Тайны Калинова моста (СИ) - Елисеева Валентина

Её слова оборвали поцелуем...

Возвращение в реальность из туманного марева всеобъемлющей любви проявилось в способности обращать внимание на мелочи.

– Какая странная на тебе одежда, будто с чужого плеча. – Василиса одёрнула на Елисее слишком короткие рукава свитера, и свитер чуть не лопнул на широкой директорской груди.

– А с какого ещё? Я посчитал неприличным явиться к любимой девушке прикрытым лишь иллюзией одежды, так что пришлось позаимствовать её у Рода, – улыбнулся Елисей.

– Точно! Все твои элегантные костюмы и ботинки из кожи крокодила не были настоящими. Надо же, впервые задумалась об этом, – хлопнула себя по лбу Василиса. Она слишком много думала о том, что он сам не совсем настоящий... – Твой дом тоже надо привести в порядок, он малопригоден для проживания материальных сущностей.

– Дом исчез вместе с Калиновым мостом, по официальной версии – сгорел в результате удара молнии. Будем отстраивать новый, в месяц, надеюсь, уложимся – магия сильно ускоряет все трудовые процессы. А до новоселья и свадьбы я у Рода поживу.

Мнение, что в современном мире нет нужды столь трепетно заботиться о чистоте репутации своей невесты и он может смело поселиться у неё, Василиса мудро оставила при себе. Если любимый твёрдо настроен на конфетно-букетный период, то не стоит срывать его планы. При мысли о конфетах её передёрнуло, но сияющая улыбка с лица не сошла. Счастье – это когда никакие плохие воспоминания из прошлого не омрачают солнечного настроения в настоящем.

...

В мире Саир царила приветливая весна. Зелёная трава устилала холмы, а яркие цветы создавали им пёструю расцветку. В ясном небе на все лады заливались звоном птицы. Философско-отрешённый настрой черноволосого юноши, сидящего на лугу у реки, составлял яркий контраст ликующей природе.

– Они всё-таки лишили тебя белых крыльев, лицемеры, – со вздохом прошептал вблизи него воздух, и на лугу возник ещё один молодой человек. – Почему? Все счастливы, навь побеждена, даже Переход закрылся, а чем меньше в мире Калиновых мостов, тем этот мир стабильнее. Земле же, скажу тебе по секрету, дополнительная стабильность ой как не повредит. Так что можно сказать, самопожертвование принесено во имя сохранности целого мира, чисто ангельская тема, разве нет? Даже Мироздание как таковое не сочло её жертву грехом – душа Василисы вся при ней и не потемнела ни на йоту, честное демоническое слово.

– Дело не в Василисе.

– А в ком? Ты же не полагаешь, что Елисей зажмёт свои силы и их передачи не случится? Брось, он в момент будущей своей смерти столько магии в неё вбухать попытается, что лишь принцип вселенского равновесия не позволит перелить всё до последней капли, а ограничит строго половиной.

– Знаю, дело не в Елисее или ком-то другом, а исключительно во мне. Я пошёл на сговор с демоном. Я тайком проник в приграничную зону, подтолкнул девушку окружить заклинанием её любимого директора и активировал демоническую ловушку для него. Я, залив контур магией, подверг опасности развеивания высшего духа. Да, местная нечисть меня не заметила и не могла заметить, но сути дела это не меняет.

– Ну да, суть в том, что твои соратники по Свету заметили всё. О какой опасности речь, если ты знал, что на живые объекты заклинание Мерлина не действует, а к Елисею в контуре вернётся жизнь?

– Существовал риск, что девушка в последний момент не решится пожертвовать собой.

– Брось, сам-то в это веришь?

– Нет, поэтому и согласился на твою авантюру и не жалею о результатах, но собратьев моих бывших прекрасно понимаю. Да, итог моих действий не пошёл на пользу силам Тьмы, но... не вышел из меня ангел, слишком много я переживаю о бренном и земном, а не высоком.

– Хм-мм, вот за что особо ценю демонов, так это за то, что мои сородичи всегда оценивают только конечный результат, а не изучают под микроскопом возвышенность мотивов и допустимость методов. Значит, ты теперь тоже в ссылке в теле смертного, как я, только на постоянной основе. Какие планы? Двинешься на поиски своей возлюбленной, живущей как раз в этом мире? Боюсь, из-за отсутствия на Саире столь нелюбимых тобой физиков здесь нет изобретаемых ими машин, а следовательно, тебе не меньше года добираться до места назначения.

