Девушка тут же потухла.
– А ты из этих… Понятно. Этот псих на четвертом живет. В комнате 444.
– Спасибо.
И оставив ее в расстроенных чувствах, я вновь вышел в коридор и поспешил к лестнице. Спустя пару пролетов, оказался на нужном этаже. К счастью, больше ни комендантов, ни шаловливых студентов не попадалось.
Только голоса за дверями, а слышимость тут была аховая. А еще запах – пахло серой, и совсем близко.
– Сука, уже четвертый час сижу, и ни черта! Как ты умудрился ее решить за пятнадцать минут⁈
– Опыт, мой дорогой, опыт.
– Дай списать!
– А вот фиг! Ты вчера в столовке зажал стакан молока, хотя я тебя вежливо попросил. Вот и сиди теперь, корпи, студент.
– … развитие Империи происходило в условиях бурного века постмагической эпохи. Чтобы не отстать от самых передовых стран, Король Олаф постановил… Блин, скука смертная, надо бы поесть…
– Рома, у меня первый раз… Я что‑то боюсь… А вдруг это больно?
Оставив голоса за спиной, я повернул за угол. 444‑яя комната находилась в самом дальнем конце коридора, и судя по тишине у соседей, они либо крепко спали, либо в непосредственной близости от пристанища Амадея, тут никого не селили. Под дверью за номером «444» дрожал свет. Похоже, там и не собирались ложиться.
И только я добрался до порога, как над головой послышался знакомое жужжание.
– Опять ты! – прошипел я, увидев на стене это надоедливое насекомое. – Чего тебе от меня надо?
Завертевшись волчком, шмель попытался сесть мне на ухо, но я отмахнулся. Тот обиженно зажужжал, но я уже шагнул к двери.
Там тоже слышался голос:
– … Imangaru viva! Senti santra! О, Великий хозяин Башни, чье имя боятся произносить все от мала до велика! Dosut timinus Ektre! Явись же предо мной и открой мне все секреты!..
Он принялся бормотать что‑то еще, но его прервал звук – где‑то что‑то свистело. Как будто чайник, который забыли убрать с газовой плиты. Свист нарастал.
– Senti santra! Tumus Seri Goro! Я Амадей фон Фауст, твой верный слуга, призываю тебя! ЯВИСЬ ЖЕ!
Свист достиг критической точки, а затем из‑под двери полыхнуло пламенем. Грохнуло так, что стены аж вздрогнули. А тут еще и дым – он попер из всех щелей.
– Зараза.
Тишина стояла пару долгих секунд, а затем в коридоре захлопали двери. Шаги приближались, и я юркнул в комнату напротив – это оказался туалет.
– Опять! Фауст, чтоб тебя! – громыхали голоса.
– Да и хер с ним, пусть подыхает, собака!
– Где комендант? Вызовите коменданта!
– Дура что ли⁈ Он и тебя сейчас с ним за компанию выкинет на улицу!
– И когда это кончится?
Пара человек все же вышла в коридор, но, поглядев, на клубы дыма, выходящего из‑под двери, только покачали головами и исчезли у себя в комнатах. Похоже, привыкли к его выкрутасам.
– И почему комендант не реагирует? Сколько жаловались!
– Ты думаешь, ему не пофигу? Фуст‑то из родовитых. Он тут нас всех поджечь может – все побоку!
– Хоть бы его кто пристукнул…
Дождавшись, пока закроется последняя дверь, я вышел из туалета. На шум мог и вправду явиться комендант, поэтому следовало действовать быстро.
Шмель предпринял еще одну отчаянную попытку сунуться мне в ухо, но я щелбаном отправил его полетать около окна и открыл дверь к этому Фаусту. Навстречу мне ринулось целое облако пухачего дыма, и я, раздвигая его руками, шагнул в 444‑ю.
* * *
На пятом этаже.
Игорь без труда нашел нужную комнату: Кусь еще с прошлого раза запомнил дорогу и катился впереди как маяк. Постучался парень тоже специальным шифром – два коротких, один длинный. И не успел убрать руку, как быстро оказался в ее объятиях.
– Заходи! Я вся горю!
И уже с порога они начали целоваться. Едва Игорь успел перевести дыхание, как Лиза повалилась его на ковер, и еще пару минут просто выпало из их сознания. До кровати им пришлось подползать – так не хотелось разжимать объятий. Кусь катался вокруг них, странно фыркая.
