Инженер Петра Великого 8 (СИ) - Гросов Виктор
Маска вернулась на место. Сдержанно, соблюдая ледяной этикет, Брюс поклонился.
— Ваше Высочество, — послышались стальные нотки.
Алексей сумел выдавить из себя подобие приветствия.
— Андрей Константинович, — кивок в сторону Нартова, который дернул щекой.
— Генерал, — закончил Брюс, вперив взгляд в меня.
Подойдя к столу, он одним движением окинул взглядом разложенные на нем расчеты — свидетельства нашего мозгового штурма. Его мозг обрабатывал увиденное: я, царевич и мой главный механик, троица, объединенная грандиозным провалом, в лихорадке ищет выход. То, что для меня было символом возрождения и вторым шансом, для него выглядело уликой, доказывающей, что моя рискованная авантюра с «воспитанием» наследника едва не стоила Империи будущего.
Тяжелый вздох вырвался сам собой. Оправдываться — бессмысленно. В голове уже щелкали шестеренки: что я могу ему противопоставить? Готовые «Бурлаки»? Нет, еще не готовы. «Катрина-3»? Лишь сырой чертеж на бумаге.
Не тратя времени на предисловия, Брюс начал говорить. Его слова были серией точных ударов.
— Отряд Орлова держится, — начал он без капли оптимизма. — Василий со своими людьми заперся в старом казачьем остроге на Калитве. Отбивают по три-четыре атаки каждые несколько дней. Порох и свинец на исходе. Каждый час стоит жизни твоих преображенцев, Петр Алексеич.
Первый удар пришелся точно по совести. Перед глазами встало лицо Василия, его усталая усмешка, я заставил себя не отводить взгляд от Брюса, который внимательно следил за моей реакцией.
— Второе, — продолжил он. — Восстание больше не бунт голытьбы. Кондратий Булавин взял Черкасск. Взял почти без боя — городская верхушка сама открыла ему ворота. Теперь у него есть город, казна и закон в глазах всего Дона. Он вождь полномасштабной войны, которая грозит отрезать нас от Азова и всего юга.
Второй удар — по моим стратегическим планам. Моя теория о «перекаленном металле» подтвердилась самым кровавым образом. Лист треснул и теперь разламывался на куски, грозя похоронить под собой наши достижения. Рядом скрипнул зубами Алексей. Он, как и я, осознавал масштаб разворачивающейся катастрофы.
— И третье, — Брюс посмотрел мне в глаза. — Под Азовом атаман Игнат Нестеров, сохранивший верность Государю, собирает казачьи полки. Формально — чтобы идти на соединение с карательными силами и ударить по Булавину. Он шлет в ставку верноподданнические письма и просит оружия и денег. Как думаешь, генерал, надолго хватит его верности, когда он узнает, что царская власть там фактически исчезла?
Брюс задавал прямой вопрос. Устраивал экзамен на профпригодность. Проверял, не оплавились ли у меня мозги окончательно, способен ли я еще мыслить категориями реальной политики, а не витать в эмпиреях инженерных фантазий.
Выдержав его взгляд, я почувствовал, как адреналин пробежался по телу. Слова Брюса о Черкасске отозвались тупым уколом где-то под сердцем, смешавшись с физической болью, и сложились в безрадостную картину.
Хаос. Но в любом хаосе есть точка опоры, главный узел, дернув за который, можно попытаться распутать весь клубок. И я этот узел нащупал. Мозг будто перезагрузился и заработал с прежней эффективностью, мгновенно зацепившись за единственную переменную в этом уравнении, на которую еще можно было повлиять.
— Верность Нестерова, Яков Вилимович… — я сделал короткую паузу, облекая мысль в слова. — Его верность будет прямо пропорциональна силе государевой власти в регионе. И обратно пропорциональна успехам Булавина. Он не предатель — прагматик. Сейчас он ставит на нас, потому что мы все еще кажемся ему силой. Но как только он усомнится в нашей способности победить, он начнет искать нового хозяина. И найдет его в Черкасске.
Пока я говорил, атмосфера в комнате менялась на глазах. Нартов оторвался от своих чертежей, он впитывал логику политической интриги. Алексей же, напротив, выпрямился. Этот разговор стал для него наглядным уроком.
