Лунная угроза (сборник 2024) - Гамильтон Эдмонд Мур

Вскрикнув от неожиданности, я уронил растение и уставился на начальника широко раскрытыми глазами.

— Эта штука ползла по мне, как чертова змея! — охнул я, и мое удивление сменилось отвращением. — Но это же беспрецедентно, Холм!

— В кои-то веки газеты не преувеличили, — согласился шеф. — И судя по тому, что они пишут, эти явления — укорачивание корней, интенсивный рост стеблей и усиков, способность к медленному движению — все это проявляется у всех видов растений, кроме самых крупных, по всей Земле.

— Беспрецедентно! — повторил я. — И никто не знает, в чем причина этого явления?

— Нет, настоящая причина пока неизвестна, — медленно произнес Герман. Но я выяснил, что, вне всякого сомнения, непосредственной причиной является…

ГЕРМАН ХОЛМ НЕ ЗАКОНЧИЛ фразу, так как в этот момент к нам присоединился один наш коллега, но я нашел ее окончание в газетах на следующее утро: в них напечатали его интервью, данное репортерам после нашей беседы. К тому времени информация о странностях, происходящих с растениями, уже распространилась по всему миру, но люди еще только начинали осознавать важность этого феномена. Практически все формы растительной жизни, вплоть до больших деревьев, а прежде всего папоротники и хвойные, быстро развивались в уже описанную газетами сторону: корни у них исчезали, стебли разрастались в разные стороны, прилегая к земле, а усики заменяли листву и во многих случаях служили органами передвижения. На самом деле эта последняя фаза событий придала ситуации несколько комический оттенок, поскольку садоводы и фермеры сообщали, что растения разных видов, посеянные ровными рядами, так хорошо развили способность к медленному перемещению, что во многих случаях беспорядочно расползлись по полям. Вполне естественно, что репортеры обратились за разъяснениями к ботаникам, и жители Филадельфии адресовали вопросы доктору Холму, как к биологу с непревзойденной репутацией.

Интервью с ним, появившееся в утренних газетах, еще больше укрепило его репутацию, поскольку он первым дал ясное объяснение этого пока не изученного феномена. «Всем известно, что растения — такие же живые существа, как и животные, и что, подобно всем живым существам, они нуждаются в определенных питательных веществах, — сказал он журналистам. — Существует девять элементов, необходимых для жизнедеятельности растений: углерод, водород, кислород, азот, сера, фосфор, калий, кальций и магний. Первые три из этих элементов — углерод, водород и кислород — растение может получать главным образом из воздуха в виде диоксида углерода и водяного пара. Остальные шесть отсутствуют в воздухе, и их следует искать в земле, в почвах. Поэтому растение пускает корни в почву — чтобы получить эти шесть оставшихся элементов, точно так же, как первые три поступают в него из воздуха через стебли и листья. Но предположим, что эти шесть элементов тоже присутствуют в атмосфере! Тогда растение могло бы получать все питательные вещества из воздуха с помощью стеблей, листьев и самом деле такие же живые и обладающие сознанием организмы, как и животные, только неподвижные из-за корней. И если бы у них не было необходимости в корнях, они сравнялись бы с животными в способности двигаться. Эта теория в некотором смысле подтверждается изменениями, произошедшими за последние недели в растительном мире Земли… Но как долго будут продолжаться эти изменения? На этот вопрос не так просто ответить, поскольку это напрямую зависит от того, как долго газообразные соединения шести упомянутых элементов будут поступать в нашу атмосферу. Если они изливаются через вулканические трещины, что представляется наиболее вероятным, то их выбросы, несомненно, скоро прекратятся, и изменения в растительной жизни тоже закончатся. Растения, которые полностью потеряли свои корни в течение этого периода изменений, скорее всего, будут уничтожены — они быстро, почти мгновенно погибнут, поскольку без корней у них не будет способов получить все необходимое для жизни. Хотя если излияние газов прекратится в ближайшее время, то, я думаю, обнаружится, что растительная жизнь Земли по большей части скоро вернется в свое прежнее состояние. Но конечно, если выброс таких газов в атмосферу будет длиться долго, это приведет к увеличению подвижности растений и к появлению у них других, непредсказуемых способностей. Но нет необходимости говорить, что никто не ожидает такого развития событий.

