Матабар VI (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

— И почему я не удивлен, что вторая канцелярия опекает бандитов, — Боад разжал пальцы и позволил пяткам Аркара, которого все это время держали на весу, коснуться земли. — Или тому, что ты, Аркар, как всегда, играешь сразу за обе стороны.

— Я не играю ни на какой стороне, Боад, — полуорк отряхнул свой Пиджак и поправил воротник сорочки. — Я только ищу выгоду. Для Kar’Tak.

Боад только фыркнул, что внешне походило на лошадиный манер.

— Аркар, которого я знал с детства, всегда ищет только одну выгоду — свою, — Боад повернулся к Арду, который уже успел убрать посох в сторону. — Чтобы ты, капрал, не думал, но как только этот ублюдок поймет, что тебя можно использовать в собственных интересах — поверь мне, он это сделает без всяких раздумий или угрызений совести.

Огр-сержант, не дожидаясь ответа, загромыхал тяжеленными шагами вперед, а Арди искоса глянул в сторону Аркара, потиравшего плечи.

— Это длинная история, Ард, — ответил на немой вопрос Распорядитель Орочьих Пиджаков. — Как-нибудь потом расскажу… Когда буду пьян и в поганом настроении… так что, думаю, уже сегодня вечером.

Аркар, нахмурив брови, щелкнул шейными позвонками и отправился следом за Боадом. Ардан же, провожая их пристальным взглядом, понял, что неправильно понял отношения двух Первородных. Он полагал, что их взаимная неприязнь порождена разными сторонами границы закона, но, на деле, все оказалось намного сложнее.

— Иронично, — прошептал себе под Ардан и потянулся поправить шляпу… которой не было. — Ahgrat.

Остаток пути они проделали в тишине. Над головами все так же мерцали Лей-фонари, вокруг, как из ниоткуда, порой возникали фигуры Первородных. Но, обычно, только завидев Аркара с Боадом, они спешили исчезнуть, с чем успешно справлялись. Арди, по-началу, пытался запомнить маршрут, но вскоре понял, что это бесполезно.

Застройка района Первородных не имела под собой никакого генерального плана или инженерного замысла. Здесь просто… строили. И перестраивали. Причем одновременно. Так что те улочки, которые еще парой месяцев назад заканчивались тупиками, теперь продлевались прямо внутри домов, соединяясь с другими. И наоборот — недавние магистрали могли, внезапно, увенчаться тупиком, потому что их заблокировала очередная стена.

Все это чем-то напоминало улей. Или муравейник. Такой же живой, кипящей, тесный и, в то же время, надежный и монументальный. Во всяком случае достаточно, чтобы выдержать шаги Боада, из-за каждого движения которого в пятки Арда отдавались вибрации. Порой юноша переживал, что вот-вот кусок брусчатки под подошвами туфель не выдержит напряжения и пулей вылетит прямо ему в лицо.

Неудивительно, что гигантов и огров не пускали в Центральные районы столицы…

— Пришли, — оповестил Аркар.

Они свернули за очередным узким поворотом и, внезапно, оказались на широкой площади. Та окружала отдельно стоящее здание. В отличии от остальных, оно не было соединено с соседними ни мостами, ни лестницами, ни сложной системой переходов. Будто отделившееся от леса дерево. Но не худое и хилое, а массивное и крепкое, готовое в одиночку противостоять любому шторму.

Абсолютно лишенное всяческих изысков в виде изысканных орнаментов или кариатид, наличников или же парадного крыльца. Просто каменный квадрат высотой под восемнадцать метров. И только присмотревшись ближе, Арди заметил, что тот не был сложен из кирпича или же залит бетоном в арматурный каркас.

Нет, взгляду юноши предстали многотонные гранитные блоки, сложенные в хитроумной мозаике, где их будто ребенок кубики, срастили в единую конструкцию. Где-то узкие блоки стыковали с широкими, где-то угловатые замком соединялись друг с другом, а прямые накрывали образовавшиеся сочленения, надежно защищая конструкцию от любой угрозы.

Ардан знал, что это такое.

— Эхо Звезд, — выдохнул он. — утерянное искусство высших эльфов.

— Не такое уж и утерянное, Ард, — прогудел Аркар. — просто мастеров, на всю Империю, осталось только двое.

