Красавчик. Часть 3 (СИ) - Федин Андрей

Я кончиками пальцев прикоснулся к тёплой шее Варвары Юрьевны и тоже закрыл глаза. Окунулся во тьму. Слушал бабушкин голос. Ждал, когда отреагирует на него воображаемая стрелка. Варвара Юрьевна говорила тихо, спокойно. Моё воображение реагировало на каждую произнесённую бабушкой фразу. Оно будто бы воспроизводило тот самый рисунок, который описывала мне Варвара Юрьевна. Я представил схематически изображённых на белом листе бумаги людей. Вообразил нарисованные простым карандашом цветы, траву и деревья. Стрелка покачнулась — в тот самый момент, когда по правой руке побежали к голове мурашки.

— Да неужели? — произнёс я.

Посмотрел бабушке Варе в лицо — та открыла глаза.

— Не почувствовал? — спросила она.

Я покачал головой.

— Нет.

— Наверное, я плохо представила, — сказала Варвара Юрьевна. — Попробуем ещё. Я постараюсь.

Я убрал с её плеч руки и улыбнулся.

— Всё нормально, сестрёнка. Расслабься. Рисунок я нашёл. Он лежит вон там, в шкафу. Стрелка сработала чётко. Как всегда. Но я больше не чувствую головную боль. Совсем. Понимаешь?

Я вскинул руку и прижал её к своему лбу.

— Братец, ты хочешь сказать…

— Да! — воскликнул я. — Так и говорю: у меня получилось.

— Ух, ты!..

Варвара Юрьевна на шаг попятилась и уселась на диван. Скрипнули диванные пружины. На кухне кашлянул Юрий Григорьевич. Над аквариумом мигнула лампа — будто бы у меня на мгновенье потемнело в глазах.

Бабушка Варя запрокинула голову, посмотрела на меня и сказала:

— Так это же хорошо?

— Это круто, — ответил я. — Почти месяц мучений… и получилось.

Я уселся на диван рядом с Варварой Юрьевной. Наклонил рукой её голову к своему лицу и поцеловал бабушку в щёку. Варвара Юрьевна ойкнула от неожиданности, смущённо улыбнулась.

— Нужно рассказать папе, — сказала она.

— Надо, — согласился я. — Сейчас расскажем.

— Сергей, ты уверен, что тебе не показалось? — спросил прадед.

— Уверен. Я попробовал дважды.

Юрий Григорьевич и Сан Саныч переглянулись.

— Давай ещё раз попробую, — предложил я. — Сколько «поисков» выдержит этот пациент?

Я похлопал рукой по спрятанному под бинтом платку.

— Три раза выдержит, — ответил Юрий Григорьевич. — Если у него здоровое сердце.

— А если больное?

— Тогда головную боль почувствуешь ты, — сказал Сан Саныч. — А этот… пациент откинет копыта.

Я покачал головой и заявил:

— Тогда с третьим разом повременим. Понятия не имею, что там у него с сердцем.

— Нет у него сердца, — сказал Сан Саныч. — Это я тебе точно говорю.

— Серёжа прав, — сказал Юрий Григорьевич. — Рисковать не станем. Прибережём этот платок для нужного дела.

Он посмотрел на меня.

— Сергей, замени платок на тот, который привёз Саня. Он уже высох почти. Для нашей цели сгодится.

Головная боль сегодня не появилась ни при третьем, ни при четвёртом «поиске». Несмотря на то, что оба этих раза моим ассистентом при работе с внутренним компасом был Сан Саныч. Не слышал я больше и Алёнин голос. Лишь пробегали по руке мурашки. Они начинали свой путь от участка кожи под платком и добирались до моего затылка.

Юрий Григорьевич кашлянул и сказал:

— Удивительно. Всего за месяц тренировок…

Он посмотрел на Александрова.

— Признаюсь, Саня, мне не верилось.

Юрий Григорьевич замолчал, покачал головой.

Сан Саныч улыбнулся и хлопнул меня по плечу.

— Наш Красавчик — красавчик! — заявил Александров. — Всё у нас получится, Григорьич! Вот увидишь.

— Когда займёмся «лечением»? — спросил я.

Сан Саныч, Варвара Юрьевна и я скрестили взгляды на лице моего прадеда.

Юрий Григорьевич нахмурил брови.

— Не сегодня, — сказал он. — Ты, Сергей, молодец. Но давай сначала успокоимся. Хватит на сегодня тренировок. Отдохни. Завтра хорошенько выспишься. Я вернусь с работы, и мы обсудим дальнейшие занятия.

