На улице я встретил Дементия Лаптя, нашего главного плотника.
– Максим, поговорить бы.
Мы отошли, он оглянулся, понизил голос:
– Видел, что ты готовил. Эти доски для трясины, кожаную одежду, трубу с огнем. На какое болото ты собрался? И зачем?
Я помолчал. Врать Лаптю не хотелось – человек он очень хороший, мне помогал с первого дня. Но и правду говорить не стоит.
– Тайна, Дементий. Приказ атамана
Он кивнул, соглашаясь.
– Понял. Молчу, как рыба. Но ты это… поосторожней. Места тут бывают гиблые.
– Спасибо, так и сделаю.
К полудню я закончил дела и вернулся домой. Даша сварила похлебку из мяса и репы, добавила в нее каких‑то трав. Пахло сытно.
– Даша, мне надо будет уйти на несколько дней, – сказал я.
В ее глазах промелькнула тревога.
– Куда? Зачем?
– Остяки просили помощи. На одном болоте у них золотой идол, священный. Надо достать.
– Не знаю, о каком болоте ты говоришь, но не думаю, что это безопасно…
– Знаю. Но я обещал. Они нам помогали – теперь наша очередь.
Даша поставила горшок, села напротив.
– А почему именно ты? Пусть сами идут за своим золотым истуканом!
– Боятся. Говорят, злые духи. А я в духов не верю.
Она смотрела долго. Чувствовала, что чего‑то не договариваю, но сказать особо было нечего…
– Один пойдешь?
– Да. Так надо. Никто не должен знать, куда я иду, и зачем. Я постараюсь все сделать побыстрее.
– Смотри. Вернулся бы живым. И целым
Я притянул ее к себе.
– Вернусь. Обещаю.
Остаток дня ушел на последние приготовления. Еще раз посмотрел огнемет – вроде все хорошо. Немного подточил саблю и нож, хотя вроде и так острые. Проверил пистолет – он готов стрелять и спасать мне жизнь.
К закату попрощался с Дашей. Она стояла в дверях и смотрела вслед, пока я не скрылся за поворотом.
У пристани было тихо. Вечерний туман поднимался от воды, скрывал противоположный берег. Я спустился к заводи. Айне ждала в своей черной лодке.
– Все хорошо? – тихо спросила она.
– Да, конечно.
Мы уложили мои вещи на дно лодки и укрыли шкурой. Я отобрал у Айне весло. Не женское это дело, грести.
– Плыть будем ночью, – произнесла шаманка. – А днем прятаться. Татарские разъезды начали появляться. Да и вообще лишние глаза не нужны.
Я кивнул. Лодка бесшумно скользила по темной воде. Кашлык остался позади, схороненный туманом. Впереди была неизвестность – несколько дней пути до болота, куда не совались много лет. Там ждал золотой идол и тот, кто его стерег. О нем остяки, как я понимаю, говорили тихо.
Ночь сгущалась. Звезды дрожали в черной воде. Где‑то ухнула сова, и Айне что‑то прошептала на своем языке – молитву или заклинание. Мы плыли в темноту, к тому, что ждало нас на Змеином болоте.
Двигались всю ночь. Черная вода Иртыша несла нас по течению, грести приходилось немного.
Часто слышались громкие всплески. Над водой тянуло странными звуками – скрипами, вздохами, даже стонами от боли. Я положил саблю к себе поближе.
– Что это? – спросил я шепотом.
Айне пожала плечами.
– Духи.
Сказала просто, как о чем‑то вполне обыкновенном.
– Уж лучше духи, чем татары – буркнул я.
Но хотелось бы обойтись и без одних, и без других.
Девушка тихо усмехнулась, но ничего не сказала.
Часом позже Айне попросила остановить лодку. Она достала из мешка кусок вяленого мяса и горсть зерна, прошептала что‑то на своем языке и бросила в воду. По реке пошли легкие круги.
– Что ты делаешь? – спросил я.
– Угощаю речных повелителей, чтобы путь был легкий.
Я, конечно, мог бы сказать про суеверия, но промолчал. Спорить с чужой верой глупо. Тем более здесь, где не поймешь, где реальность, а где выдумка. Одно безумно похоже на другое. Не отличишь, не угадаешь.
