Комната лжи - Френч Никки

Нив не сомневалась, что вообще не уснет, но, похоже, задремала, потому что в какой-то момент вскочила в ужасе – на лбу, на груди и на спине выступил пот, дыхание хрипло и болезненно вырывалось изо рта, будто она тонула, а теперь едва-едва высунулась на поверхность, чтобы глотнуть кислорода.

Браслет. Она оставила его в квартире Сола. Сняла, чтобы натянуть резиновые перчатки, и положила на столешницу. Но обратно потом не надела. Нив так и видела: неровный серебряный круг, лежащий у всех на глазах.

Она чуть не застонала вслух. Хуже улики она и вообразить не могла. Это был не просто старый браслет. Приметный, лично ее и больше ничей. Нив вообще не больно-то носила украшения, но тот браслет надевала почти всегда, когда выходила из дома. Его узнал бы любой: полиции достаточно показать его ее коллегам, и те подтвердят: «Точно, это вещь Нив». Причем уникальная: когда Флетчер подарил браслет ей на сорокалетие, то с гордостью сообщил, что купил его в крошечной мастерской в Хакни и что сделан он вручную. Эксклюзив. Она могла с таким же успехом взять губную помаду и вывести на зеркале в ванной: «Здесь была Нив».

Что же делать? Она лежала в кромешной тьме, ощущая рядом теплую спину мужа, и ей отчаянно хотелось разбудить его, рассказать ему все и почувствовать наконец облегчение, что не нужно больше трястись, боясь разоблачения. Но ведь была еще Мейбл, проблемная Мейбл, их непутевая дочь. Нив не могла признаться. Надо вернуться в квартиру. Вернуться сейчас же. Она приподняла голову посмотреть, который час показывает радио: без пятнадцати три.

Нив выскользнула из постели. Флетчер коротко всхрапнул, будто хохотнул, и натянул на себя одеяло. Он еще крепко спал. Она не рискнула выдвигать ящики, а потому прокралась в коридор и остановилась возле лестницы, прислушиваясь к звукам в доме. Коннор и Рори спали наверху, а вот Мейбл была на том же этаже, что и родители, в комнате, выходящей окнами в сад. Откуда-то доносился скрип, повизгивали старые трубы. И больше ничего. Нив на цыпочках спустилась по лестнице. Достала из машинки одежду, в которой ходила в квартире Сола, и надела. Носков не было; тогда Нив натянула уличные ботинки, стоявшие в обувнице возле двери, прямо на голые ноги, сняла с крючка кожанку и взяла с полки ключи. Проверила, на месте ли кошелек, а потом закинула на плечо рюкзак, включила фонари на велосипеде и выкатила его на тротуар, не забыв закрыть дверь и поморщившись от резкого щелчка замка. Нив в панике подумала, что могла оставить ключи от дома внутри, и судорожно похлопала себя по карманам: на месте.

Решила добираться не через канал: там ночью было жутковато, и на всех парах погнала по почти пустым улицам. Машины мелькали лишь изредка, и посреди проезжей части вальяжно разгуливала лиса, будто чувствовала себя здесь полновластной хозяйкой. Ночь выдалась прохладной и безветренной; ясное небо затянули тучи, скрыв звезды. Нив терзала мысль: вдруг Флетчер проснется и не обнаружит ее рядом? Или Коннору приснится страшный сон и он прибежит к родителям в поисках утешения?

Она пристегнула велосипед к железным дугам, выключила фонари и прошла к подъезду, смутно подозревая, что сейчас из-за всех углов повыскакивают полицейские с прожекторами и дубинками и ее оглушат гулкие голоса из громкоговорителей. Но вокруг никого не было, и она в скупом уличном свете набрала код на домофоне, вошла внутрь и припустилась вверх по ступенькам, где по ходу ее движения автоматически загорались лампы – в первый момент она даже застыла как вкопанная от неожиданности. На полпути Нив остановилась, сняла с плеч рюкзак и достала кошелек. Наверху за дверью лежал мертвый Сол. Не надо даже заходить в гостиную: сразу на кухню, схватить браслет и прочь.

Нив открыла кошелек, сунула палец под кредитку и охнула. Ключ исчез. Как такое может быть? Она опустилась на корточки и вытрясла из кошелька все содержимое – вещей там было немного, потому что и портмоне, и рюкзак она только-только купила и не успела переложить туда из старого все кредитки, мелочь, карты лояльности и визитки. Затем Нив обшарила все карманы на брюках и кожанке. Облазила каждое отделение рюкзака.

