Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

Он засмеялся.

– Интересно. Просто я посмотрел у тебя, можно на ты? У тебя такой лук интересный. Винтажная куртка отлично подобрана и прекрасно работает на образ. Подчёркивает, с одной стороны брутальность, а с другой – говорит даже немного о сентиментальности и о каких‑то, например, воспоминаниях, связанных с этой довольно грубой фактурой. Это отлично работает на новую искренность.

– Да, точно, – снова улыбнулся я. – Образ продуман. Но я его подсмотрел, просто не успел ещё полностью реализовать. У Крокодила Данди.

– Как интересно… – нахмурился Артём, пытаясь вспомнить кто такой этот Данди. – А кто это?

– Это довольно известный в своё время австралийский кутюрье.

– Серьёзно? – покачал он головой. – Я обязательно поищу о нём информацию.

На удивление, он не выглядел, как гомик или что‑то ещё такое из мира моды и богемы. Нормальный парень в футболке и джинсах, широких правда, но не экстремально. И подстрижен был коротко, почти по‑военному.

– Я вот, Артём, начинающую модель хочу пристроить, – кивнул я и вытолкнул вперёд Настю.

Она залилась румянцем, но отнекиваться не стала, только полоснула огненным взглядом и всё.

– М‑м‑м… – покачал головой модельер. – Очень красивая девочка, интересная… непростая… Но роста немного не хватает.

– Да брось, Артём. А как же новая искренность? Со стандартными девушками‑андроидами ты на гребень первой волны не взлетишь. Поверь, у меня чуйка. Видишь, я и с луком в струю попал, и с девочкой тоже. Посмотри сам, за неё глаз цепляется. Не пропустишь такую. Ты же, я так понял, не только интимной модой занимаешься. Футболки вообще зачётные были. Я бы себе такую купил. Ты крутой, честно говоря.

Футболка, как балахон, мне, конечно ещё лет через сорок пять только пригодится, но надо же было ему что‑то приятное сказать.

– Так, постойте здесь, я сейчас за помощницей сбегаю.

– Ты чё! – прошипела Настя, когда он убежал, и легко пихнула меня локтем.

Но глаза‑то у неё разгорелись, конечно. Я только головой покачал. Артём через минуту вернулся. За ним по пятам шагал Петрушка, но увидев меня, сжал зубы и прошёл мимо. А Артём подарил нам с несостоявшейся моделью по футболке и показал тётю лет сорока.

– Это Женя, моя ассистентка. Она запишет ваш телефон и сфотографирует девушку. А мы подумаем и скажем о решении. Думаю, в твоих словах действительно что‑то есть. Жень, ты со всех сторон сфотай, пожалуйста.

Думаю, когда он загуглит Данди Крокодила, вопрос с Настей сам собой отпадёт. Потому что, на самом деле, я бы ей такой карьеры не желал. Это в шестнадцать кажется, что в мире моды всё круто. Впрочем, может, я и ошибался.

– А ты правду сказал? – спросила, прищурившись, Глотова, когда и женя и Артём пошли дальше.

– Про что?

– Про меня.

– Я вообще всегда правду говорю.

– Врёшь! – хмыкнула она.

– Но прославленному модельеру я бы врать не стал.

Она показала мне экран своего телефона, на котором стоял тот самый Данди с огромным тесаком и зажала рукой рот, чтобы не расхохотаться в голос.

– Прославленного модельера ты развёл, мне кажется. Ладно. Теперь можем идти? Го!

– Нет же. Нам ещё с Алисой надо поговорить. Вернее мне надо, а ты можешь присутствовать. Я тебе разрешаю.

– Да что это такое! – опять разозлилась Настя. – Ты пока у неё с Мэтом война, хочешь его место занять?

– Слушай, откуда ты всё про всех знаешь?

– Слухом земля полнится.

Вот это‑то мне от неё и надо было.

Вскоре всё закончилось и к нам подбежала Алиса.

– О, Глотова, – разочарованно произнесла она. – Ты ещё здесь что ли?

– И ты тоже, как я вижу… – вернула ей подачу Настя.

– Так, ладно, не ссорьтесь. Пойдёмте лучше выпьем раф. Я ни разу не пробовал и даже не знаю, что это такое. Я вас угощу.

– Темнота! – усмехнулась Алиса.

– Темнота – друг молодёжи, – ответил я.