Ардан, на пути в Шамтур, вспоминал об искусстве Эха Звезд. Высшие эльфы, при помощи звуковых вибраций раскручивали особое веретено из Эрталайн, которое создавало столь плотные магнитные поля, что те позволяли нагревать породу и пользоваться ей едва ли не как глиной.

— Добро пожаловать в Конклав, — Аркар махнул в сторону единственной двери, ведущей внутрь здания.

Только вот сделал он это как-то без особой радости.

Глава 51

Переступая через порог, Ардан на мгновение почувствовал себя, словно вновь очутился в детстве, когда свалился в узкую расщелину. В темное, давящее со всех сторон пространство, где тени копошились за спиной голодной мошкарой и каждый шаг не сулил ничего, кроме вязкого и тягучего перешептывания, следовавшего по пятам не хуже опытного хищника. И было абсолютное знание того, что если прислушаться к хороводу вкрадчивых голосов, то уже не сыщешь дороги обратно.

Здание, будто паучий кокон, куталось в наговорах искусства Эан’Хане. Стоило Ардану переступить порог, как с другой стороны, на спрятанной от посторонних площади, остались его силы Говорящего. Он бы не смог, даже если захотел, использовать в этих стенах Взгляд Ведьмы или же призвать известные ему осколки Имен. Только Звездная Магия оставалась при нем, а все остальное — ждало за порогом.

— Ты чего? — спросил Аркар, сам, видимо, не замечая того, как поежился, заходя внутрь.

— Неприятно здесь, — уклончиво ответил Арди.

— Тоже чувствуешь, да? — помял шею полуорк. — А я думал, что мне одному только кажется.

На самом деле Аркару ничего не казалось. Звездная Магия за века неудержимого прогресса, подгоняемого бесчисленным множеством военных конфликтов, научилась оставаться незаметной для «шестого» чувства как человека, так и Первородного. А вот искусство Эан’Хане…

Потому в детских сказках главный герой всегда мог почувствовать что-то неладное, заходя в какую-нибудь ведьмовскую избу или замок «доброго» волшебника, на поверку оказывавшегося злым колдуном.

Все дело в том, что…

— Я надеюсь, что дорогу обратно вам покажет ваш верный пес, капрал, — прогремел раскатистым басом Боад, явно намекая на Аркара. — Надеюсь, что больше не увидимся.

И громадный огр, чья рука в плече могла сравниться по толщине с шеей мустанга, вышел обратно на улицу. Арди проводил его задумчивым взглядом, но так ничего и не сказал.

— Пойдем, — поторопил Аркар.

И они пошли. По довольно просторным коридорам, освещенным… дневным светом. Откуда он здесь взялся? Арди полагал, что в деле была замешана не только магия, но и бесчисленные зеркала, которые висели на каменных стенах. Обрамленные простой медью, они незатейливо перебрасывались солнечными лучиками, просыпавшимися в полете золотистой пылью.

Та опускалась на разложенные по полу густые шкуры зверей, оседала на многочисленных гобеленах и, порой, блестела на изящных наплечниках. У одного доспеха Арди даже ненадолго задержался. Тоньше линзы на очках, но крепче стального листа в несколько миллиметров. По его нагруднику шла вязь виноградной лозы, а на шлеме качались белоснежные перья лебедя. Слегка распушенные у основания, а к верху походящие на саблю.

Ту же саблю, которая загадочно сверкала хрустальным эфесом в ножнах, обшитых кожей Громовой Птицы.

Аркар, при виде предмета старины, слегка поморщился.

— Удивительно, — прошептал Арди.

— Чего удивительного, матабар?

— Что ты не пытаешься разломать этот доспех.

Аркар процедил короткое ругательство.

— Все, что ты здесь видишь не больше, чем никому не нужное барахло, Ард.

На нагруднике на миг отразилось искривленное пренебрежением и неприязнью лицо полуорка. Но ничего удивительного в этом не было. Доспех, который Ардан видел сейчас перед собой, некогда принадлежал какому-то знатному эльфу из юго-восточных лесов.

Именно их Лебединые Всадники прославились тем, что встретили переселявшихся на юг Шанти’Ра, отколовшихся от своих северных собратьев, кровью и эльфийской сталью. И именно их карательные рейды, унесшие жизни сотен, если не тысячи, орков-переселенцев, и вынудили короля Эктасса вмешаться в происходящее.