Тысяча шагов в ночи - Чи Трейси

Но когда она представила, как нападает на него, перед ее глазами развернулся иной путь, извилистый, как вьющаяся виноградная лоза. Как одинокая шаоха, она даже не надеялась убедить жрецов в своих добрых намерениях (какими они были в ее одержимом демоном мозгу), но если у нее получится упросить лесного духа отнести ее к воротам храма, то она не только доберется до Дома Ноября вовремя, но и получит законное право просить жрецов о помощи, потому что прибыла в компании дайганы.

Если, конечно, такой одичавший дух, как он, может считаться законным основанием.

«Это лучше, чем поглотить его и навсегда потерять нашу человечность», – сказал человеческий голос, и как бы ей ни не хотелось этого признавать, Миуко вынуждена была согласиться.

Как же убедить его? Она ничего не могла предложить ему, кроме пустой горлянки из-под тыквенной воды и волшебной кошки, которая убивала других кошек, – но ни то, ни другое не пригодилось бы лесному духу.

Но он был отчаявшимся, одичавшим и одиноким, и она могла бы извлечь из этого выгоду. Без святыни, последователей, что молились бы ему или оставляли подношения, он был не так уж далек от того, чтобы самому превратиться в тень.

Внезапно она рухнула на землю, упав ниц перед дайгана, который резко отпрянул.

– Ногадишао-канай, – начала она, прижавшись лбом к земле. – Я рада, что нашла тебя.

– Нет-нет-нет-нет. Я нашел тебя, помнишь? Обнаружил в своем лесу, визжащую, как байгана.

– Как раз наоборот, – солгала она. – Меня послали найти тебя, потому что ты единственный можешь мне помочь.

– Помочь шаоха? – Он захихикал. – Да я лучше съем свою бороду!

– Я лишь наполовину шаоха, и именно по этой причине меня избрали. Ты уже заметил, о мудрейший, что я не из этого времени, и это правда! Я посланница из будущего, и мне поручено предотвратить ужасное бедствие, но для этого мне нужна твоя помощь.

Воцарилась тишина, и Миуко зажмурилась, молясь, чтобы он не раскусил ее ложь.

Откуда-то сверху раздраженно проворчал дайгана:

– Поднимайся. Это хуже, чем твои крики, а? Я ни слова не понял из того, что ты пробормотала в эту грязь.

Миуко присела на пятки и расправила разорванную одежду.

Лесной дух подпер подбородок одним из своих сучковатых кулаков, и его белесые глаза моргали, как она поняла, с любопытством.

– Так ты посланница, а?

Значит, она привлекла его внимание. Это было начало.

Миуко прочистила горло.

– Конечно. Ты видишь, что на мне одеяние жрецов? Это потому, что последователи Амьюнаса назначили меня для выполнения чрезвычайно важной миссии. – Она указала на свое одеяние, внимательно осмотрев каждую прореху, пятно и отметину от ожогов. У любого другого человека ее потрепанный вид вызвал бы подозрения, но дайгана казался довольно чудаковатым, чтобы обращать на такое внимание. – Никто не смог бы выжить вне своего времени достаточно долго, чтобы добиться успеха, поэтому я оказалась единственным вариантом.

– И какое же ужасное бедствие ты должна предотвратить, а?

Она глубоко вдохнула, принимая серьезный вид для пущей убедительности.

– Завтра на рассвете Дом Ноября постигнет серьезная трагедия. Жрецы погибнут, храм сгорит, а гора, на которой он стоит, превратится в ойю. Только мне под силу предотвратить беду, и только ты можешь помочь мне, ибо без тебя, о Образец Проворства, я не смогу добраться до храма вовремя.

Ногадишао, дурно пахнущий вонью кабана и гнилью, бочком подобрался ближе.

– Тебе нужна моя помощь? – тихо переспросил он.

– Да.

– Ты… – Он проглотил слова между гнилыми зубами, как будто не пробовал их на вкус столетиями. – Нуждаешься в моей помощи.

– Да, – повторила она. – И если поможешь мне, твое имя никогда не будет забыто. В твою честь возведут святилища. Почитатели будут стекаться в твой лес. Никогда больше твои леса не будут заброшены, ибо станешь ты Ногадишао-канай, Спасителем Дома Ноября.

Ее заявления звенели в ветвях деревьев с таким величием, которое свойственно мошенникам и лжепророкам, и на мгновение Миуко почувствовала вину за свою ложь.