– Разберусь. Привык к жизни ангела, привыкну и к жизни смертного. Меня куда больше беспокоит твоя судьба: самопожертвования действительно ангельская «тема», как ты выразился. Боюсь представить, что с тобой сделает отец, когда прознает о твоей роли в событиях в Лысой Горе.

Дамиан сочувствующе посмотрел на брата, удручённо покачал головой и с иронией пробормотал:

– М-да, ты слишком давно не был демоном. На, держи.

Он вытащил из кармана круглый амулет на массивной цепочке и надел его на шею Атанаса. Амулет замерцал и вместе с цепью проник под кожу бывшего ангела, проступив на ней серой татуировкой.

– Артефакт призыва высшего демона? То есть тебя? – удивился Атанас.

– Да, на всякий случай. Мир тут лихой, а ты больше не магически одарённое сильное создание. С нормальным заботливым папочкой у нас не сложилось, а мне не хочется потерять брата.

– Спасибо, – тихо обронил Атанас.

– Не за что. Постарайся не встрять в скверную историю, светлый, а если таки встрянешь – вызывай того, кто прекрасно разбирается именно в скверных историях. О, не к добру упомянутый папочка призывает меня пред очи свои. Счастливо оставаться, брат.

Чертоги Тёмного Владыки как всегда поражали величием и пустотой, пышностью и мрачностью. Повелитель демонов сидел на исполинском троне, сурово глядя на явившееся чадо и, судя по всему, прикидывая, какое ещё наказание наложить на провинившегося. Спустить шкуру заживо и бросить его в геенну огненную явно было самым тривиальным из вариантов.

– Побуждать людей к самопожертвованию и благородству – предел деградации для демона, – ледяным, скрежещущим голосом изрёк Владыка. – Ты реально надеялся, я не узнаю о твоём вмешательстве в лысогорские дела?! Поразительно, что ты услышал мой зов, а не вознёсся в обитель ангелов!

– С чего бы мне возноситься? Исполнение заветной мечты своего достопочтенного батюшки – дело, конечно, хорошее, но не настолько, чтоб крылья побелели. – Дамиан самоуверенно усмехнулся и отвесил ироничный поклон.

– Какой ещё мечты?! – проревел Владыка. – Твой бывший учитель, наш великий профессор, был убеждён: заклинание нужно тебе для тёмного дела! Сейчас он в таком же шоке от твоей выходки, как я! Тебе пока не переломали все кости и не выжгли всё мясо по единственной причине: я хочу услышать, как ты сумел пробраться мимо охранок Перехода!

– Твои предположения, как мне это удалось?

– Не знаю, но хитрый демон всегда найдёт обходные пути.

– Так я действовал как ангел или всё-таки как демон? – Ухмыльнувшись, Дамиан наглым образом сотворил себе кресло напротив отца, бокал и бутылку красного вина. Наполнил бокал и отсалютовал им: – За исполнение мечтаний, папа!

Владыка хмуро свёл брови, задумался. Его дьявольски красивое лицо озарилось догадкой – и глава демонов исчез. Дамиан залпом выпил бокал, сотворил второй и наполнил оба. Через миг у его кресла материализовался Владыка и в замешательстве принял от него вино.

– Атанас больше не ангел, – произнёс Тёмный.

– Разве не об этом ты мечтал во сне и наяву? Не о том, чтобы твой первенец лишился белых крыльев?

Владыка демонов глянул на младшего сына по-новому: заинтригованно и с заметным уважением.

– Хоть ты в меня пошёл, – проворчал он.

– За это и выпьем, – криво ухмыльнулся Дамиан, чокаясь с ним бокалами.

Глава 39. Новая жизнь

Время после каникул – не самое пропащее время для целей обучения подрастающего поколения, но более проблематичное, чем середина четверти. Вернувшиеся из семей дети, взбудораженные прошедшими праздниками и развлечениями, желали продолжить весёлое времяпрепровождение в школе. В тетрадях гуманитарных классов вместо доказательств и решений задач вновь появлялись стихи с лирическими описаниями сложностей математики и поэтические зарисовки на злобу дня.