В общем, мы заказали тачку, вышли из здания конференц‑центра и поехали ближе к себе. Все лучшие кафешки города находились на улице, где стояла школа. Алиса села на переднее сиденье, а я с Настей – на заднее.

В дороге молчали. При водителе рассказывать секреты я не собирался, да никто и не ждал. Настя сразу засунула наушники в уши и отвернулась к окну.

– Хочешь послушать? – спросила она на полдороге и протянула мне один наушник.

– Что там у тебя? Что‑то модное с гнусавыми голосами?

Она не ответила. Я вставил наушник и сразу узнал мелодию. Это был «Наутилус».

…Казанова, Казанова – зачем делать сложным

То что пpоще пpостого

Ты – моя женщина

Я – твой мужчина

Если нужно пpичину

То это пpичина…

– Ничё так песенки у олдов, да? – кивнула она.

– Ага, – подтвердил я.

Раф оказался обычным капучино, только с добавлением наполнителей и сиропов. Я взял с кедровыми орехами, Алиса – с ванилью, а Настя – с апельсином. Я попробовал у всех.

– Ну вот, сегодня ты потерял с нами невинность, – засмеялась Алиса. – Я за тебя рада, конечно, но мне идти надо, а ты своё обещание ещё не выполнил. Я своё да, а ты своё нет.

– А что у вас за обещания были? – нахмурилась Настя.

– А ей, – кивнула на неё Алиса, – ты тоже обещал?

– Обещать, не значит жениться, – усмехнулся я.

– Ты чё, Крас, хочешь сказать, что кинул меня?

– Нет, я никого не кидаю. Ладно. Короче… Только, девочки, пожалуйста, между нами. Не трепитесь по школе налево и направо, договорились?

Они переглянулись и кивнули.

– Поклянитесь страшной клятвой.

– Какой ещё клятвой⁈

– Ладно, в общем, слушайте. Этот ролик, ну, порнуху, про меня и Альфу, тот что этот козёл Витя опубликовал…

– А нехило ты его уделал сегодня, – засмеялась Алиса. – Это ты ему подкинул?

– Что подкинул? – удивилась Настя, которая не видела финала нашего разговора.

– Он ему травы дозу сунул в карман, – показала на меня Алиса.

– Ничего я не подкидывал, кончай. Он наркоман и от него воняло травищей.

– Сам кончай, – грубо, как пацан, заржала девушка Мэта.

– Ладно, не отвлекайтесь. В общем, тот видос, который опубликовал Петрушка.

– Он же сказал, что его типа взломали…

– Ну, пусть он это полиции объясняет. Сто процентов, он сам опубликовал. Так вот это видео ему послал Мэт.

– Чего?

– Чего???

– А сделал это видео Дениска‑редиска. Но прикол в том, что они ещё наделали кучу этих фейков и завтра, скорее всего, опубликуют.

– Что‑то я в это не верю, – нахмурилась Алиса.

– А я верю, – кивнула Настя. – Я не знаю, зачем это Мэту, но верю.

– Вы верите или нет, а я точно знаю.

– Откуда?

– А вот этого я сказать не могу. Но можете не сомневаться.

В том, что утром об этом будет знать вся школа, я почти не сомневался. И если болтушка Настя, может, и продержится какое‑то время, поскольку это я попросил, то по глазам Алисы я видел, она начнёт обзвон своих гламурных подруг сразу, как только выйдет из кафе.

Вероятно, всё так и получилось, потому что утром, когда я пришёл в школу с вместе с Настей, Глитч, с которым мы встретились у раздевалки, первым делом сообщил, кто сделал видосы и кто их слил блогеру Петрушке.

Мэт, войдя в класс, с удивлением заметил странные и любопытные взгляды, которыми его провожали одноклассники. Недоумённо глянув на Алису, севшую рядом со мной, он пожал плечами и расположился в одиночестве.

Урок химии, стоявший по расписанию третьим, был практически сорван, потому что весь класс следил всё утро за каналом «(Не)быть добру». Ждали‑ждали и дождались. В этот раз материалы были подвержены цензуре и никакого откровенного порно не было. Все срамные места были заботливо прикрыты.

Но кроме видео появились ещё и мутные, как бы шпионские фотографии и, самое главное, полный желчи и оскорблённого самолюбия текст о преступнице училке, совратившей недоучку. И всё это в таком ключе, что не рано ли становиться лицеем школе, где мораль находится гораздо ниже ватерлинии.