Матабар VI (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

Ардан поспешил следом за Аркаром. Крутя головой едва ли не на триста шестьдесят градусов, он то и дело натыкался взглядом на предметы прошлого. И за каждый из выставленных здесь артефактов истории перегрызли бы друг другу глотки крупнейшие музеи столицы.

Ардан увидел секиру и молот короля Задрзарда Разделителя, некогда в одиночку пересекшего весь подземный мир Алькады, спасаясь от своего младшего брата, узурпировавшего трон. Изгнанный король обосновался в Ральских горах, где… принеся клятву верности местному королю дворфов, предал его, взял силой в жены обеих дочерей, затем зарезал их и выставил все так, будто это сделали дворфы Алькады.

В итоге, по истечении почти трехвековой войны, дворфийские королевства разделились на четыре отдельных государства, впоследствии подчиненных воле Эктаса.

— На месте Старейшин я бы сбросил это все в одну кучу где-нибудь в подвале и запер на замок, — ворчал Аркар. — а не выставлял на всеобщее обозрение.

Арди же почти не слушал и глазел по сторонам. Вот, к примеру, выточенный из кости далекого предка Шагальщика (из которого, впоследствии, и выточили нынешнюю грозу степей) лук Наркрарара Низкой Травы. По длине едва ли не больше Арда, с силой натяжения почти в полтонны, этот лук, впоследствии, стал чем-то вроде проверки на пригодность к узору вождя, который наносили на себя южные орки-правители, пока степи не захватили Шанти’Ра.

В чем же заключалась слава Низкой Травы? В том, что он мог натянуть этот лук одной рукой…

Да, у орков весьма своеобразные мифы. Здесь, среди трещащих каминов, блестящих зеркал и пыльных гобеленов собрались в единую мозаику осколки истории Первородных. Порой в самом прямом смысле.

Почетное место в глубокой нише занимал… камень. Расколотый посередине со следами застарелой крови. Некогда правильной, сложной, многоугольной, геометрической формы, он теперь, разбитый и древний, нашел свое последнее пристанище там, откуда явились виновники его теперешнего вида.

— Он самый? — коротко спросил Арди.

— Он самый, — так же коротко кивнул Аркар.

Камень центральной башни королевского замка Эктасса, на котором в последнем поединке хлестнулись Король Первородных и Царь Людей. Первым погиб король, а царь, успев провозгласить себя Императором, навсегда переписал историю западного континента.

И только оставив широкий коридор, чем-то напоминавший зал славы, за спиной, Арди выдохнул чуть свободнее. Ощущение, которое он испытывал, оказалось сродни тому, что довлело над ним в дирижабле. Только совсем иного толка.

Нет, здесь, в доме Конклава Первородных, не отсутствовала Лей как таковая. Скорее Арди настолько привык, что, находясь в столице, он всегда ощущает «мертвую» Лей, исходящую из бесчисленных генераторов, километров проводки, приборов и механизмов, что здесь, оказавшись в тишине, он никак не мог подстроиться под новое для себя чувство.

А может так влиял наговор Эан’Хане и многотонные блоки гранитных стен.

— Здесь всегда так пусто? — спросил Ардан, спускаясь по лестнице.

Неудивительно, что Аркар вел его куда-то под землю. Из-за того, что чем ниже уровень моря, тем сильнее влияние Лей, то, зачастую, Первородные строили свои основные залы, святилища и прочие важные места именно под землей. Как, собственно, и доисторические людские поселения.

Потому на западном и, в куда меньшем количестве, на восточном континентах до сих пор можно отыскать таинственные подземелья, проведшие в забвении тысячи лет. Из-за этого Охотники на Аномалии так мечтали натолкнуться на нечто подобное в Мертвых Землях, где искажения Лей-поля приводили к непредсказуемым последствиям, смешивая древнюю магию и аномальные проявления самой Лей.

— Конклав не городская ратуша, Ард, — чуть скупо ответил Аркар. — сюда без приглашения или без весомого повода не приходят.

За все время, что они шли, Арди не то что не встретил никого другого, но даже запаха не почувствовал. Только камни, предметы старины и сложная сеть каминов, дым которых уходил по спрятанным в стенах трубам и обогревал здание.

