Ни слова, господин министр! (СИ) - Варварова Наталья

Я с силой зажмурилась, а когда открыла глаза, то нашла себя в нашей с Родериком спальне в Гретхеме. Стемнело. Кто-то заботливо расправил шторы. Вот только бархатная роза больше не охраняла мой сон. В ушах продолжал звучать голос Клавдии:

— Спаси моих детей, Оливия. Один жаждет избавления, а другой едва-едва вкусил счастья, которого, по-моему, вполне заслужил.

— Родерик…

Я понимала, что звать мужа бесполезно. Его не было в Гретхеме. 

Глава 110.

Родерик Конрад, несколькими часами ранее 

Жена спала, уткнувшись носом в подушку. Она легонько вздрагивала. Родерик одернул руку, чтобы не погладить и тем самым не разбудить. 

Оливия смотрела не самый сладкий сон, где горечь мешалась с тревогой. Однако после него, насколько он помнил, внутри останется приятное тепло. Князь со своей стороны был необычайно рад встретить обеих женщин, подаривших ему жизнь. На похороны Робертины он в свое время не успел. Целительница пережила Клавдию ровно на два года. 

Он поставил на подоконник темного вестника. Когда Лив проснется, все будет кончено. Кристалл поведает ей, что произошло и сообщит ее новый статус. Для Нахаленки это станет ударом. 

Но князь уже видел, на что она способна. Первым делом его малышка ринется защищать детей, восполнять их энергию. Не забудет и о Стелле. 

Где-то в глубине души он рассчитывал, что Лив успела забеременеть. Тогда ее горе не будет сплошь черным. Он и не знал, что ожидание ребенка настолько поглощало женщину. Пора признать, что, дожив до седины, он вообще о многом не догадывался.

Оливия снова заворочалась. Родерик прижался губами к отполированной поверхности камня. Когда послание дойдет до нее, она почувствует его поцелуй. Темная роза распустится в комнате в последний раз… Маг запретил себе думать дальше. Он позаботился о том, чтобы в первые дни жена не оставалась одна. Потом же ее неминуемо закрутит вихрь забот.

Мужчина бросил на спящую последний взгляд. Как же она хороша. И глупо жалеть о том, что их история оборвалась вот так. За эти дни он получил больше, чем позволял себе в последние годы в самых смелых мечтах. 

Родерик наконец вышел из комнаты. Он все сделал правильно. Ее сон продлится почти сутки. Князь добавил в колбу, откуда Оливия забрала искру памяти, тонкую нить расслабляющей магии. 

Одним взмахом Конрад создал портал, ведущий в Говардс и переместился в малый дворец, где укрылась семья брата. Его ждала королева Стелла. 

Окончательное решение пришло к нему после того, как он посмотрел воспоминания Лив о Стефане. Они чуть не свели его с ума. Он не исключал худшего и допускал, что девушка могла быть изнасилована братом сразу после бала. 

Об этом говорила сама Лив, — хотя те обрывочные видения можно было списать на ментальное воздействие. Об этом в последнем письме практически открытым текстом сообщила его мать — но в нем же она давала надежду, что у князя с Оливией имелась некая ночь, о которой он потом забыл. А слова Стефана, что тот залил кровью его невесты свою спальню, — считал ли Родерик их за правду? Король произнес их, чтобы спровоцировать брата. И тогда ему это удалось.

Сейчас же он не просто получил доказательства. Он пережил ту ночь вместе с Лив. Сила ее любви, или ее натуры, позволила не цепенеть от откровенного ужаса и продолжать бороться. 

Сначала она встала на защиту посторонней магички — и угодила к королю. И там, вместо того чтобы искать свой шанс спастись, пожертвовала собой и разрушила магическую ловушку, изготовленную королем против него. 

Чем он заслужил такую любовь? Поддерживал и был рядом, однако в решающую минуту оставил ее один на один с монстром, не подозревая об этом. Слыл выдающимся магом? При этом большую часть времени лечился от ран и восстанавливал магический баланс. 

Князя спасало то, что времени на самоедство у него не осталось. Он получил некоторое преимущество над братом, потому что Стефан знал только часть правды. И, да, Родерик уповал на фактор внезапности.

