Сирийский рубеж 4 (СИ) - Дорин Михаил

— Утром на рассвете полетим на осмотр места. Но по данным Казанова, уничтожили большое число наёмников. Они хотели уйти через границу с Турцией, судя по всему.

Ну вот! Снова будет возмущаться Каргин, что я не на рабочем месте на командном пункте.

— Захватить было сложно? — спросил я, заходя в беседку.

— Нереально. Они бы бились насмерть. Ты ведь представляешь, какой бы можно было скандал развернуть. Американцы и другие подданные западных стран участвуют в Гражданской войне в Сирии. Ещё и на стороне мятежников. Бомба! — сказал Сопин, доставая белую пачку с изображением советского пассажирского самолёта.

После этих слов я посмотрел на часы. Стрелкам оставалось несколько секунд до заветной полуночи.

— Ура! С Новым Годом! — услышал я громкий крик из здания высотного снаряжения.

Кажется, наступил новый 1985 год. Мы поздравили друг друга с Сопиным и ещё с минуту смотрели в сторону Пальмиры. Там сейчас Новый год для кого-то уже не наступит никогда.

— Знаешь, Сань, я вот чувствую, что всё изменится в этом году.

Мда, как же сейчас Игорь Геннадьевич прав. Всё сильно изменится в этом году с появлением одного человека на самом высоком посту в стране.

Утром вылеты продолжились с меньшей интенсивностью. Больше работала артиллерия, да и сами войска уже не гнали сломя голову по улицам Пальмиры. Зато мне в очередной раз не удалось побывать в роли направленца.

— Игорь Геннадьевич, ты больше никого из лётчиков не знаешь? — услышал я ворчание Каргина, когда вошёл на командный пункт для замены Батырова.

В зале управления было всё более-менее спокойно. Сирийцы продолжали мониторить обстановку, а Каргин её нагнетать.

— Виктор Викторович, эту задачу я могу доверить только лучшим. А у вас этих лучших зовут Батыров и Клюковкин. В каком порядке вам лучше знать, — отвечал Сопин.

— Замечательно. А вот и лучший! — увидел меня Каргин.

— Ну, не стоит так уж явно показывать мои сильные стороны, товарищ полковник, — ответил я.

— Ха-ха! В общем, к вертолёту, Сан Саныч. Подкинешь Игоря Геннадьевича и досмотровую группу на место уничтожения колонны. И сразу назад после осмотра, — предупредил Каргин.

Глава 7

К вертолёту мы вышли через несколько минут. По стоянке уже перемещались машины и личный состав.

— Здравия желаю! С наступившим! — поздоровался с нами один из инженеров, мимо которого я и Батыров проходили в направлении Ми-8.

Парень в это время ожидал машину АПА рядом с Ми-24.

— Спасибо! Взаимно! Отдохнули хоть немного? — спросил я у подчинённого, пожимая руку.

— Пару часов покемарили. Вы как, товарищ командир?

— Не лучше всех, но лучше некоторых. Ну, успехов, мужики, — оставил я инженера и ушёл следом за Батыровым.

Димон далеко не успел отойти, а остановился в паре десятков метров. За это время мимо него проехали на велосипедах двое техников. Увидев меня, они моментально «спешились», и вытянулись в струнку.

— Товарищ командир, с Новым годом! — поздравил меня один из них.

Возраст у этого техника был уже в районе 50. Ему не так уж и просто было перемещаться по всему аэродрому, вот и использовались велосипеды.

— Спасибо, Валерьевич! Как здоровье?

— Нормально. Нам бы… это… ещё бы где-нибудь АПА достать. У нас одна постоянно рядом с дежурной парой и экипажем ПСО стоит. Сирийцы неохотно дают, — сказал техник.

— Решим вопрос. Прилечу и поговорю с сирийцами.

— Спасибо, товарищ командир.

Вот так всегда, пройдёшь по стоянке и все проблемные вопросы можно узнать.

— Ну мы так с тобой и до завтра не взлетим, Сань, — прицокнул языком Батыров, когда я подошёл к нему.

— С народом нужно постоянно быть на связи. Чтоб сразу проблемы решать. Тебе бы тоже не мешало, — добавил я.

— У меня свои обязанности. Стану командиром, тогда и разберусь.

Причём насчёт командира Батыров сказал так, будто уже это дело решённое.

— Хм, я так понял, есть уже предметный разговор на эту тему? — улыбнулся я.