Однако, рассудила она, с уверенностью сказать, были ли ее слова ложью или нет, она не могла. По-прежнему оставался шанс, что они смогут остановить разрушение. Шанс, что жрецы будут спасены. Кто знал? Дайгана еще может получить столь желанное для него признание, а Миуко, возможно, окажется не такой уж лгуньей.

Ногадишао, со своей стороны, мгновение выглядел ошарашенным. Затем его кривая ухмылка стала шире. Глаза, похожие на шляпки грибов, распахнулись. Все тело, казалось, ожило: папоротники вдоль его ног распрямлялись, мотыльки закружили между ушами. Опустившись на лесную опушку, он поманил Миуко к себе, сияя, как нетерпеливый ребенок в дверях лавки со сладостями.

– Чего же ты ждешь, а? Залезай!

7

Демон у врат

Цепляясь за лесного духа, пока он карабкался по верхушкам деревьев, Миуко разъяснила следующие действия. Для начала нужно было убедить жрецов Накаталоу помочь ей остановить Туджиязая, не прибегнув при этом к убийству. Затем убедить жрецов в срочном порядке покинуть Дом Ноября. А сделав это, Миуко в одиночку бы отправилась в Веваону, где Туджиязай в скором времени проследит за ее прошлой сущностью до постоялого двора.

Миуко, в итоге, заснула, а незадолго до рассвета, проснувшись, обнаружила, что они с дайгана уже очутились рядом с территорией храма. Перед ними стояли алые врата, защитные чары которых были настолько прочными и мощными, что даже на расстоянии двадцати ярдов Миуко почувствовала, как магия отдает пульсацией меж глаз.

– Остановитесь здесь, – попросила она, соскользнув вниз по одной из ног Ногадишао.

За вратами располагался храмовый ансамбль, большую часть которого скрывала густая завеса зелени. Тут и там покатые черепичные крыши, казалось, вздымались прямо из-за крон деревьев, как будто вокруг зданий вырос лес, сделав их такой же частью леса, как любой древний кипарис или высоченная сосна. Единственным сооружением, которое не сливалось с горным склоном, была пятиярусная пагода, возвышавшаяся на соседнем холме.

Миуко взглянула на небо, бледное в предрассветных лучах.

– Нам нужно привлечь их внимание.

– Ни слова больше, шаоха! – Лесной дух выпятил грудь и выпрямился во весь рост, превосходя ее в три раза, и взревел так громко, что верхушки ближайших деревьев затрещали от мощности его голоса.

– ВЫХОДИТЕ, ЖРЕЦЫ! МЫ ВЫПОЛНЯЕМ СРОЧНОЕ ПОРУЧЕНИЕ ИЗ БУДУЩЕГО!

Поморщившись, Миуко зажала уши ладонями.

– Ах! Предупреди меня в следующий раз, ладно?

Ногадишао захихикал.

– Ты слишком нежна для демона, а?

Получив предупреждение таким образом, жрецы, вооруженные великолепными раскрашенными знаменами, почти искрящимися от магии, быстро собрались по другую сторону ворот.

– Что это за дух? – осведомился кто-то.

– Это дайгана, – ответил другой.

– Да не этот! Тот, другой.

Растянув губы в широкой улыбке, Ногадишао поднял руки.

– Шаоха и я пришли просить помощи у жрецов Накаталоу!

Последовала пауза. Затем кто-то спросил:

– Ты пришел с шаоха?

Кто-то указал пальцем.

– Это шаоха?

– Я думал, она – легенда!

Миуко с ворчанием переломила каблуком ветку.

– Поторопись, ладно?

Лесной дух приподнял свои мшистые брови.

– Они жрецы, шаоха. Им нужно немного помпезности, а? – И обращаясь к собранию, дух добавил: – Где ваш главный жрец?

Один из мужчин, широкий, как валун, и столь же крепкого телосложения, шагнул через ворота. В отличие от остальных, он носил пояс цвета пламени и напоминающий зачарованный шарф охотника на демонов. С непоколебимой уверенностью старого воина он поправил его, когда он и его знаменосцы приблизились.

Пульсация в висках Миуко усилилась.

– Я – главный жрец Накаталоу, – сообщил мужчина, остановившись в десяти шагах от нее. – С какой просьбой демон и дайгана обращаются к Дому Ноября?