Король многие годы осторожничал и, фактически, отказался от идеи уничтожить князя: в ту роковую ночь с Его Величеством произошли изменения, которые он так и не сумел себе объяснить. Сила не задерживалась в нем, а уходила через искривленную воронку брату… И что дальше? Неизвестно, как повела бы себя тьма, если бы вдруг после смерти младшего высвободилось огромное количество энергии. 

Князь рассчитывал, что усыпил подозрения брата подготовкой феграна, для которого уже назначен и день, и час. Родерик посетил всех, кто был ответственен за принятие решения, представил документы, показания выживших, описания ритуалов. Впрочем, он не сомневался, что Стефан также успел с ними пообщаться. 

На самом деле князь не собирался дожидаться такой формальности, как фегран. Все равно ни он, ни брат не согласятся с вынесенным вердиктом. Поединка не избежать. И здесь крылась очередная отсрочка. Из соображений безопасности схватку с братом желательно проводить аж через десять дней, в ночь Возжигания тьмы. Тогда сильнейший из них имел полное право забрать власть себе. 

Но так долго оттягивать опасно. Каждый день Стефан мог обращать себе на пользу, проливая кровь на алтарях. И не только на них. Сейчас он грозил казнить больше людей, чем за все свое правление. Целые семьи угодили в казематы. А если он найдет возможность дотянуться до Оливии…

С самого начала князю не давал покоя важный вопрос. Из-за него он долго отгонял чамые черные подозрения в адрес Стефана. Почему он сразу не почувствовал неладное? Он, привратник при своем брате. Подобное случилось впервые за все правление династии. 

Благодаря воспоминаниям жены Родерик теперь видел, в чем же причина. 

Конрада, не справившегося со своей силой, должен был низложить его магический двойник, его брат. Ослабевшего узника собственной тьмы следовало либо запереть, либо уничтожить — многое зависело от степени его поражения. Ради этого и существовала двойка, где один сторожил другого. 

Первый министр не справился со своей ролью не от того, что страдал кретинизмом, отсутствием зрения, излишним мягкосердечием. 

Стефан переродился безвозвратно. Его брата больше нет. И хуже того, равновесие между мраком и четырьмя стихиями разрушено. Та дрянь, которая засела в короле, настолько укоренилась, что обозналась и сама тьма. Приняла ее за свою. Быть может, так оно и было, но сейчас королевская двойка угрожала существованию всего живого. 

Вот почему Родерик так поздно опомнился. И не на уровне магии, а читая сводки донесений. Удивляясь, почему супруга боится брать Ангелину на семейные встречи и скрывает внезапные недомогания. Свои и дочери. Попытки отравлений подтвердились гораздо позже. Повезло, что Аурелию не подвел дар предвидения.

Родерик же его не имел. Он не сумел бы ответить на вопрос, кого сейчас поддержит родная тьма — его или брата. Однако его ресурс настолько велик, что это даже не так важно. Их пара отравлена уродливыми мутациями. Один выкачивал энергию через дыру под сердцем, другой ее собирал... Значит, эта пакость погибнет вместе с «двойкой». Из обрядового круга не выйдет ни один. Ни он, ни Стефан. 

— Уже? — взволнованно спросила Стелла, распахивая перед ним дверь в молельню. В руках она держала другого вестника. — Ты уверен?

Он кивнул, рассчитывая, что его ледяное спокойствие передастся и ей. Вся семья должна быть рядом в момент, когда правители уйдут. Наследники возьмутся за нити и затянут их покрепче на собственных запястьях. 

Послание в кристалле Родерик зарядил для нее еще вчера. Однако королева продолжала его изучать. 

— Может, обойдется? Кто воспитает мальчиков? Целых четверо; это ужасно, ужасно! Если двойки будет в итоге две… Эдвард, хотя и старший, но он не справится с такой нагрузкой. Как же я ненавижу эту самовлюбленную тварь.

Она привычным жестом схватилась за живот, и князь подавил раздражение.

— Ваше Величество, энергии в кристалле хватит для поддержки малыша. Во время родов и после вы знаете кого попросить о помощи. Она вам не откажет. Регентство вы с ней разделите пополам.