Последний маг Империи (СИ) - Щегулин Антон

― Граф! ― рявкнул Бессер. ― Вы оскорбляете честь дамы, с которой я разговаривал. Я не могу вам позволить так просто уйти.

Я повернулся к Диане.

― Ваша честь была задета мною, Диана? ― строго спросил я.

Она смотрела то на меня, то на Бессера и находилась в растерянности. Но про честь ни слова не сказала. Потому что к оскорблению её чести я не имел никакого отношения. А вот Бессер своим мерзким дыханием легко мог оскорбить не только её, но и всех присутствующих.

― Дама стесняется, но мы-то с вами знаем, ― Леонид навис надо мной, пытаясь напугать своей массой, ― Ко всему прочему, некультурно ломать двери приёмной, граф.

После этих слов он кивнул в сторону распахнутых, поломанных дверей. В проёме стоял Беклемишев и улыбался. В глазах считывалось торжество. Бессер был здесь не просто так. Он ждал меня, в случае, если захочу сбежать.

Но сейчас мы на виду у всех. Они не смогут провернуть свою аферу так, как задумывали изначально. Тем не менее, я нахожусь в шатком положении.

― Некультурно запирать гостя в приёмной, не давая ему возможности отойти в уборную, ― парировал я.

― Ничего подобного, граф, ― крикнул Беклемишев, ― Двери никто не закрывал. Вам бы поучиться манерам. Сдерживайте свой пыл, будьте так любезны.

Удар ниже пояса. Одной фразой он выставил меня чудовищем в глазах всех «шакалов», что нас окружали.

Теперь я прочувствовал суть его слов на своей шкуре. Они действительно такие. Звериная сущность. Хотят хлеба и зрелищ. Чувствуют, что скоро прольётся кровь. И это их только раззадоривает.

― Стойте! ― воскликнула Диана. ― Всё в порядке, Леонид, молодой граф не сделал ничего такого, за что его стоит порицать.

― А я думаю, что сделал, ― улыбнулся Бессер, ― Иначе мы бы все тут не собрались.

Я понимал, к чему всё идёт. Оно мне даже на руку. Ведь среди аристократии есть только один кодекс, которого они придерживаются безукоризненно.

Дуэльный кодекс.

― Даже если так, ― я сделал один шаг вперёд, ― вы что же, намерены вызвать меня на дуэль за это?

Я играл на опережение. Если столкновение неизбежно, бей первым. Бессер явно был ошарашен. Кажется, здоровяк планировал меня стращать и выводить на эмоции. И всё пошло не по плану.

Теперь «шакалы» смотрели уже на него, ожидая реакции. Если он ляпнет что-то невпопад, то инициатива останется на моей стороне.

― Прекратите! ― воскликнула Диана. ― Ну что же вы устроили⁈

― Подождите, Диана Константиновна, ― сказал я, не прекращая смотреть в глаза Бессера, ― я жду ответа от моего визави.

― Как ты меня назвал⁈ ― чуть не взорвался Леонид Давидович.

Беклемишев закрыл лицо рукой, понимая, к чему всё идёт и кем себя выставляет Бессер.

Я тяжело вздохнул. Кажется, тот даже пяти классов школы не окончил. И как только интеллигенция таких терпит?

― Может, Диана, вы и правы. Не стоит нам тут устраивать балаган.

― Нет уж, подожди, мерзавец! ― Бессер был в бешенстве.

Идеально. То, что и было мне нужно. Теперь его все считают идиотом, он переступил те барьеры, которые переступать нельзя.

― Мда… ― задумчиво произнёс я.

― Что «мда»? Я гляжу, ты хочешь соскочить, граф? Да не выйдет. Придётся ответить за оскорбления, что ты мне нанёс. Я вызываю тебя на дуэль.

― Кулачную что ли? ― усмехнулся я.

Окружающие тоже засмеялись. Бессер был выставлен в худшем свете. Инициатива окончательно утеряна. При этом, он не может уже соскочить с дуэли. Ведь жребий брошен.

― А что, дохлячок, выстоишь? ― улыбнулся он своими жёлтыми зубами.

― Я граф, а не ванька-встанька на ринге. Марать об тебя руки, всё равно, что копошиться в навозе.

В конце фразы я расслабленно убрал руки в карманы и приподнял подбородок.

Напряжение нарастало. Это оскорбление он не мог стерпеть. Но и наброситься на меня тоже не мог. Во-первых, сзади стоял его господин, который должен отдать команду. Без команды, судя по всему, это животное ничего не делает. Во-вторых, он опасался. Потому что не видел страха в моих глазах.

