"Может быть, ты говорил в душе: "Что делает эта хитрая?
Как это она взяла у меня деньги и ушла?" - "Клянусь Аллахом, о госпожа, - сказал я ей, - мои деньги и душа - в твоей власти". И она открыла лицо и присела отдохнуть, и украшения и одежды переливались на ее лице и груди. "Отвесь мне триста динаров", - сказала она потом. И я молвил: "Слушаю и повинуюсь!" И я отвесил ей динары, и она взяла их и ушла. И я сказал мальчику: "Пойди за ней следом!" И он последовал за девушкой и вернулся ко мне ошеломленный. И прошло некоторое время, и девушка не приходила, и когда я сидел в какой-то день, она вдруг пришла ко мне и поговорила со мной немного, а потом сказала: "Отвесь мне пятьсот динаров - они мне понадобились..." И я хотел ей сказать: "За что я буду тебе давать деньги?" - но крайняя страсть помешала мне говорить, и всякий раз, как я ее видел, о повелитель правоверных, у меня дрожали поджилки и желтел цвет лица, и я забывал то, что хотел сказать, и был таким, как сказал поэт:
И только красавицу увижу внезапно я,
Сейчас же смущаюсь и едва отвечаю.
И я отвесил ей пятьсот динаров, и она взяла их и ушла, и я встал и шел за ней следом сам, пока она не дошла до рынка драгоценных камней. И она остановилась возле одного человека, и взяла у него ожерелье, и, обернувшись, увидела меня и сказала: "Отвесь мне пятьсот динаров". И когда владелец ожерелья увидел меня, он поднялся и оказал мне уважение.
И я сказал ему: "Отдай ей ожерелье, и цена его будет за мной!"
И торговец сказал: "Слушаю и повинуюсь!" А девушка взяла ожерелье и ушла..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Девятьсот шестьдесят первая ночь
Когда же настала девятьсот шестьдесят первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Абу-ль-Хасан хоросанец говорил: "И я сказал: "Отдай ей ожерелье, и цена его будет за мной!" И девушка взяла ожерелье и ушла. И я следовал за ней, пока она не дошла до Тигра, и тогда она села в лодку, и я указал рукой на землю, как бы целуя ее перед ней, и она уехала, смеясь. А я остался и стоял, смотря на нее, пока она не вошла в какой-то дворец, и я всмотрелся в него и вдруг вижу, что это дворец халифа аль-Мутаваккиля!
И я вернулся, о повелитель правоверных, и опустилась мне на сердце вся забота мира, - ведь девушка взяла у меня три тысячи динаров! И я говорил про себя: "Она взяла мои деньги и похитила мой разум, и, может быть, моя душа погибнет от любви к ней". И я вернулся домой и рассказал моей матери обо всем, что со мной случилось, и она сказала: "О дитя мое, берегись попадаться ей после этого - ты погибнешь". И когда я пошел в лавку, ко мне пришел поверенный с рынка москательщиков - а это был престарелый старец - и сказал мне: "О господин, почему это, я вижу, твое состояние изменилось, и видны на тебе следы грусти? Расскажи мне о твоем деле". И я рассказал ему обо всем, что у меня случилось с девушкой, и поверенный сказал: "О дитя мое, эта девушка - из невольниц дворца повелителя правоверных, и она любимица халифа. Считай же, что деньги ушли ради Аллаха великого, и не занимай ею своей души, а когда она к тебе придет, остерегайся, чтобы она тебе не повредила, и осведоми меня об этом, а я придумаю что-нибудь, чтобы не постигла тебя гибель".
И затем он оставил меня и ушел, а в моем сердце было пламя огня. И когда пришел конец месяца, девушка вдруг явилась ко мне, и я обрадовался ей до крайней степени, и она молвила: "Что побудило тебя за мной следовать?" - "Меня побудила к этому крайняя любовь, которая в моем сердце", - сказал я и заплакал перед нею, и она тоже заплакала из жалости ко мне и воскликнула: "Клянусь Аллахом, в твоем сердце нет любви, больше которой в моем сердце! Но что же мне делать?
Клянусь Аллахом, нет мне пути ни к чему, кроме как видеться с тобой один раз каждый месяц!" И затем она дала мне бумажку и сказала: "Снеси ее к такому-то, торговцу тем-то - он мой поверенный - и получи с него столько, сколько тут написано". А я воскликнул: "Нет мне нужды в деньгах, и мои деньги и душа - выкуп за тебя!" - "Я придумаю для тебя дело, в котором будет твое сближение со мной, хотя бы был в этом для меня труд", - сказала девушка. И затем она простилась со мной и ушла, а я пришел к старику москательщику и рассказал ему о том, что случилось.
И он пришел со мной к дворцу аль-Мутаваккиля, и я увидел, что это то самое помещение, в которое вошла девушка, и старик москательщик растерялся, не зная, какую устроить хитрость. И он посмотрел по сторонам и увидел портного, напротив окна дворца, выходившего на берег, и подле него были работники. "С помощью этого человека ты достигнешь того, чего хочешь, - сказал москательщик. - Распори карман, подойди к портному и скажи, чтобы он тебе его зашил, и когда он зашьет его, дай ему десять динаров". - "Слушаю и повинуюсь!" - сказал я и отправился к этому портному, захватив с собой два отреза румской парчи, и сказал ему: "Скрои из этих отрезов четыре одежды - две фарджии и две нефарджии".
И когда он кончил кроить одежды и шить их, я дал ему плату, гораздо большую, чем обычно, и он протянул мне руку с этими одеждами, и я сказал: "Возьми их для себя и для тех, кто у тебя находится". И я стал сидеть у портного, затягивая пребывание с ним, и скроил у него другие одежды и сказал: "Повесь их перед твоей лавкой, чтобы кто-нибудь их увидел и купил". И портной сделал это, и всякому, кто выходил из дворца халифа и кому нравились какие-нибудь одежды, я дарил их, даже привратнику.
И в один день из дней портной сказал мне: "Я хочу, о дитя мое, чтобы ты рассказал мне правду. Ты скроил у меня сто драгоценных одежд (а каждая одежда стоила больших денег) и подарил большую часть их людям, а это не дело купца, так как купец рассчитывает каждый дирхем. Каков же размер твоих основных денег, раз ты делаешь такие подарки, и какова твоя нажива каждый год? Расскажи мне истину, чтобы я помог тебе в том, что ты хочешь, заклинаю тебя Аллахом, - сказал он потом, - не влюблен ли ты?" "Да", - ответил я. И он спросил: "В кого?" И я сказал: "В невольницу из невольниц дворца халифа". - "Да обезобразит их Аллах! - воскликнул портной. - Сколько они еще будут соблазнять людей!" И затем он спросил: "Знаешь ли ты ее имя?" И когда я ответил: "Нет", - портной сказал: "Опиши ее мне". И я описал ему ту девушку, и он воскликнул: "О горе, это лютнистка халифа аль-Мутаваккиля и его любимица! Но у нее есть невольник. Сведи с ним дружбу, и, может быть, он будет причиной того, что ты достигнешь девушки".
