Внешность домушник описал им подробно, успел рассмотреть женщину, пока организовывал якобы «случайное знакомство».
В тот вечер у кинотеатра подхватил он улетевший от порыва ветра билет у очень подходящей «клиентки». Не девица, лет сорока, слегка поблекшие черты лица умело подкрашены, оплывшая талия утянута узким ремешком, платье в голубых цветах, больше подходящее для молодой девушки. Добротный пиджак явно сшит у модистки, и ткань на него получена по спецпайку для наркомовских работников. Поверх уложенных волос пришпилена модная маленькая шляпка.
– Добрый вечер, мадам. – Обручальное кольцо на ее руке Михан приметил сразу. Щелкнул каблуками на военный манер и улыбнулся своей самой искренней улыбкой – нешироко, чтобы не видны были металлические фиксы, но с теплотой в серых глазах. – Билетики продать хотите?
– Ну да. – Дамочка с недоверием вглядывалась в его гладко выбритое лицо. – Подруга не пришла, одна я не хочу. Я уже смотрела эту картину, – и добавила веско: – С мужем.
Новая сдержанная улыбка.
– У меня брат работает в кассе, по государственной цене могу сдать, чтобы вам среди пролетариев не обмараться, – и тут же предупредил ее опасения: – Сейчас принесу вам деньги, а потом заберу билеты.
Дамочка недоверчиво проследила взглядом за тем, как он смело нырнул в толпу. Возле кассы Давилка пихнул в бок знакомого барыгу:
– Сейчас принесу два билета, половина моя.
– Одна треть – сеанс через пять минут, – моментально отозвался спекулянт.
Михан согласно кивнул, ему не было дела до этих билетов. Сейчас важнее произвести на дамочку впечатление. Она не должна уйти, не познакомившись с Давилкой. Когда он приблизился, то уловил аромат нежнейших духов – не обычной «Красной Москвы», а настоящих, сделанных за границей.
С купюрами в руках он протиснулся обратно, забрал билеты и снова исчез в толпе. Дамочка торопливо сунула деньги в лаковую рыжую сумочку, натянула перчатки в цвет и поспешила к остановке трамвая.
– Ну куда же вы? Так быстро убежали. А как же благодарность? – От неожиданного возгласа за спиной она вздрогнула. Та же знакомая полуулыбка и искрящиеся нежностью глаза.
Женщина торопливо щелкнула шариками-застежками на ридикюле:
– Ах точно, не сообразила. Вот. Рубля хватит?
– Нет-нет. – Неожиданно мягкая мужская ладонь накрыла ее пальцы с зажатой в них купюрой. – Деньги за билеты полностью ваши, мне приятно было помочь. А благодарность от меня вам. За то, что поверили и не испугались. – Он протянул ей изящную коробку с шоколадными конфетами, каждая из них была завернута в серебристую фольгу и потом еще в одну хрустящую гофрированную упаковку с кокетливым хвостиком. – Угощайтесь, это настоящий бельгийский шоколад. Хотя все хвалят немецкий, но на мой вкус, он грубоват. Содержание какао слишком высокое, а вот бельгийцы умеют создать тонкую гамму вкусов.
Женщина с удивлением смотрела на случайного знакомого. Вначале он вызвал у нее неосознанное отвращение – странный костюм, слишком желтого цвета рубашка, излишек одеколона. Но его рассуждения о сортах шоколада и отказ от денег ее озадачили. Жулик изменение во взгляде поймал мгновенно и коротко кивнул головой:
– Михаил, член-корреспондент газеты «Вечерка». Заводская газета, пишу передовицы про рабочих и выполнение планов.
– Елизавета, – представилась женщина.
Сеанс начался, толпа тех, кто так и не заполучил заветный билетик, хлынула к остановке. Их обступили рабочие в куртках и промасленных сапогах, рядом с кавалерами хихикали дебелые девицы в неказистых платьях.
Елизавета чувствовала себя неуютно среди рабочей молодежи, которая откровенно пялилась на ее дефицитный наряд. Подъехавший трамвай начал наполняться криками, запахом дешевых папирос, энергичной толкотней рабочего люда.
Женщина с досадой взглянула на забитый рабочими вагон.
– Предлагаю прогуляться, я вас провожу, Лиза. Не против, что я вас так называю?
– Я не знаю. – Она неуверенно пожала плечами. Идти, конечно, совсем недалеко, буквально пару остановок, но прогулка с малознакомым мужчиной ее пугала.