Хищник гонится за жертвой, если та ведёт себя, как жертва. Но если перед ним тоже хищник, пусть и не такой крупный, он задумается.

― Граф, который ползал в окопах на четвереньках и жевал землю? Не ты ли выбрал стрелковый полк вместо лейб-гвардии? Какой граф вообще служит в обычном полку?

Последний вопрос он адресовал всем присутствующим. Молодец. Перехватил инициативу. Да вот только зря ты поднял этот вопрос. После того, как я отвечу, отмыться уже не удастся.

― Похоже, что такому идиоту, как ты неизвестно, что такое защищать честь Императора и честь всей страны с оружием в руках, ― с ухмылкой произнёс я, ― Да мне пришлось ползать по земле, да, я сидел в окопах. Я делал это во имя Императора и во имя своей страны. А что во имя Императора сделал ты? Открыл ломбард?

Повисла гробовая тишина. Беклемишев злобно захлопнул поломанные двери и скрылся внутри приёмной. Это было лучшее признание моей победы.

Диана стояла, закрыв рот ладонью и наблюдала за нашей словесной дуэлью. Которая, к слову, в любой момент может перерасти в обычную.

«Шакалы» улыбались, шептались, и я чувствовал, как моя персона вызывала у них трепет. Жаль, что в газетах обо мне не напишут. Такие события редко попадают в светские хроники. Это может уязвить важных господ, случайно присутствующих при разборках.

Бессер стоял красный, надутый, злой. Я наслаждался его гневом. Потому что я был спокоен, как удав. Всё шло по плану.

― Дуэль, ― прошипел он, ― через четыре часа. Девяткин переулок, дом три, строение один. Во дворе. Оружие ― однозарядный капсюльный пистоль.

Глава 7

«Весточка» из Ордена

Через полчаса я был уже в имении. Нужно подготовиться к дуэли. В голове зрел вполне чёткий план. В случае победы я смогу вынудить Бессера отозвать иски. Ибо дуэльный кодекс ― непреложен. Ни один аристократ не имеет права нарушить дуэльный кодекс.

Нарушение карается смертью.

У входа в имение меня встретила Софья.

― Ваше Сиятельство, он не желал слушать, просто вошёл!

Я закатил глаза от раздражения.

― Да что этот Бессер себе позволяет?

― Бессер? Кто это?

― Тот, кто наверху сидит, очевидно, ― раздражённо сказал я.

― Нет, нет, он представился иначе, ― испуганно произнесла Софья, ― Григорием.

У меня появились смутные сомнения, но я кажется понимал, кто именно меня ожидает наверху.

― Я сейчас разберусь, Софья. Оставайся тут.

Я поднялся наверх, не раздеваясь. Таинственный гость стоял ко мне спиной у окна и смотрел на ночное небо.

― И что же вы здесь забыли, Григорий?

Он не двигался и не отвечал пару мгновений. Но затем резко развернулся и сделал хлёсткое движение рукой. Я почувствовал укол в груди. Когда посмотрел, оказалось, что он метнул в меня небольшую иглу длиной с мизинец. По ней капельками стекала кровь.

― Какого чё…

Секунду спустя я окаменел, а Григорий подошёл почти вплотную.

― Что ж, молодой граф, я здесь не для того, чтобы трепать языком. Задачи вас убивать у меня тоже нет. Хотя…

Он сделал многозначительную паузу.

― Хотя и мог бы, причём, очень легко.

Я изо всех сил пытался перехватить контроль над собой, но не получалось. Григорий был очень силён.

Из-за этого я только ещё больше злился. Моя собственная беспомощность в этой ситуации раздражала так сильно, что аж глаза из орбит вылезали.

― Стараетесь, Павел Андреевич, ― ухмыльнулся он, ― бросьте это дело. Ничего не выйдет. Лучше послушайте моего совета.

Он подошёл ко мне почти вплотную. Осмотрел с ног до головы, глубоко вдохнул, закрыв глаза.

― Гнев, отчаяние, ― констатировал он, ― Ни грамма страха. Может вы не так уж безнадёжны?

Я даже заговорить не мог. Кровь в моём организме, питающая каждый сосуд, каждое мышечное волокно, восстала против меня. Он её контролировал. Казалось, что Григорий не прикладывал никаких усилий.

― Впрочем неважно, ― Григорий всё ещё стоял напротив почти вплотную, ― Я здесь лишь для того, чтобы предостеречь. Вам, молодой граф, не стоит засиживаться в Ордене расколотой луны.