулся к девушке-слуге:

— Жаль, что нам помешали. Первое вино очень и очень достойное, — метнул ей кисет с платой и пошёл к выходу.

Крикливый и мрачный и впрямь ждал. Ждал всего в шаге от ступеней Пагоды Пяти Удовольствий. Не только крикливый, но ещё и наглый. Одно это говорило, что он выходец одной из великих фракций и может позволить себе злить местную стражу.

Аранви вот не мог. Поэтому, замерев на предпоследней ступени, повёл взглядом по крышам, где угадывались размытые фигуры стражи, и громко сказал:

— Прошу стражу отметить: я всеми силами пытался разрешить всё мирно.

Мрачный, крикливый и наглый процедил:

— Сделай ещё два шага и умри, Аранви-Убийца.

— Просто, ради интереса, — спросил Аранви, — а какого, по-твоему, я Возвышения, если ты рассчитываешь справиться со мной?

Мрачная решимость наглого и крикливого впервые треснула, он прищурился, вгляделся в Аранви, пытаясь найти ответ на заданный вопрос.

Аранви понимал, на что он рассчитывал: много лет всем известно, что Аранви ранен, постарел, ослаб, перестал принимать вызовы. Пусть сейчас он явно помолодел, но раны всегда оставляют след и лечи-не лечи, снижают Возвышение. Всегда, если только за дело не берётся молодой глава. Аранви мало того что вернул себе своё, так ещё и добавил. После его ран, в его возрасте, когда каждый шаг к Небу даётся с огромным трудом — это ли не чудо, ясно показывающее, что Небо наблюдает за его путём? Чудо для всего Сломанного Клинка, который станет только сильнее после перековки.

Не дождавшись ответа, Аранви улыбнулся и сделал шаг, оказавшись на последней ступени.

Восприятие показывало ему, как за его спиной двери Павильона прикрылись защитной формацией, как начали закручиваться впереди, на земле жгуты горячего воздуха.

Не впервой. Главное сейчас — не рваться в битву, главное сейчас — сбегать из-под ударов как можно лучше и дольше. Сломанный Клинок не может позволить себе наглость в городе фракции шестой звезды.

С улыбкой, представляя, как промораживает насквозь этого наглого и крикливого мстителя, Аранви сделал ещё один шаг, оказываясь вне Пагоды Пяти Удовольствий.

Пусть этот приём с точкой восприятия и давался ему откровенно плохо, даже этого плохо хватило Марвиту, чтобы ощутить, кто прошёл по двору и поднялся по ступеням на второй половине.

Марвит грохнул молотом по заготовке, добавляя к его удару удар сжатой духовной силы, и замер. Настроение работать смело, словно его и не было. Постояв ещё вдохов десять, Марвит отставил молот, заготовку же так и бросил на наковальне остывать. Шагнул к бочке с ледяной водой, зачерпнул горсть, швырнул в лицо раз, другой, третий, застыл, вцепившись в края бочки и мрачно вглядываясь в своё лицо в поверхности воды.

Чёрные волосы, яркие серые глаза, широкие плечи, а главное — лицо. Сейчас он выглядит не старше погибшего сына. «Толку-то?», — скривился Марвит, — «Можно вернуть молодость зельями, можно с помощью внучки добраться до таких высот Возвышения, о которых он даже не знал в Арройо, но это не даст настоящих сил, чудес не бывает».

— Бесишься? — раздался позади голос Леги.

— Нет, — буркнул Марвит, отстраняясь от бочки и мыслей.

— А то я тебя не знаю. Она сама разберётся. У неё своя жизнь.

— Своя. Но живём мы вместе.

— Кто у кого ещё живёт, — усмехнулась Леги, всё так же стоя в шаге от дверей кузницы и не собираясь входить в её духоту.

— Мы можем и отделиться, — зыркнул из-под бровей Марвит. — Я неплохо зарабатываю.

— Почему ты раз за разом пытаешься сделать одну и ту же ошибку?

— Это другая ошибка.

— Признаёшь, уже неплохо.

Марвит с трудом выдавил из себя: