Фальшивка - Василькова Ева

Выхожу на улицу и поворачиваю направо, туда, где предположительно находится офис моего банка. Вот только я уже подозреваю, что они не имеют никакого отношения к тому, что происходит с моей картой. По дороге набираю номер отца.

– Слушаю, – он отвечает после первого же гудка.

– Привет, – я прокашливаюсь. – Я тут пытаюсь в отель заселиться, но… кхм… у меня проблемы с карточкой.

– Считай, что карточки у тебя больше нет, – отвечает отец таким тоном, как будто разговаривает с назойливым продавцом.

– То есть ты в курсе.

– Да, Кирилл, я в курсе. И я не собираюсь оплачивать все твои прихоти. Боюсь, с твоим воспитанием что-то пошло не так. Может быть, уже поздно, но я всё же попытаюсь исправить свою ошибку.

– Забрав у меня деньги? – спрашиваю я.

– Не только деньги. Ты теперь сам будешь отвечать за свою жизнь, – заявляет отец.

– Собираешься выкинуть меня из дома?

– Не надо делать из меня монстра, – усмехается он. – Я разрешу тебе жить в моём доме, есть мою еду и пользоваться вещами, которые купил тебе я. Конечно, при условии, что ты станешь себя нормально вести.

Судя по тому, как отец перечисляет правила моего проживания, он всё обдумал заранее.

– Нормально – это как? – уточняю я.

– Кирилл, ну напрягись хоть раз, включи голову.

У меня сводит челюсть, но я стараюсь держаться и говорить как можно спокойнее.

– Ладно, я понял. Мы можем обсудить это, когда я приеду?

– Конечно, обязательно обсудим, – говорит отец.

– И?

– Что «и»?

– Ты разблокируешь карточку?

На том конце провода воцаряется тишина.

– Я понял, что ты недоволен, – добавляю я. – Но сейчас-то мне что делать? Где я, по-твоему, должен ночевать? Денег у меня с собой только на обратный билет и хватит.

– Значит, ответ очевиден. Пора брать ответственность на себя, сын. И имей в виду, я уже поговорил с твоей матерью, в этот раз не получится спрятаться за её юбкой.

На этом мой урок послушания заканчивается, отец отключается, даже не попрощавшись. Я долго пялюсь на погасший экран телефона, а потом разжимаю кулак, на котором остались красные полумесяцы ногтей.

Из ступора меня выводит бомж, который чуть не сбивает меня с ног, а потом покрывает отборным матом. «Культурная столица», – ворчу себе под нос, но всё же отхожу с дороги. Пристраиваюсь на каменном парапете, чтобы подумать, что делать дальше. После недолгого размышления понимаю, что отец прав, он не оставил мне другого выбора – придётся лететь домой. А ведь я обещал Лёхе, что помогу ей завтра.

Открываю приложение для бронирования, но тут меня ждёт ещё один сюрприз – билетов на сегодня уже нет. А даже если бы и были, я понятия не имею, как купить их за наличные. Делаю единственное, что мне приходит в голову – набираю Лёху.

– Ну чего? Уже соскучился? – ворчит она.

– Лёх, я, похоже, на улице сегодня буду спать, – почему-то смеюсь я.

– Что, гостишка не понравилась?

– Понравилась, только они меня не пустили. Отец заблокировал мою карту.

– Ты сейчас шутишь? – спрашивает подруга после паузы.

– Нет, – снова смеюсь я, чем сам себя пугаю.

– Ну позвони ему.

– Уже позвонил.

– И что?

– И ничего. Сказал, чтобы я домой ехал, – говорю я громче, чем хотелось бы.

– А деньги?

– Мои проблемы. В любом случае, билетов на сегодня уже нет.

– И что дальше? – вздыхает подруга.

– Понятия не имею. Пойду искать себе удобную лавочку. Меня только что обматерил бомж, может, догоню его, попрошу мудрый совет.

– Господи, – шипит Лёха. – Приходи ко мне.

– Меня твоя грымза не пустит.

– Кирилл, ты тупой? Полезешь через окно. Вот уж не думала, что так быстро найду любовника.

Глава 9

Захожу во двор общаги и снова звоню Лёхе. Она сразу высовывается из открытого настежь окна и машет мне рукой:

– Давай уже.

Оглядываюсь по сторонам, вздыхаю. Давно я так не позорился. Берусь за решётку, покрытую толстым слоем уличной пыли и паутиной. Стараюсь не думать об этом, упираюсь носком кроссовки и подтягиваюсь, достаточно легко выбираюсь на козырёк.

