У фортуны женское лицо - Демьянова Валентина

С того момента, как я вошла в комнату, прошло не менее пяти минут. За это время не было сказано ни слова. Со мной не поздоровались, не предложили сесть. Парень позади кресла стоял как изваяние, уперев взгляд в стену. Мужчина в кресле, напротив, разглядывал меня внимательно. Под его немигающим взглядом я чувствовала себя неуютно, но, понимая, что деваться некуда, терпела. Наконец ему надоело молчать.

– Садись!

Приказ сопровождался небрежным движением руки в сторону кресла. Вышло эффектно, но у меня мелькнуло подозрение, что жест был проделан исключительно с целью продемонстрировать крупный бриллиант на пальце. Приказу я подчинилась беспрекословно. Села, сложила руки на коленях и замерла, ожидая, что последует дальше.

– Мне сказали, ты просишь выполнить для тебя работу. – Жесткий, скрипучий голос никак не соответствовал его лощеной внешности. Такой бы больше подошел «пахану» в тюремной робе, а не этому ухоженному господину. – Это так?

Я сглотнула и торопливо кивнула. Это все, на что я была способна под его цепким взглядом.

– Расскажи, что за история приключилась с твоим братом.

Мужчина говорил медленно, на лице его читалась скука. Создавалось впечатление, что интереса к разговору он не испытывает, только это была игра. Раз приехал на встречу, значит, интерес присутствовал!

Мужчина ждал. Я откашлялась и принялась излагать свою версию случившегося. Выходило, на мой взгляд, убедительно. Рассказав все, что считала нужным, замолчала. Теперь должен последовать его ход. А он протянул руку, и охранник почтительно вложил в раскрытую ладонь несколько фотографий. Мужчина бросил их на стол:

– Они к тебе приходили!

Это был не вопрос, а утверждение, и на снимках действительно были те самые парни. Цветные фото не оставляли сомнения, что их снимали, когда они были уже мертвы. В первую секунду я испытала удивление, близкое к шоку, а потом появились вопросы. Откуда он узнал о них? Как нашел? Я Маринке ничего такого не рассказывала! К реальности меня вернул требовательный голос мужчины.

– Они? – повторил он, глядя на меня с легким недовольством.

Проглотив шершавый ком, я севшим голосом спросила:

– Как вы их нашли?

Он оглядел меня с презрением:

– Их не нужно было искать! Глупые щенки! Узнали тайну и тут же побежали в пивнушку ее обмывать! Распустили языки, забыв, что вокруг есть уши!

Мужчина забрал у меня снимки, бросил их в пепельницу и щелкнул зажигалкой. Пламя стало жадно лизать глянцевую бумагу, и скоро от фото остались только черные комочки. Он поворошил пепел и сухо сказал: – Эти двое – мои люди. На рынке за порядком следили. Я своих в обиду никогда не даю, но взамен требую полной преданности. А эти узнали важную новость и утаили от меня! Решили, без Армена могут обойтись! Я таких вещей не прощаю!

– Не повезло им, – пробормотала я, лишь бы не молчать.

Армен одарил меня насмешливым взглядом:

– Точно! Они узнали то, что им знать не следовало!

Все разом стало на свои места. Ему известно о кладе. Вот почему Маринка мне позвонила! До Армена дошли слухи, что его парни узнали некий секрет, но начальству докладывать не спешат. Их отловили и стали пытать. Бедняги, конечно, все выложили, но скудные сведения Армена не удовлетворили. Единственным стоящим фактом оказалось наличие у Олега сестры! И Маринка, вот везение, оказалась с ней знакома! Это ведь через нее Машке удалось сосватать Олегу место на рынке по льготной цене! Двоих недотеп, чтобы не путались под ногами, убрали, а Маринка подняла трубку и позвонила мне. Выяснять детали. Думаю, она убедила любовника, что насилия ко мне применять нет необходимости. Такая дурочка, как я, сама все выложит, стоит только спросить. Что ж, насчет дурочки она не ошиблась, иначе б я тут не сидела. Едва подумала о Маринке, как она и объявилась. Неслышно проскользнула в комнату и ласковой кошечкой устроилась рядом с любовником. А я глядела на нее и дивилась, как могла так ошибаться. Она ведь мне нравилась!

