Тени Равенсхолма - Макута Мануэлла Юрьевна "Мануэлла"

Когда Марта ушла на второй этаж, Элеонора осторожно собрала посуду, избегая прикосновений к серебру. Ожог на ладони пульсировал. Что с ней происходит? Почему серебро обожгло её? И как профессор Валериан мог быть один в доме, когда она собственными глазами видела женщину в красном платье? Он куда-то успел деть тело? Происходящее всё больше и больше напоминало фильм, где главная героиня становится свидетельницей преступления, но преступник успевает вовремя избавиться от улик, и ей никто не верит. А когда она начинает активно доказывать свою правоту, искать улики, то и вовсе считают едва ли не сумасшедшей.

Через окно кухни Элеонора заметила знакомую фигуру на улице. Бен Гризерс шел по тротуару, ссутулившись и глядя в землю. Раньше он всегда останавливался у их дома, надеясь "случайно" встретить Элеонору. Она отложила тарелку и, поддавшись порыву, вышла на крыльцо.

- Бен! -окликнула она.

Он замер, словно наткнулся на невидимую стену, затем медленно повернулся. Элеонора едва узнала его -щеки впали, под глазами залегли тени, взгляд казался пустым, невидящим.

- Здравствуй, Элеонора, -голос звучал ровно, без намека на прежнюю восторженность.

- Я слышала, ты пропадал. Всё в порядке? Твои родители очень беспокоились, а я...

Бен посмотрел сквозь неё, будто она была призраком, и, не дослушав, оборвал на полуслове.

- Да. Извини, мне нужно идти.

Он развернулся и пошел дальше, ни разу не обернувшись. Элеонора осталась стоять на крыльце, растерянная и озадаченная. Тот, кто ещё неделю назад преследовал её повсюду, сейчас едва удостоил взглядом. Да и вид его был такой, словно Бен заболел.

Вернувшись на кухню, Элеонора заметила на столе забытую серебряную ложку. Она осторожно взяла салфетку, обернула ею ложку и положила в ящик. Ожог на ладони теперь выглядел ещё хуже- чёткий отпечаток серебра, словно клеймо.

Что-то менялось в Равенсхолмеч начиная с профессора Валериана. Исчезновение Бена, женщина в красном платье, странная реакция на серебро... Всё это складывалось в картину, которую разум Элеоноры отказывался принимать. Может, она как несчастная библиотекарь- и не заметила, находясь под гипнозом, что Себастьян укусил и её саму?

- Мисс Элеонора, там в ванной засор! - голос Марты прервал её размышления. - Не могли бы вы принести плунжер из кладовки?

Элеонора бросила последний взгляд на опустевшую улицу, спрятала обожженную руку в карман и пошла выполнять просьбу Марты, понимая, что стоит на пороге тайны, за которую можно заплатить высокую цену.

13. Дампир

Элеонора Харт никогда не считала себя особенной. Среднестатистическая студентка университета с обычными проблемами и радостями, присущими двадцатилетним. Конечно, если не считать того, что её отец собирал странную литературу о сверхъестественном и охотился на вампиров. Нет, конечно, она никогда не жила жизнью обычной девушки, чьи родители перемывают за семейными обедами в субботу косточки всем знакомым, ходят в церковь по воскресеньям, а всю неделю усердно работают. Но сказать, чтобы её сильно волновало это отличие? Нет. Элеонора попросту не знала иной жизни чем та, которой жила.

Однако последние недели перевернули её привычный мир.

Проснувшись рано утром, девушка лениво потянулась. Встав с кровати, с удовольствием отметила, что сегодня пол не настолько холодный, как обычно после холодных ночей. Она отдёрнула шторы- и тут же зажмурилась от боли. Солнечный свет, прежде такой привычный и приятный, теперь вызывал странный дискомфорт - не настолько сильный, чтобы она не могла смотреть на него или находиться на улице, но достаточный, чтобы иногда стараться держаться в тени. В последнее время такое бывало всплесками- по несколько недель, а после затихало. Доктор, к которому обратилась девушка, сказал, что это может быть чем угодно - реакцией ослабленного организма или последствием приема лекарств, нехваткой витаминов или даже аллергией...на солнце. Он прописал ей множество анализов, первые три из которых девушка честно сдала. Но после ходить в больницу попросту стало лень, да и " аллергия" странным образом испарилась, прервавшись на несколько месяцев. Поэтому Элеонора смело прекратила походы по врачам. Естественно, когда " аллергия" вернулась с новой силой, обращаться к врачам было уже неловко. Те обязательно бы спросили, отчего она в прошлый раз не выполнила все рекомендации и не сдала все анализы. Некоторое время Элеонора убеждала себя в том, что обязательно пойдет к другим врачам, ведь клиник вне Равенсхолма много, но все это так и осталось лишь самоубеждением. А ещё, в начале года, надевая украшения, она заметила лёгкое покраснение на шее, где раньше носила серебряный крестик, доставшийся в наследство от бабушки.