— Поэтому… ждать его верности — глупо. Ее нет. — Я посмотрел на Брюса. — Зато ее можно… создать. Купить. Да, Яков Вилимович, именно купить. И подкрепить страхом. Немедленно, через подставных купцов Морозовой, предложить ему эксклюзивный контракт на поставку лошадей для армии. По тройной цене. Одновременно, через ваших людей, донести до него слух, что его семья, оставшаяся под Азовом, взята под «особую охрану» в связи с угрозой со стороны мятежников. Мы привяжем его к себе.
От циничного анализа, озвученного в тишине лазарета, Брюс помрачнел еще больше. Судя по его лицу, он ждал чего угодно: отчаяния, очередных безумных инженерных прожектов. Однако он никак не ожидал, что я предложу начну плести новую паутину интриг. Он столкнулся с политиком, который в условиях тотального кризиса мыслит категориями шантажа и подкупа. Мой ответ усложнил и без того отчаянное положение, добавив в него еще больше цинизма.
И тут разыгралась ключевая сцена. Медленно, словно поворачивая жернов, Брюс перевел свой тяжелый взгляд на царевича. И, судя по тому, как он внутренне подобрался, в глазах наследника он увидел хищное любопытство ученика, наблюдающего за работой мастера-отравителя. Алексей учился, впитывал эту жестокую науку управления, где верность не даруется, а покупается, и где семья союзника в любой момент может стать заложником. Грубо и цинично? Да. Но именно это время понимает именно такие решения.
Брюс медленно подошел, сократив расстояние между нами до одного шага. Наклонившись, он прошептал слова, предназначенные только для моих ушей:
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Петр Алексеевич.
Ультиматум, отчеканенный в четырех словах. В них был последний, выданный мне авансом, кредит доверия; прямая угроза; и тяжесть ответственности, которую он только что переложил с себя на меня. Ответственность и за исход восстания, и за политическое и физическое будущее единственного наследника российского престола. В его голосе прозвучало личное предупреждение: еще одна ошибка и я точно потеряю союзника в его лице.
Не дожидаясь ответа, Брюс резко выпрямился, коротко кивнул царевичу и, не прощаясь, вышел.
Не успели шаги Брюса затихнуть в гулком коридоре, как я уже был в действии. Его ультиматум не оставил мне выбора: время анализа кончилось, началось время стали и огня. Перебравшись из лазарета в свой кабинет, я с головой ушел в работу, пытаясь лихорадочной деятельностью заглушить гул в висках. Рейд по спасению Орлова из абстрактного плана на карте превратился в единственную цель, которая подчинила себе всю жизнь Игнатовского. Оно и раньше все было настроено под эту цель, но теперь я поставил все, как говорится, на «военные рельсы».
Первым делом на столе раскинулись чертежи «Бурлака». Жаль, сложный, капризный проект «Лешего» пришлось отложить до лучших времен. Его колесный предшественник — мощный, до смешного неуклюжий паровой тягач — лежал перед глазами. Проблема была в его ахиллесовой пяте — надежности. Каждая прокладка в сочленениях паровых машин, сальник, сдерживающий яростную мощь пара, были потенциальной точкой отказа. Стоило представить, как посреди бескрайней степи, вдали от любой помощи, из-под котла с шипением вырывается струя пара, и мой могучий «Бурлак» превращается в беспомощную груду железа. Кожа и пенька, пропитанные салом, которые мы использовали для уплотнений, под действием горячего пара и высокого давления превращались в труху достаточно быстро. Мы уперлись в технологический потолок этого века.
Именно тогда, уставившись на беспомощные схемы, я осознал: решать проблему нужно не на уровне механики, а на уровне химии. Оставив Федьку и Дубова мучить винтовки, я заперся в лаборатории и начал собственный тайный штурм, поставив все на самое простое, обильное и недооцененное сырье России — обыкновенное льняное масло.
Магницкий смотрел на меня как на сумасшедшего, когда я велел ему часами кипятить чистое, золотистое масло в огромном медном котле.
— Петр Алексеевич, мы готовим олифу? Для покраски забора? — в его голосе звучало искреннее недоумение.
Похожие книги на "Инженер Петра Великого 8 (СИ)", Гросов Виктор
Гросов Виктор читать все книги автора по порядку
Гросов Виктор - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.