Спустившись, по скромной оценке Арда, примерно на пятнадцать метров в глубину, они прошли по еще одному залу. На сей раз совсем старинному. Словно юноша резко переместился из шестого века с момента падения Эктасса куда-то в доимперские времена. Туда, где вместо автомобильных колес на улицах стучат подковы; вместо мундиров и винтовок стражники одеты в металл и вооружены алебардами; а в мире стран вовсе не с десяток, а сотни мелких княжеств, баронств и герцогств, изредка объединявшихся под властью короны.

Да и корон этих было не счесть…

— Так, пару слов, — Аркар остановился около массивных дверей, выточенных из камня.

В зале, где освещенные факелами колонны поднимались до терявшегося в темноте свода, среди гулкого эха, они выглядели одновременно монументально и… глупо. Монументально, потому что еще полтысячи лет назад внушили бы благоговейный трепет впервые увидевшему их обывателю.

А глупо, потому что Арди куда больший шок испытал год назад, когда впервые прибыл в Метрополию. Город, насчитывающий жителей больше, чем некогда Эктасс и Галесс вместе взятые. Да и в целом, вид каменных дверей с высеченным на них узором в виде старцев крупнейших рас Первородных — эльфов, орков и дворфов, не особо тронул Арда.

— Не говори, пока к тебе не обратятся, даже не думай пытаться кому-то в башню… в голову, тобишь-та, залезть, — Аркар загибал пальцы. — ко всем обращайся Naene, что означает…

— Я знаю язык Фае, Аркар, — напомнил Арди. — Это означает — уважаемый.

— Вот! — взмахнул ладонью Аркар. — и не перебивай никого.

Ардан склонил голову на бок и посмотрел на своего провожатого. Аркар явно нервничал. Арди сперва даже не понимал почему, но до него довольно быстро дошло. Аркар нервничал по той же причине, по которой два с половиной года назад Арди не очень комфортно ощущал себя в ратуше Эвергейла, где получал свои документы о совершеннолетии.

Конклав для Аркара нес тот же смысл, который для Ардана имели людские органы власти. И это, наверное, о чем-то должно было сказать юноше, но он не успел хорошенько обдумать мимолетную мысль. Створки, каждая из которых толщиной не меньше семидесяти сантиметров, высотой порядка восьми метров, а шириной около полутора, бесшумно и плавно отодвинулись в стороны.

Ардан даже бровью не повел. Может, прежде зрелище двух гранитных блоков, каждый массой не меньше двадцати двух тонн, парящих в миллиметре над полом, и вызвало бы восхищение у Звездного мага пятивековой давности, но Арди… Арди лишь вздохнул и покачал головой. Если перевести это все сперва в силу тяжести (или, как говорили обыватели — вес), а затем и в деньги, то на одно только открытие створок уходило не меньше семидесяти шести эксов. Профессор Конвелл выгнал бы такого инженера еще до того, как тот закончил бы выводить расчет удельной стоимости нагрузки.

Внутри, за гранитными блоками, находился амфитеатр, спускавшийся еще на пару метров вниз, где венчался песчаной площадкой с трибуной.

— Давай, Ард, — подбодрил его Аркар. — а я здесь подожду. Мне там лишний раз показываться ни к чему.

Учитывая, что Аркар был причастен к смерти одного из видных членов Конклава, то понять полуорка было не сложно.

Собственно к ней, по широким ступеням, Ардан и шел, попутно разглядывая собравшихся на скамьях Первородных. Шестеро эльфов в разнящейся традиционной одежде, имевшей лишь некоторые общие сходства. Видимо, они представляли собой потомков правителей шести эльфийских герцогств и, что странно, среди них Арди не обнаружил герцога Абраилала — старейшего из ныне живущих эльфов и, в целом, разумных существ. Хотя, возможно, он находился где-то во тьме.

Черная вуаль, жидким мазутом обмазавшая верхние лавки амфитеатра, явно прятала в себе куда больше глаз, чем в данный момент открыто смотрели на Арда. Но юноше было, опять же, в целом — плевать.

Помимо шестерых эльфийских герцогов (номинальных, ибо официальным титулом обладал только Абраилал), здесь обнаружились еще трое орков, выкрашенных узорами разных цветов. Красный — южные степи, черный — северные степи, а зеленый — восточные предгорья.