«Странная аллергия», -подумала она тогда, не придавая значения. Крестик просто перекочевал в шкатулку с украшениями, дожидаясь, пока аллергия его хозяйки пройдет.

Но вот вчерашний случай с серебряной ложкой окончательно выбил её из колеи. Прикоснувшись к ней, Элеонора почувствовала жжение, будто взяла в руки раскалённый металл. На её ладони остался отчётливый след, похожий на ожог. Это было как минимум странно.

Но самым странным были эти ощущения... Чувство присутствия. Иногда, находясь в толпе, она вдруг начинала ощущать чьё-то присутствие- словно некий сигнал, исходящий от определённых людей. Это чувство невозможно было объяснить словами, но оно было реальным - тревожным, настойчивым, заставляющим всё её существо напрягаться, как натянутую струну. И люди. Элеонора будто научилась считывать ауру, понимать, кто перед ней. Человек или вампир. Звучало, конечно, не менее бредово, но с профессором она не ошиблась.

***

- Ты шутишь, да? -рассмеялась Мэвис, откидываясь на спинку кресла в их любимой кофейне. - Серьёзно, Элли, ты либо переучилась, либо начиталась отцовских книжек. Тебя не кусали, не обращали. К тому же, все это строго контролируется, ты ведь знаешь

Элеонора поморщилась. Она знала, что не стоило рассказывать Мэвис, единственному близкому человеку, обо всех своих странностях. Но держать всё в себе больше не было сил. Тем более, Мэвис доподлинно знала о существовании вампиров, поэтому и говорила с такой уверенностью.

- Я не выдумываю, Мэвис. Всё это действительно происходит.

- Ну хорошо, - Мэвис сделала глоток латте и лукаво улыбнулась. - Если бы я не знала тебя так хорошо, я бы предположила, что моя подруга Элеонора Харт -вампир!

- Не смешно.- нахмурилась Элеонора, враз потеряв желание делиться своими страхами. Мэвис иногда умела быть отменной стервой.

- А я и не шучу, - Мэвис упрямо начала загибать пальцы. - Боязнь солнечного света, аллергия на серебро, странные чувства... Классический набор, разве что чеснока не хватает, хоть это и выдумка. Ну, насчёт чеснока. Но остальное - ты проверяла?

- Мэвис!

- Извини-извини, -подруга примирительно подняла руки. -Но если серьёзно, может, это какой-то авитаминоз или нервное истощение? Ты ведь почти не спишь из-за учёбы.

Элеонора покачала головой:

- Я думала об этом. Но это что-то другое. Я... я иногда чувствую людей. Некоторых конкретных людей. Словно они... другие. Ну, не то, чтобы люди ...- девушка уже и сама пожалела, что начала говорить, ведь объяснить то, что она чувствовала, было очень сложно.

Мэвис нахмурилась, её обычная насмешливость исчезла:

- Других? Что ты имеешь в виду?

- Не знаю как объяснить. Словно они излучают что-то, что только я могу уловить, - Элеонора понизила голос. - Как профессор Валериан.- она осеклась, вовремя остановив себя. Нельзя выкладывать Мэвис всю правду.

- Ооо, твой красавчик-профессор? - игриво подмигнула Мэвис, но осеклась, заметив серьёзное выражение лица подруги.- И что же с ним не так?

- Я постоянно чувствую его... присутствие. Даже когда не вижу. И это... пугает меня.

- Подожди-ка,- внезапно посерьёзнела Мэвис. — Если следовать вампирской теории, то ты сама не можешь быть вампиром. Они сгорают на солнце, а не просто щурятся. И серебро их убивает, а не просто вызывает ожоги. Но...