Матабар IV (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

— Мы занимаемся разведением скота в Предгорной губернии, — ровным, ничего не значащим тоном, ответил Арди, стараясь сохранять хладнокровие.

— Хорошее дело, уважаемое, — несмотря на сказанное, по интонации господа Мэн можно было понять, что ему, в целом, плевать. — Лекс, а я уж думал ты так и будешь лежать в кровати.

Ардану потребовалось почти все его самообладание, чтобы не дернутся. Рядом с ним за стол опустился никто иной, как Лекс Мэн. Все такой же субтильный, невысокий, с внешностью крысы, скрещенной с охотничьей собакой. От него пахло алкоголем, табаком, женщинами, причем разными, а еще тем же, сладковато-мучным запахом, что и от Ангельской Пыли.

— Иногда всем надо отдохнуть, — таким же высоким голосом, каким его запомнил Ард, ответил Лекс. В каком-то абсолютно вычурном, изумрудном костюме, расшитом блестящими нитями с нанизанными на них, миниатюрными драгоценными камнями. — А мне вот лицо юноши кажется знакомым. Лекс Мэн, — он протянул руку и чуть прищурился. — Мы с вами не встречались прежде?

Ардан ответил на жест и коротко ответил:

— Не имел чести.

— Да? — Лекс как-то странно скосился в сторону посоха и… пожал плечами. — Значит показалось.

— Вам надо поменьше налегать на увеселительные, господин Мэн, — буквально пропела старушка, еще недавно плевавшаяся ядом.

Арди даже удивился тому, как сильно поменялась её интонация, стоило ей обратиться к кому-то с фамилией «Мэн». И, в подтверждение мнения о двуличности, старушка едва не отравила Ардана одной лишь фразой.

— И как вам в небе, юноша, — она разве что не шипела. — Здесь немного чище, чем в ваших коровниках, неправда ли?

Тревор засмеялся и, будто по команде, засмеялись и остальные. Арди, ради «приличия», тоже пару раз хохотнул.

— Вы удивитесь, госпожа, насколько чисты наши коровы, — ответил Ардан, приподнимая уголки карт. — В конечном счете, будь они грязными, то… как говорят ковбои — вы то, что вы едите. А наше мясо поставляется, в том числе, и в столицу.

Смех немного смолк, а на Арда посмотрели иначе. В том числе и вторая… «старушка».

— Смотрю, в Большом теперь обучают не только Звездным наукам, — хищной и довольной интонацией, прокомментировал Мэн. Не потому, что, скорее всего, ждал продолжения перепалки. Хотел разжечь брань. Исключительно ради своего удовольствия.

Но старушка промолчала.

Арди знал таких людей. Пусть они и не задерживались на ферме Полских, но, бывало, попадались. Работали сезон или два и отправлялись дальше. Зачастую — не по своей воле.

Про таких всегда говорили, что перед тем, кто слабее, они скалят клыки, напоминая голодного волка, а перед тем, кто сильнее — блеют не хуже самой нежной овцы, готовой самостоятельно состричь с себя собственную шерсть, лишь бы угодить господину.

— Вам ли не знать, господин Мэн, — прозвучал нарочито хрипящий голос Лже-старушки. Она поправила очки и отсчитала три фишки на семьдесят эксов. — Не вы ли поставляете в Императорский Магический Университет почти треть всего оборудования?

— Абсолютно верно, госпожа Пилари, — все тем же, безразличным тоном, ответил господин Мэн и, посмотрев на карты, небрежно бросил на стол фишки на сто пятнадцать эксов.

— Всегда завидовала вашей деловой хватке, господин Мэн, — кряхтела Лже-старушка. — Ни единого конкурса на поставку оборудования за последние пятнадцать лет так и не было предоставлено, но вы, каким-то образом, поставляете оборудование по ценам, которые считаете нужными и…

Лже-старушка осеклась и с подозрением взглянула на свой стакан с виски. Алла Тантова за спиной Тревора лишь едва заметно вздохнула, а Ардан едва было не выругался.

Ну разумеется!

Лей-генераторы обеспечивали достаточную плотность поля, чтобы работала простая Звездная Магия, а вдобавок к ней — самые базовые умения Эан’Хане. Такие, как, к примеру, Ведьмин Взгляд.

Арди, как уже делал неоднократно, вдохнул, выдохнул, и мысленно представил, что его взгляд направлен не на людей, сидящих рядом с ним, а как бы мимо них. Почти как на охоте (что и натолкнуло его на мысль), только не сквозь них, а мимо. Вдоль. Обтекая, но не касаясь. Это требовало некоторых ментальных усилий, но все же лучше, чем альтернатива.

