Кавалер Ордена Золотого Руна - Акопян Альберт

Это было сказано так торжественно, что председатель почувствовал на себе жесткий могильный венок с муаровыми лентами.

Глава здравотдела испугался. Он терпеть не мог ответственности. А потому торопливо сказал:

— В чем дело, дорогой? Садись к столу, товарищ!

Остап положил руку на спинку высокого красивого полукресла, и сидевший в нем здравотделец переметнулся на дальнюю табуретку.

— Не время сейчас за столами рассиживать, — сказал Бендер, отламывая куриную лапку.

Секретарь услужливо подал бокал вина.

— Как по-вашему, нужен советскому человеку полноценный отдых? Нужна полная реконструкция ума и здоровья?

— Нужен, — быстро ответил председатель.

— Может быть, не нужен? Вы скажите откровенно. Тогда я уйду.

— Почему же, нужен. Я ведь сразу согласился.

— Нет, сказал Остап, — Я по глазам вижу, что вы против. На словах сейчас все за, а на деле… Положительно придется возложить ответственность на вас.

Он подумал и прибавил:

— А также на летучее собрание. Я ухожу.

И тут всем сидевшим в кабинете ясно представился страшный могильный венок. Так хорошо сидели, обменивались мнениями — и вдруг пришел этот ужасный человек.

— Честное слово, — сказал глава. — Пусть мои глаза вылезут.

— Мы всем сердцем, — подтвердили члены летучего собрания.

Незнакомец окинул всех недоверчивым взглядом, а затем долго ел и пил, прежде чем перешел к делу.

— Почему не используете внутренние резервы? — грозно спросил он, — ковыря во рту зубочисткой.

— Как не используем, каждый день используем, — взвизгнул глава здравотдела.

Остальные были парализованы страхом.

— Что у вас есть, кроме гор? — быстро спросил Остап.

— Море есть, — бросился на выручку секретарь. — Болото есть…

— Молчи, дурак, — шикнул председатель. — Осушаем болото. Скоро совсем сухо будет.

— Вот совсем сухо, — значительно выговорил Остап, — не надо.

По комнате поплыл запах ладана.

— Почему? — прошептал председатель посиневшими губами.

— Потому что ваши горы — это Аджарская Швейцария, ваше болото — это что? Ну, ну? Каналы, дома на сваях…

Секретарь неуверенно заблеял.

— Правильно, Аджарская Венеция. Ваше побережье — это Аджарская…

— Крым! — хором закричали все.

Остап разочаровано посмотрел на собрание.

— Вот этот вопрос я и приехал сюда провентилировать, товарищи. Вот о каких внутренних резервах идет речь. Мы должны найти такое место, где…

Неожиданная идея озарила председателя здравотдела автономной республики. Он подумал о курортной индустриализации родного села и "теплом" трудоустройстве многочисленной родни.

— Есть такое место! — провозгласил он.

Остап, научившийся к концу разговора разбираться в председательских интонациях, чутко уловил источник его возбуждения и подхватил:

— И завтра о нем узнаем вся страна!

После чего будничным голосом спросил:

— От границы далеко?

— Далеко, далеко! Один километр. До речки Чача. Там граница. За речкой чужая земля.

— Не время, не время за столами рассиживать. Выезжаем немедленно. Кстати, в каком районе ваш Эдем?

— В Хулойском, — обрадовался председатель.

Председатель хулойского райисполкома лично проводил экскурсию по райцентру.

— Вот это — районная больница. Рядом — пожарная часть. В подтверждение его слов из ворот части с пронзительным воем выехал красный автомобиль. Ходячие больные в панике высыпали на улицу через дверь. Лежачие сокращали путь через окна.

— Так, плановые учения, — с подчеркнутым безразличием сказал председатель исполкома и многозначительно подмигнул председателю здравотдела.

— Конгениально, — прокомментировал Бендер. — Для полноты картины мы на крыше пожарной части достроим кузницу кадров — роддом, а во дворе больницы — "колыбель металла" — металлургический комбинат. Так сказать, производство по комплексному методу.

— Очень правильно, — обрадовался председатель здравотдела.