И только разгоряченная девушка упала на подушки, а Игорь потащил с себя рубашку, как откуда‑то послышалось:
– Это всего лишь ветер. Пошли уже! Романов свое получил!
Оба тут же затихли. Кусь тоже.
Голос же раздавался из коридора. Они так увлеченно целовались, что просто забыли закрыть дверь.
– Блин! Ну Игорь!
Невинно улыбнувшись, парень скользнул к двери, чтобы прикрыть ее поплотнее, как снова заговорили:
– Может, ну его, а? Если эти уроды вот‑вот будут, то надо быть отсюда как можно дальше, а не то…
– Это шанс! И я его использую!
Игорь замер. В щелочке показались трое.
– Этого Амадея по‑любому возьмут, а вместе с ним в лету канут и плоды его рук. Тебе оно надо?
– Нет.
– Вот и мне нет. Надо забрать свое, а там хер с ним.
И они растворились во тьме.
У Игоря просто взорвался мозг – Амедей⁈ Это не тот парень, которого искал Ваня? Его возьмут? Это кто же?
– Игорь, ты чего? – и его локтя коснулась рука. – Иди сюда, продолжим! Смотри сюда…
Тяжело вздохнув, Илларионов вгляделся в глаза Лизы, а ниже притаилось и еще кое‑что не менее красивое. Такие большие, и такие манящие. А на щеке у ее родинка. Распущенные рыжие волосы рассыпаны по подушкам.
У него возник секундный порыв захлопнуть дверь и отдаться ее объятиям, но…
Друг. Там же его друг, черт его возьми! И единственный, одобренный лично отцом. На последнее ему было в целом наплевать, но вот Ваню бросать как‑то не хотелось.
А ведь Лиза…
Ее губы звали его. Ее шея, ее грудь, ее кружевные…
– Я на минутку!
И чмокнув девушку в нос, Илларионов подхватил Куся и скрылся в коридоре. Себя в этот момент он ненавидел.
* * *
Сквозь серую поволоку проглядывался свет десятков свечей. Все стены занимали полки с книгами, а еще с кучей реторт, колбочек, тиглей, щипцов и прочих алхимических приспособлений. Прямо на полу был нарисован магический круг, а в центре зияло черное выжженное пятно.
У стены сидел он – худощавый бледный парнишка с всклокоченными волосами пепельного цвета. Нашаривая что‑то на полу, он вглядывался в меня своими слабыми глазами.
– Ты?.. Это правда ты? Ты явился ко мне⁈
Стоило мне пройти в центр комнату, как он растянулся в глубоком поклоне.
– Наконец‑то… Наконец‑то у меня вышло! Столько месяцев работы…
Тут под моим сапогом что‑то хрустнуло. Очки.
Опустившись на колено, я нацепил их этому странному парню на нос, а тот у него был длиной с два моих. На его светло‑голубых глазах заблестели слезы счастья.
– Ты Амадей? Алхимик?
Он энергично замотал головой.
– А ты Он? Тот что вечно хочет зла, но несет с собою благо?
Тут я не стал кривить душой.
– Возможно. И мне нужно…
– У меня есть! И специально для тебя, о великий! – и парень побежал к своей кровати. Там он порылся с минуту, а затем снова кинулся к моим ногам. О носок моего ботинка ударилось золотое кольцо, три монеты с клеймом Башни и еще пара золоченых пуговиц.
Ухмыльнувшись, я забрал все. Улыбка на лице Амадея растянулась буквально до ушей.
– Бери! Бери, о великий! И даруй мне знание!
– Хорошо, но не здесь… А сейчас скажи…
И я важно опустился в кресло.
– Ты умеешь превращать медь в золото?
– Конечно. Ой, я совсем забыл! – и ударив себя по лбу, фон Фауст сунулся в шкаф. Оттуда вытащил какой‑то сверток, а затем торжественно положил к моим ногам.
Только я решил развернуть сверток, как у меня перед лицом снова замаячил шмель.
– Да чтоб тебе провалиться! – рыкнул я, когда он снова полез мне в ухо. – Фауст! Фас!
И пока мой новый слуга лихорадочно принялся ловить шмеля, я распутывал этот сверок – слой за слоем. А их тут было порядочно!
Следом в дверь забарабанили. И очень настойчиво.