Кстати, возможно именно из-за его Взгляда Ведьмы, даже находясь за дверью, Ле’Мрити и Мэн и имели столь острый разговор.

— Сегодня, видимо, день откровений, — выдохнул Мэн, не очень довольный озвученным если не обвинением в коррупции, то явным намеком на оную. — Не уверен, госпожа Пилари, что это ваше дело.

— Простите, я, наверное, не рассчитала с…

— Остальные ставки делать будут или мы тут собрались позлословить? — Мэн показательно даже головы в сторону Лже-старушки не повернул.

Незамедлительно женщина с кавалером убрали карты, отказавшись от ставок. Подумав немного, вышли из игры и Настоящая-старушка с Лексом. Ле’мрити ответил теми же сто десятью эксами.

Следующим выбирать должен был Ардан.

— Прошу прощения, мне нужно отлучиться в дамскую комнату, так что я вперед сделаю ответ, — Лже-старушка бросила на стол еще фишек сорок эксов, после чего, весьма правдоподобно опираясь на трость, засеменила куда-то в сторону уборных.

Ардан не проводил её взглядом, но принюхался. Он был уверен, что смог бы, даже несмотря на посторонние запахи, обнаружить любого из тех Пауков, что стояли перед ним в заброшенном фабричном цеху. Кроме того (или той) мага, с которым говорил.

И эта Лже-старушка не принадлежала их числу. Но и магом уж точно не являлась.

Тогда кто, о Спящие Духи, это такая и почему она весьма скверного мнения о Треворе Мэн?

— Юноша?

— Простите, — Ардан еще раз посмотрел на карты. Не самая лучшая начальная «рука». Не совпадали ни масти, ни значения. Просто хорошая карта в виде десяти корон. Одна из пятерки самых старших карт в колоде. Но в Семерке важны не сами карты, а их комбинации.

И все же, в жизни Арда имелась причина, по которой он знал правила Семерки, но не имел возможности в неё сыграть.

В Эвергейле он всего один раз сел за карточный стол с ковбоями и дело едва не закончилось перестрелкой. С тех пор его попросили больше не присоединяться к игре, дабы никого не нервировать.

Увы, на данную особенность Ард не мог рассчитывать при игре с Риглановым, потому что там карты вообще значения не имели.

Ардан прислушался к сердцам. У Ле’мрити оно билось ровно и спокойно, как и у Мэна. Но только у последнего зрачки стали чуть-чуть шире, а еще в запахе прибавился соленой привкус адреналина.

Как бы хорошо человек собой не владел, но тело выдавало его с головой.

Ле’мрити держал хорошую, но простую руку, а вот Мэн был уверен в своей победе.

Ардан отсчитал нужную сумму и положил на стол.

— Смело, — с ускользающей от внимания толикой уважения отвесил кивок Мэн.

Человек, в спальне которого, меньше суток тому назад, убили человека. И, если учесть, что по гондоле и каютам не бегали вооруженные матросы, то Тантова оказалась права и работница Лотоса ничего не запомнила.

Крупье, делая вид, что ничего не слышит и не видит, выложил на стол первые три карты. Для Ардана ситуация поменялась не сильно. Да, две карты пришли нужной ему масти и даже высоких чисел, но с математической точки зрения, шанс на победу в раздаче приходился всего на одну комбинацию, и равнялся, без учета карт оппонентов, немногим больше трех процентов. Или около того.

Что касательно Ле’мрити, сердце на пару мгновений сбилось с ритма, а изо рта при выдохах едва заметно запахло желудочной желчью. Тарик явно не получил тех карт, на которые рассчитывал.

А вот Мэн, наоборот, пусть и выглядел спокойно, но излучал все признаки уверенности.

— Давайте немного поднимем ставки, господа, — с этими словами он выложил на стол еще полторы сотни эксов.

Ле’Мрити молча ответил на ставку. Лже-старушка все еще не вернулась, так что Ардан, пару раз постучав пальцами по столу, потянулся к фишкам.

— Вы уверены, юноша? — прервал его Мэн. — Этим вечером вы мой гость, и, поверьте мне, за свою жизнь я научился отличать тех, кто не только ценит деньги, но и не располагает большим их количеством от тех, кто, — Тревор бросил быстрый и неприятный взгляд на Тарика. — проматывает незаработанное им наследство. Ваши фишки для вас много значат, и я не хочу их у вас отнимать, но если вы будете настаивать, то последствия лишь на вашей совести.