На востоке посерело, потом небо взяло розовый оттенок. Айне сказала править к берегу под нависшие ветки. Мы вытащили лодку, замаскировали ветками.
– Ждать ночи будем здесь, – сказала она. – Днем плыть небезопасно. Надо отдохнуть.
Она расстелила оленьи шкуры – себе и мне. Встала лицом к востоку, где показался край солнца, вынула маленький кожаный мешочек, из него достала щепотку измельченной травы и бросила вверх.
– Можно спать. Духи присмотрят за нами.
Я улегся на свою шкуру, положив рядом саблю и пистолет. Усталость накрыла сразу.
Через какое‑то время почувствовал, как Айне легла рядом, потом придвинулась еще ближе и обняла меня. Первым порывом было отодвинуться, но затем я передумал. Это обидит Айне.
Сон пришел резко, как падение в темную воду. И он был слишком яркий для сна.
…Я стоял на поляне в светлом лесу. Пахло травой, слышались трели птиц. Айне была рядом, смеялась и кружилась. Белая рубаха трепетала на ветру, в волосах – цветы.
– Я же говорила, будет сюрприз, – смеялась она.
– Какой? – спросил я. Мой голос звучал будто издалека
– Такой, что тебе понравится.
Она подошла, пальцами тронула мой ворот, а затем начала снимать с меня рубашку. Я начал сопротивляться.
– У меня есть женщина. – сказал я.
– Это просто сон, глупый. А сны принадлежат мне. Не сопротивляйся.
Мысли начали путаться, земля под ногами стала мягкой и заставила на себя опуститься. Айне сняла с меня рубашку, затем разделась сама.
Я в очередной раз удивился тому, насколько этот сон ярок и реален.
Я вынырнул из сна так же резко, как заснул. Уже приближался вечер. Долгий, однако, был сон! Я лежал одетый на своей шкуре. Айне сидела неподалеку, смотрела на воду, на ее лице играла полуулыбка.
– Выспался? – спросила она.
– Да, – ответил я.
«Извини, Даша, – подумал я, – это был сон. Всего лишь сон. Ах ты, зараза, Айне. Умеешь добиваться своего. Хотя и странными методами».
– Скоро отправимся дальше, – произнесла Айне. – До болота путь еще долог.
…Когда стемнело, мы спустили лодку. Воздух был холодным, влажным. Я греб молча, стараясь гнать из головы остатки сна. Получалось не очень.
Айне сидела, как ни в чем не бывало. Иногда я ловил ее взгляд – внимательный, оценивающий, и в то же время насмешливой. Победой, что ли, наслаждается. Соблазнила все‑таки, пусть даже и в шаманском сне.
Река сужалась. Берега тонули в тростнике, в воздухе стоял дух тины и гнили.
– Скоро развилка, – сказала Айне – Там уйдем в протоку. Она ведет к болоту.
Я кивнул. Через час из темноты выглянуло нечто, и сначала я принял его за корягу. А нет, это столб с вырезанным лицом. Пустые глазницы смотрели прямо на нас.
– Страж границы, – сказала Айне – Предупреждение. Дальше земли духов. Люди сюда ходить не должны.
Она снова бросила в воду немного еды и что‑то прошептала.
Ход стал узким и кривым. Деревья сомкнулись над головой черным тоннелем. Айне зажгла факел. С ним стало совсем мрачно. К тому же опять послышались далекие стоны, шорохи и всплески по воде невидимых существ.
– Далеко еще? – спросил я.
– К утру будем. Болото начнется за следующим поворотом.
– Понятно, – вздохнул я. Очень уж мне не нравилось здесь. Ничего не видно, а берега близко. Добраться до нас тут может кто угодно.
Почувствовался запах болотной гнили. Сначала слабый, но крепчающий с каждой минутой. Впереди ждало Змеиное болото со своими тайнами и чудовищами. И идол, за которым я согласился идти.
«Надеюсь, он того стоит», – мрачно думал я, пытаясь рассмотреть что‑то в темноте.
Протока становилась уже. Деревья по берегам стояли так близко, что корявые ветви тянулись к воде, будто хотели ухватить нашу лодку. Корни торчали из тины, как скрюченные пальцы утопленников. Над водой висел запах болота.
– Почти приплыли, – прошептала Айне.
За очередным поворотом протока распахнулась, и я понял – да, приплыли. Перед нами лежало Змеиное болото.