Такова была суть теории доктора Германа Холма. Доктор Мэндалл, заявление которого о растениях он процитировал, был его блестящим коллегой, который после исчезновения был признан ведущим ботаником страны, и их с Холмом мнения об изменениях в растительном мире посчитали окончательными. Мой начальник говорил о временном характере этого явления, и его слова оказали успокаивающее воздействие на тех, кто начал проявлять беспокойство по поводу мировых запасов продовольствия. И хотя газообразные соединения шести упомянутых боссом элементов, несомненно, присутствовали в атмосфере Земли, как он и сказал, все согласились, что их излияние, из какого бы источника они ни исходили, действительно должно скоро прекратиться. Таким образом, заявление доктора Холма сделало сенсацию, вызванную странностями в растительной жизни, менее громкой, и хотя в последующие несколько дней пресса все еще освещала эту тему, писали о ней уже в несколько более сдержанном тоне.

Несмотря на то, что это явление представляло для меня, как для ботаника, огромный интерес, у меня было довольно мало времени, чтобы заняться его изучением: как раз в те дни я был занят подготовкой к экзаменам для своих студентов. Доктор Холм, как я имел основания полагать, уделял меняющимся растениям пристальное внимание, и хотя мы с ним не встречались в течение следующих нескольких дней, я слышал, что он был очень занят. Однако, за исключением нескольких ботаников, подобных ему, остальные ученые в последующие дни обращали мало внимания на постепенные изменения в растениях. Все только с тревогой отмечали странное состояние деревьев и кустов, оставшихся без листьев и обросших гроздьями усов, удивлялись отсутствию корней у своих садовых растений, беспокоились из-за странного поведения своих посевов и громко сменись, наблюдая, как травы и колосья вслепую двигаются при помощи усиков, бесконечно медленно ползают по полям. Ничего кроме удивления, беспокойства и смеха эти неизвестные нам явления не вызывали — никто и подумать не мог, что они были первыми предвестниками грядущего ужаса, первыми далекими вспышками молний от надвигающейся бури страха, паники и сокрушительного рока.

Глава 2

ЭТО СЛУЧИЛОСЬ ВСЕГО через пять дней после заявления доктора Холма — зародившийся в Хартвилле кошмар обрушился на все народы Земли. Оглядываясь сейчас назад, я думаю, что именно полная неожиданность сделала эту катастрофу особенно страшной. Мой начальник признал в своем заявлении, что серьезные изменения в растительной жизни нашей планеты могли бы продолжаться в непредсказуемой степени, если бы излияние попавших в атмосферу новых газообразных соединений длилось достаточно долго. И это излияние, каков бы ни был его источник, продолжалось — это показывали ежедневные химические анализы воздуха. Все таким образом знали, что изменения должны продолжаться, но, несмотря на это, никто из нас, даже доктор Холм или я сам, и представить не моли, что произойдет в результате этих перемен в Хартвилле и во всем остальном мире.

Хартвилл был той деревней в горах центральной части Пенсильвании, из которой пришли первые сообщения об изменениях в растительной жизни, и в последующие дни изменения, происходившие по всей Земле, казались в этом месте более заметными, чем в любом другом.

Сама деревня состояла из одной или двух улиц с разбросанными по ним домами, в которых проживало около трехсот-четырехсот человек, и несколькими магазинами. Она располагалась на дне глубокой долины между двумя отрогами восточных Аппалачей, и вокруг нее раскинулся густой зеленый лес, покрывавший и склоны гор с обеих сторон, и даже их плоские вершины, омывая глубокую долину подобно зеленому морю растительности, в котором деревня и окружающие ее поля были единственным островком.