Армен появление любовницы проигнорировал, зато меня вниманием не обошел. Направив мне в грудь палец, он бесцветным голосом приказал:

– А теперь расскажи все снова. И помни, когда я говорю «все», именно это и имею в виду! Слышишь?

Легко ему говорить! А что рассказывать? Армена ведь интересовали конкретные вещи! Что за клад? В каком месте спрятан? А в дневнике об этом ни слова! Взять и отдать его, пусть сам разбирается? Легко! Мне он не нужен, только как бы хуже не вышло. У Армена все равно появится множество вопросов, и за ответами он обратится ко мне! А что я смогу сказать, если даже не знаю, откуда у нас эта тетрадь? Армен мне, конечно, не поверит, и, что за этим последует, представить страшно. Замкнутый круг.

– Что молчишь? Прикидываешь, как меня обмануть? – сварливо поинтересовался Армен.

Меня уже стала раздражать его наигранная небрежность. Он напоминал мне плохого актера, пытающегося за картинными жестами спрятать отсутствие таланта. Страх исчез, на смену ему пришла злость. Вот ведь привязался, хозяин жизни! Клад ему подавай!

– Я рассказала все, как есть.

Армен ехидно прищурился:

– И ни словом не упомянула о дневнике.

– Дневника не существует! – Я твердо решила не признаваться в существовании тетради. Пока все на уровне слухов, еще можно как-то лавировать, но, если на свет выплывет дневник, клад станет реальностью. И тут уж мне мало не покажется. – Это выдумка брата! Ему нечем было отдавать долг, вот он и придумал парням занятие – клад искать! А для большей правдоподобности приплел дневник. Олег врун! Если б вы его знали, то не доверяли всему, что он говорит.

– Возможно, твой брат такой и есть, только даже в фантазиях отъявленных врунов всегда можно отыскать зерно правды. Что-то мне подсказывает, что и в рассказе твоего брата оно присутствует. На пустом месте такая выдумка вряд ли могла возникнуть.

Армен прав, и, начни я все подчистую отрицать, это только укрепило бы его в мысли, что мне есть что скрывать. Чтобы уцелеть, я обязана выдать правдоподобную историю, которая бы его удовлетворила. Нелегкая задача для человека, не имеющего привычки лгать!

– Не на пустом! – с видимой неохотой признала я. – Олег вспомнил рассказы нашей бабушки.

– Вот как? – насмешливо осклабился Армен. – Бабушка, оказывается, тоже говорила о кладе? Что ж ты молчала?

– Было б о чем говорить!

Армен саркастически поднял брови, а я, всем своим видом демонстрируя, что эта тема мне неприятна, пояснила:

– Вы не понимаете... Бабуля очень гордилась своим дворянским происхождением и любила об этом поговорить. Она была чересчур амбициозной и хотела, чтобы ее прошлое в глазах внуков выглядело значимым. Вот и сочинила легенду о кладе.

– Другими словами, лгала!

Я с укором поправила:

– Фантазировала!

– Уверена, что это – сказка?

– Конечно! Дед всегда смеялся над ее рассказами, а он у нас очень практичный. Можете себе пред ставить, зная, что клад существует, он его не пытался отыскать? А никто никогда не искал! Ни дед, ни отец, ни даже мой брат! А уж Олег, если б верил в его реальность, точно мимо не прошел!

Если Армен и был разочарован, то виду не показал.

– Расскажи, что тебе известно!

– Если отбросить детали...

– Не надо ничего отбрасывать!

– Хорошо! – Я выглядела сама покорность. – До восемнадцатого года бабушкина семья жила в своем имении.

– Где?

– Деревня Ольговка.

Стоило Армену услышать «Ольговка», как в его глазах мелькнуло удовлетворение. Хоть что-то конкретное! Он поспешно кивнул, приказывая рассказывать дальше. Я не спорила.

– В восемнадцатом году имение отобрали, и прабабушка решила вместе с семейством перебраться в Москву. Перед отъездом наиболее ценные вещи она спрятала.

– Что именно? – Армен подался вперед, разом забыв о своей наигранной скуке.

– Трудно сказать... В бабушкиных рассказах каждый раз фигурировали разные вещи, поэтому я и думаю, что ее рассказы всего лишь плод фантазии.