– Идемте, это уж точно не так опасно, как прогулка в одиночестве или поездка в трамвае с рабочими. – Перед ней возникла сильная мужская рука, согнутая в пригласительном жесте.
Елизавета оглянулась: знакомых вроде бы не видно. Ну что ж, пускай странный молодой человек проводит ее немного. До дома провожать себя она точно не разрешит – муж в любой момент может вернуться с работы, и тогда не миновать скандала. А что еще можно ожидать, если вдруг встречаешь свою жену на прогулке под ручку с молодым щеголем, в то время как она должна сидеть в кинотеатре с подругой?
По пути Давилка заливался соловьем, даже заставил несколько раз улыбнуться неразговорчивую спутницу. Сыпал комплименты ее вкусу, рассказывал смешные случаи из командировок, удивлял знанием истории Москвы. Елизавета и не догадывалась, что идет под руку с опытным домушником, который всех этих историй и рассуждений нахватался в беседах со своим главарем, бывшим помещиком и белым офицером. История с билетом и долгие неспешные проводы нужны ему лишь для того, чтобы узнать как можно больше о ней и о ее квартире. А после церемонного прощания интересный знакомый крадучись пойдет за ней до самого подъезда и по вспыхнувшему свету в окне вычислит расположение квартиры.
Муж – государственный чиновник, в квартире рояль, хрусталь, есть личный автомобиль. У жены французские духи, платья на заказ у лучшей в Москве модистки. Окна квартиры выходят на Красную площадь. Жирная квартирка, наваристая!
Надо срочно засылать наблюдателя, чтобы срисовал график Елизаветы и ее мужа. Но как назло, Танкист пропал бесследно, послать больше некого.
Но вот нашлись для него подельники – два беспризорника, жаждущие красивой воровской жизни. Теперь вместо Танкиста двое мальчишек учились пасти объект для ограбления.
Поначалу во дворе не происходило ничего интересного, Яшка даже начал волноваться, что ошибся адресом. Тут из подъезда выплыла парочка, и он сразу понял – его клиенты. Моложавая женщина с завитыми кудрями, в тесноватой для ее форм двойке из платья и жакета, в руках блестит лаком рыжая сумка. Рядом суетливый приземистый мужчина в мешковатом костюме, солидной шляпе и круглых очках. Яшка обратил внимание, как женщина на ходу сунула в сумочку связку ключей на толстой цепочке.
Прошло какое-то время, Анчутка уже заскучал, как вдруг увидел, что проводившая мужа дамочка возвращается вдвоем с подругой. И вот удача: примерно через полчаса женщины уселись пить чай прямо у открытого кухонного окна. Заговорили так живо, что Яшка слышал практически весь их разговор.
– И что, когда вы уезжаете?
– В воскресенье к Маникину на день рождения, в понедельник вечером отбываем скорым Москва – Ялта.
– Завидую тебе, через пару дней будешь прогуливаться по набережной, у моря. А мой Анатолий решительно ничего не может выбить. Тюфяк. И на работе его не ценят, никакого продвижения.
Но Елизавета не обращала особого внимания на жалобы собеседницы, ее волновали только свои дела.
– Какие прогулки! У меня до сих пор не готово новое платье, завтра утром опять на примерку. В химчистке, как назло, костюм перепутали. Я им квитанцию, а они мне чужой сверток какого-то непонятного цвета. Пришлось устроить им небольшой скандал. И новый купальник мне, кажется, маловат. Муж подарил зимой, хороший такой, американский. Ему где-то через знакомых достали. А я с зимы набрала на Тамариных пирогах.
– Хорошо у тебя домработница готовит, – поддержала разговор подруга. – Вели ей диетическое стряпать, чтобы похудеть.
– Поздно уже, через два дня квартиру на ключ, и на две недели в санаторий.
– А кто будет смотреть за квартирой? Непременно накажи Тамаре проверять. Сейчас такие жуткие истории ходят: по всей Москве квартиры грабят. Выносят все подчистую!
– Вот еще! Чтобы она без моего ведома в моем доме ошивалась! Утащит еще что-нибудь. У нас дверь двойная, – высокомерно заявила блондинка, – и замок специальный, его какому-то воришке не вскрыть. И я еще придумала такой фокус, – довольная собой Елизавета захихикала и нагнулась поближе к собеседнице. Анчутка напрягся, чтобы расслышать, и чуть не полетел вниз – едва успел ухватиться рукой за сучок.