Она попыталась вспомнить, что делала утром: она не сомневалась, что когда заходила в квартиру, то убрала ключ в кошелек. Но потом – о боже! – потом она опять вытащила его, чтобы вернуться. А затем куда его дела? Она силилась вспомнить, но тщетно. Неужели оставила внутри вместе с браслетом? Нив захотелось взвыть, свернуться в позу зародыша прямо здесь, в подъезде, отчасти повторяя позу трупа в квартире.

Свинцовыми непослушными пальцами она убрала все обратно в кошелек и встала. Заглянула в маленький почтовый ящик. Затем надела рюкзак, спустилась на первый этаж и вышла на пустынную улицу. Отстегнула велосипед, включила фонари и отправилась домой. Там повесила свой транспорт на место, сняла кожанку, угнездила ее на вешалке, стянула ботинки и поставила их в обувницу. Прошла на кухню, разделась и сунула вещи обратно в стиральную машинку. Голая, прокралась наверх, морщась от зловещего скрипа, миновала закрытую дверь комнаты Мейбл и юркнула к себе. В неясном свете различила бугрящийся силуэт Флетчера и его ровное глухое дыхание. Нив забралась в постель, обхватила себя руками и принялась ждать утра.

Глава 2

День рождения

Втиснув последнюю тарелку в посудомойку – они стояли так плотно, что вряд ли нормально выполоскались бы, – Нив замерла и на мгновение перестала понимать, где находится. Утром она поднялась с постели, приняла душ, оделась, перебросилась парой слов с Флетчером, проследила, чтобы домочадцы позавтракали, собрала детям обед в школу, проводила их до дверей – и все на автопилоте, витая мыслями в совершенно другом месте.

Она моргнула и огляделась по сторонам. Флетчер пил кофе за столом, читая журнал. Мейбл пока не спускалась.

Нив все думала о браслете. Закрывала глаза и видела его. И когда открывала – тоже видела. Ощущала его отсутствие на запястье. Каждую минуту – неважно, стояла ли под душем, намазывала ли масло на хлеб, или расспрашивала мальчишек о планах на день – представляла, как он лежит рядом с раковиной. Флетчер что-то рассказывал о статье, которую читал, но Нив не разбирала слов, будто муж говорил на иностранном языке.

Ей надо было куда-то сбежать. Невыносимо.

– Мне пора на работу, – заявила Нив. – Меня ждут пораньше.

– Ты не забыла про вечеринку? – вскинул голову Флетчер.

Про вечеринку? Конечно, забыла. А теперь вспомнила. Рената. Вчера она звонила, а Нив не ответила. День рождения. Черт.

– Да-да, помню, конечно.

– Мы что-нибудь купили в подарок? – уточнил муж.

– Если не занят, можешь сам что-нибудь купить? Книжку или еще что-то в этом роде.

– У тебя выбирать лучше получается.

– Я сегодня очень занята.

– Но она же твоя подруга, а не моя. Ты знаешь, что ей нравится.

В любой другой день она бы стала пререкаться. Но не сегодня.

– Ладно, поищу что-нибудь, – уступила Нив.

– Если не успеешь, звони.

– Не волнуйся.

Флетчер был абсолютно прав. Подарки он выбирать не умел, обладая странным талантом покупать людям либо то, что у них уже было, либо то, что они никогда не хотели и не захотели бы. Без вариантов.

Уже одеваясь в прихожей, Нив нашла рюкзак и порылась в нем, ища кошелек. Рука зацепила привычную груду вещей, а потом нащупала что-то почти на дне, в одном из ненужных крошечных боковых отделеньиц. Неужто? Нив достала предмет. На ладони у нее лежал ключ от квартиры.

Нив глубоко подышала, и на нее нахлынул поток новых мыслей. Сначала она ощутила прилив такой благодарности, какой никогда не чувствовала. Она вознесла хвалу всему: Провидению, мирозданию, Богу – хотя даже в этот момент ей подумалось, что лишь очень странное божество может покровительствовать тем, кто заметает следы на месте преступления.

Но потом ее охватила тревога. Она подумала о тех днях, когда едва не попадала в аварию на велосипеде: не замечала, как машина перед ней поворачивает налево, цепляла колесом выбоину, потому что не смотрела толком на дорогу. В такие дни Нив точно знала: что-то идет не так. Пусть даже по мелочи – поздно легла накануне, или тревожится за одного из детей. Но когда такое происходило, она твердила себе, что сегодня может случиться что-то очень плохое и нужно держать ухо востро, чтобы этого избежать.