Димон посмотрел на меня и тоже расплылся в улыбке.

— После операции ожидаются перестановки. Наш контингент в Сирии никто выводить не собирается. Думаю, мы здесь надолго. В Москве все только «за» подобное развитие событий.

— Главное, чтобы «за» были здесь, — ответил я.

У вертолёта в полной готовности к вылету стоял Карим Уланов. Одет он был с иголочки, выбрит, подстрижен и широко улыбался.

— Товарищ командир, блоки подвешены, заправка полная, вертолёт к вылету готов, — доложил Сабитович.

— Молодцы. Всё как в Афгане? — спросил Батыров, крепко пожимая руку бортовому технику.

— Так точно, но хотелось бы поспокойнее, — посмеялись мы вместе с Каримом.

Димон шутку оценил, похлопав Сабитовича по плечу.

— Ждём пассажиров и летим, — сказал Батыров и пошёл осматривать вертолёт.

Я же остался на месте и посмотрев по сторонам. Карим полез во внутренний карман куртки и… достал маленькую упаковку печенья.

Бело-зелёная обёртка выглядела слегка помятой, но целостность сладостей нарушена не была. На упаковке был изображён медвежонок с огромными щеками. И кого-то этот персонаж мне сразу напомнил.

— «Калорийное». Угощайся, Саныч, — раскрыл Карим пачку и протянул мне.

— Спасибо. На Кешу Петрова похож, — указал я на медвежонка на упаковке.

— Иннокентий — медвежонок, каких мало. И добряк тоже. Пока пассажиров не видно, — подошёл к нам Батыров и тоже угостился предложенным печеньем.

Через минуту подъехал УАЗ вместе с Сопиным, а также «шишига». Игорь Геннадьевич был в зимней куртке поверх костюма «горка». Также, как и мы, Сопин не пренебрегал вероятностью возникновения «всякого случая» — трофейный «лифчик» и автомат были при нём.

С ним из машины вышел и командир сирийской бригады «Силы Тигра» Хасан Аль-Сухейль. Сирийский полковник поприветствовал нас и тоже не отказался от печенюшки.

— Игорь, даю грузовик фруктов, но мне нужна коробка этих сладостей. Организуешь? — улыбнулся Аль-Сухейль, съев печенье.

— Сделаем. В качестве подарка, — ответил ему Сопин.

Из кузова ГАЗ-66 выпрыгнули ещё несколько человек с оружием. Трое из них были сирийцами.

И одного я даже узнал.

— Садык, как дела? — поздоровался со мной сириец из «Сил Тигра», у которого я позаимствовал вчера прицел ночного видения.

— Отлично. Как сам?

— Как вы говорите, «как сало килограмм»⁈ — посмеялся я вместе с сирийцем и отдал ему элемент снаряжения.

— Именно так.

Мы быстро обговорили маршрут и порядок работы на месте уничтожения колонны. Уже через пятнадцать минут вертолёт оторвался от бетонной поверхности.

Вновь мы с Батыровым в одном экипаже. Как и раньше, в грузовой кабине Сопин и опять мы летим на осмотр какой-то колонны.

Во время полёта не мог я не напомнить другу о днях совместной работы в Афганистане. Удивительно, что и Карим Сагитович Уланов сейчас был у нас бортовым техником. В общем, старый экипаж полностью в сборе.

— Ностальгия? — спросил я у Димона, осматриваясь по сторонам с правого сиденья.

— Ещё бы. Осталось бы нам ещё на какую-нибудь площадку пыльную зайти, — ответил Димон.

— Не стоит, — одновременно сказали мы с Каримом, и тут же посмеялись.

Конечно, Димон уже давно не тот, что был в Афганистане. Страх ошибиться преодолён, а в действиях в полёте теперь больше уверенности.

Солнце только начало освещать сирийскую пустыню Вади-аль-Фаедж, а мы уже подлетали к месту уничтожения колонны.

Это была накатанная грунтовая дорога, на которой и застали врасплох противника. Рядом со взорванными машинами уже находились несколько человек, которые фотографировали и осматривали оставшееся содержимое в кузовах машин.

— На дорогу сядем? — предложил Батыров по внутренней связи.

— Не возражаю, — ответил я, осматривая площадку под собой.

Мы сделали круг вокруг сожжённых машин и начали заходить на посадку. Вертолёт быстро снизился и подошёл к земле. Пыль начала подниматься от воздушных потоков несущего винта, заслоняя весь обзор.