— А вот это, — хозяин панорамным жестом обвел окрестные горы, — это наши Аджарские Альпы.

Гости остолбенели.

— Имеется другое мнение, — официальным тоном сказал председатель здравотдела. — Это — Аджарская Швейцария, — он повторил панорамный жест.

— Но у нас в отчетах — Аджарские Альпы, — попытался возразить предисполкома.

Председатель здравотдела вопрошающе посмотрел на Остапа.

— Контора пишет, — лениво бросил Остап.

— Перепишешь свой отчет, — отрезал гость из Батуми.

— А водопад?

— Какой водопад?

— Водопад у нас есть. Аджарская Ниагара.

— Весьма прогрессивно… — пробормотал Остап.

— Водопад можешь оставить, — снисходительно махнул рукой председатель здравотдела.

Во время обильного застолья, подливая Бендеру в бокал неверной рукой, хозяин сказал:

— Виноделие в нашем районе догнало и перегнало дореволюционный уровень. Но мы не собираемся строить будущее нашей республики на виноделии. Мы недавно открыли минеральный источник. Аджарский Нарзан! Разлив новой воды идет вперед гигантскими шагами.

— Ой-ой-ой, — прошептал Остап, закрывая глаза. Слышишь, Сеня, гигантскими!

— Слышу, — кротко отозвался Сеня.

Хозяин откупорил бутылку минеральной воды.

— Извините, — осведомился Сеня. — Источник не в черте города?

— Зачем в черте, — подал голос председатель здравотдела. — Рядом с моим селом. Двадцать метров до речки Чача.

— За процветание нашей автономной советской социалистической Швейцарии, — оживился Остап. — Хочу на источник!

— Слово гостя — закон, — хором поддержали председатели.

В сумерках два человека пробирались сквозь кусты к быстрой горной речке. Сзади, на поляне у костра, пьяные голоса выводили старинную грузинскую песню.

— Пора! — скомандовал старший, человек в белой фуражке.

Две тени запрыгали по камням на противоположный берег.

* * *

Из телефонного разговора начальника милиции Ахалцихского района Грузинской ССР с начальником милиции Хулойского района Аджарской АССР:

— Слушай, Вано! Вчера два каких-то дурака перешли через Чачу из твоего района в мой район. Колхозника Мамаладзе янычаром обзывали. Требовали лиры. Музыканты наверное. Учитель Гогуашвили предложил им скрипки. Они ему глаз подбили. Сейчас в КПЗ сидят. Домой, в Москву, просятся. Хотел протокол написать. Но не написал. Потому что мои люди говорят, что эти двое были на источнике с вашим председателем райисполкома и каким-то большим начальником из Батуми. Мои люди хотели тех двоих спросить про этих двоих. Но их шофер сказал, что эти двое и те двое вместе очень много минеральной воды выпили. И когда эти двое ушли через речку еще минеральной воды искать, те двое, которые остались, уже такие усталые были, что совсем говорить не могли. Поэтому шофер их в машину положил и увез. Теперь ты спроси своего предрайисполкома, что с этими двумя делать.

Из телефонного разговора председателя исполкома Хулойского района с начальником милиции:

— Вано, сын собаки! Я кушать, спать не могу, думаю, куда наши гости пропали, может быть, их медведи скушали, дорогой товарищ председатель здравотдела республики рядом стоит совсем зеленый, а ты сидишь?!

Быстро езжай в соседний район, забери наших уважаемых гостей, вези их лично в Кутаиси и лично посади на московский поезд. Чтобы в интересах индустриализации республики и района никаких протоколов-мратоколов, разговоров-мразговоров не было! Еды много дай, вино — не давай. Хотел лично проводить — не могу: сильно болею. Лично прошу!

Глава 23.

Изучим Арктику на практике!

Прошла неделя. Душевные раны затянулись.

В пятницу, за ужином Сеня сказал:

— К нам в редакцию завтра челюскинцы приезжают…

Остап отложил вилку.

— Третий день редакцию лихорадит, — весело продолжал Сеня. — Знаете, чем сегодня занимался? Не поверите — искал мельхиоровые вилки. Что, не вкусно, командор?