— Предлагаю отметить сегодняшний успех Красавчика! — сказал Сан Саныч.

Он потёр ладонь о ладонь, взглянул на меня и спросил:

— Красавчик, ты сегодня уже искал коньяк?

В понедельник Юрий Григорьевич вернулся домой в компании Сан Саныча. Первым делом мы выпили по чашке кофе. Затем я с помощью Александрова дважды воспользовался «поиском». Оба раза я и сегодня не почувствовал головную боль. Порывался найти Алёнин билет и в третий раз, но прадед скомандовал «отбой». Юрий Григорьевич уселся в своё любимое кресло рядом с журнальным столиком, пробежался рассеянным взглядом по лежавшим на столешнице тетрадям и по театральному билету. Выждал, пока мы с Сан Санычем разместимся на диване. Посмотрел мне в лицо, кашлянул.

— Сергей, ты молодец, — сказал прадед. — Упорный и трудолюбивый. Как и все в нашем роду. Я рад, что у меня такой правнук. Рад, что познакомился с тобой. Что бы ни случилось в будущем.

— Григорьич, не нагнетай! — произнёс Александров. — Всё будет хорошо. Красавчик постарается. Он уже многого добился. Так что на этот-то раз ты сам воспитаешь своего правнука. Сам его обучишь.

— Я тоже на это надеюсь, Саня, — ответил мой прадед.

Он тряхнул седой головой. Пару секунд Юрий Григорьевич задумчиво смотрел в сторону подсвеченного лампой аквариума. Затем он кашлянул и взглянул на меня.

— Что касается «лечения»… — произнёс прадед.

Он выдержал паузу — словно вспоминал начало речи.

— Сергей, ты уже сделал гигантский шаг для освоения этой способности, — сообщил Юрий Григорьевич. — Кхм. Но пока это был лишь чисто технический процесс. «Лечение» и «поиск» похожи. И в то же время они сильно отличаются друг от друга. Отличаются прежде всего последствиями их применения. Хочу, что бы ты, Сергей, чётко эти последствия понял. «Лечение» — это не только помощь больному человеку. Это двойное убийство. При каждом успешном «лечении» ты убиваешь людей. Очень важно, Сергей, чтобы ты осознал этот момент.

Прадед замолчал и указал на меня пальцем.

Я кивнул и сообщил:

— Понял, дед. После каждого «лечения» на моей совести окажутся очередные два трупа. Не скажу, что это меня совсем не беспокоит. Но я с этим легко смирюсь, если то будут трупы таких уродов, как маньячила Василий Гарин.

— Очень надеюсь, что только такие трупы и будут, — сказал Юрий Григорьевич. — Мы с тобой, Сергей, не орудие возмездия. Мы лишь превращаем это возмездие в помощь другим людям. Именно так я понимаю нашу способность.

— Не волнуйся, дед. Кровавый шлейф за мной не потянется. Это я тебе обещаю. Это без вариантов. Кровавые мальчики мне в глазах без надобности. Так что расслабься, дед. Я всё понял. Хватит лирики. Переходи ближе к делу.

Юрий Григорьевич и Сан Саныч обменялись взглядами.

Прадед сказал:

— Сергей, хочу, что бы ты знал: без кровавых мальчиков мы, возможно, не обойдёмся.

— В каком смысле? — спросил я.

— Помнишь, я говорил тебе о «неудаче», что произошла во время моего обучения «лечению»? — сказал Юрий Григорьевич. — Обещал, что расскажу тебе о ней. Кхм. Сергей, я до сих пор помню имя и фамилию человека, ставшего той самой неудачей. На моих глазах умерли десятки, если не сотни людей. Но я чаще всего во снах вспоминаю именно этого человека: мою «неудачу». Он стал для меня тем самым «кровавым мальчиком». Хотя тому человеку и без моего неудавшегося эксперимента оставалось жить от силы три дня.

— «Лечение» не удалось, дед?

— Оно прошло не так, как я планировал.

Юрий Григорьевич вскинул руки.

— Сергей, ты уже видел, как я провожу «лечение», — сказал он. — Такому меня никто не учил. Весь процесс «лечения» от «А» до «Я» придуман мной. Хорош он или плох — по-другому у меня не получилось. Но и само «лечение» в настоящем его виде поначалу сработало непредвиденно. Его суть я тебе уже объяснил: я перекачиваю «жизненную» энергию двух доноров в пациента. На выходе имею два трупа и одного внезапно выздоровевшего человека. При первом использовании этой способности случилось точно так же. Кхм.