– Кинь мне рюкзак, – предлагает Лёха.

Он мне не очень-то и мешает, но я всё же снимаю его и зашвыриваю в открытое окно.

– Трёхочковый, – позади меня откуда-то сверху раздаётся комментарий, а потом смех.

Оборачиваюсь и поднимаю голову – из окна соседнего корпуса за мной наблюдает несколько человек.

– Давай-давай, мы за тебя болеем, – говорит всё тот же голос.

Поддержка посторонних совсем не помогает, а отсюда нужное окно выглядит не так уж и близко. Осторожно прощупываю кирпичи, на которые можно было бы опереться, а потом прыгаю, подтягиваюсь и заваливаюсь животом на подоконник.

– Ну спортсмен, – говорят зрители с одобрением, пока Лёха затаскивает меня внутрь, схватив сзади за ремень. – Только громко не шумите, чтобы остальные не завидовали.

Я вваливаюсь в комнату под их дружный смех. Подруга закрывает окно, а я сажусь на пол, прислонившись спиной к батарее, и восстанавливаю дыхание. Замечаю, что рядом с соседней кроватью теперь лежит спальный мешок, а на нём подушка.

– Это для меня?

– Что-то не устраивает? – огрызается Лёха.

– Не помню, чтобы мы спальный мешок с собой тащили, – уточняю я.

– У соседей одолжила.

– Хорошо хоть помыли сегодня пол.

Лёха садится рядом со мной и кладёт голову на плечо.

– На кровать не получится без матраса, – говорит она.

– Да я понял, – киваю. – Блин, а я так мечтал нормально поспать, помыться.

– Давай завтра? Я даже не знаю, где здесь душ для мальчиков.

– Мне надо как-то билет купить.

– Кирилл, я так устала. Давай завтра со всем разберёмся?

– А если завтра опять билетов не будет? – спрашиваю я.

– Значит, снова полезешь ко мне через окно, – раздражается она.

– Ты просто хочешь, чтобы я твоё барахло из магазина таскал.

– Да. А ты почему так сильно торопишься вернуться домой и получить нагоняй?

Я только отмахиваюсь.

– Что отец-то сказал? – спрашивает Лёха осторожно.

– Да ничего такого, – улыбаюсь я, – залезай в кровать. Нечего сидеть на полу в такой миленькой пижамке, – я киваю на её футболку и штаны с узором сердечек. – Собираешься произвести впечатление на новую соседку? Боюсь, этого мало, чтобы замаскировать твою стервозную натуру.

– Иди ты, – фыркает Лёха и начинает в шутку меня душить.

Подхватываю подругу под колени, закидываю на плечо, с трудом поднимаюсь с пола и отношу её на кровать. Закрываю одеялом с головой и немного удерживаю, пока она не вырывается из этого кокона.

Мы с Лёхой всегда были очень контактные, в детстве любили ходить за ручку и спали в обнимку. Родители были уверены, что наша свадьба – только вопрос времени. Они ошиблись, мы были лучшими друзьями, братом и сестрой, но никогда влюблёнными.

Однажды я прочитал статью, где говорилось, что есть такой защитный механизм – не испытывать влечения к тем, с кем человек вырос, потому что велика вероятность, что это родственник. Не знаю, насколько научной была эта идея, но я сразу подумал, что именно это и произошло у нас с Лёхой. Поверить не могу, что несколько месяцев назад из-за глупой неразберихи мы боялись друг к другу даже прикоснуться.

– Спокойной ночи, – говорю я. – Спасибо за мешок.

– Отдохни. Мы завтра вместе всё решим.

Я киваю и заползаю в свою новую постель. Вопреки моим опасениям, мешок ничем не пахнет. А может, я просто слишком устал, чтобы думать ещё и об этом.

Ложусь на спину, сложив руки под голову, и смотрю в потолок. Уснуть не получается, поэтому достаю телефон и пересматриваю фотки. Пусть сегодня мы вымотались, но я впервые за последние несколько дней чувствовал себя хорошо. Лёха была права – поездка пошла мне на пользу. Только я думал, что у меня в запасе ещё есть время. Жаль, что его отобрали.

Выбираю несколько самых смешных фоток и выкладываю к себе на страничку, пусть хотя бы это воспоминание останется со мной. И я всё больше завидую Лёхе. Да, она будет жить в вонючей общаге, но её жизнь изменится, а вот я поеду обратно к родителям, где должен буду «нормально себя вести». В животе всё будто скручивается в узел, когда я думаю об этом. Во что теперь превратится моя жизнь?